Энни из Грин Гейблз
Шрифт:
«Так вот какую «страшную тайну» скрывал от меня Мэтью в течение этих двух недель! То-то он ухмылялся себе в усы! Я как чувствовала, что он затевает какую-нибудь глупость! Ну, должна вам сказать, Энни больше не нужно ничего. Прошлой осенью я сшила для неё три добротных, тёплых, практичных платья, а остальное – уже лишнее. Вот, к примеру, сколько ушло материала на такие рукава? Из него ещё можно было бы нашить кучу чепчиков! Ты её только зря избалуешь, Мэтью! У неё и так голова забита всякими пустяками… Ну, во всяком случае, она страшно обрадуется такому платью, ибо спала и видела такие… рукава. Впрочем, она меня ни о
Рождественским утром весь мир оделся в белоснежные одежды. Декабрь выдался на диво мягким, и все думали, что на Рождество снег так и не выпадет. Но накануне ночью он всё-таки выпал, и Эвонли вмиг преобразился. Энни, как заворожёная, смотрела сквозь окно с морозными узорами своей восточной комнатки на весь этот белый мир. Ели в Охотничьих Угодьях стояли в пушистых снежных шубах, и это было так красиво! На берёзки и дикие вишни, словно понавесили жемчуга; разухабистые поля вдоль и поперёк исполосовали полозья саней. Чуткому уху Энни было приятно слышать, как похрустывает свежий снежок. Энни сбежала вниз, и слова её, подхваченные эхом, стали слышны по всей усадьбе Грин Гейблз.
– Счастливого Рождества, Марилла! Счастливого Рождества, Мэтью! Ах, какое оно красивое, это Рождество, правда? И как чудесно, что день такой белый! Разве можно представить себе рождественский день другим? Если снег не выпал бы, то всё вокруг было бы даже не зелёным, а коричневым или серым! Почему говорят: «Зелёное Рождество»? Оно же совсем не зелёное! Ой, Мэтью, это… это мне?! О, Мэтью!!
Мэтью застенчиво развернул свёрток с платьем, бросая на Мариллу умоляющий взгляд. Та сделала вид, что это её ни капли не касается, и невозмутимо заполняла чайник водою; однако, её живо интересовало, как повернутся события, и она краешком глаза наблюдала за происходившим.
Энни взяла платье и стала почтительно его рассматривать. Оно получилось чудесным: шёлковая ткань приятно, матово блестела, юбка была вся в оборочках, а талия – узкой-узкой. Вырез на груди эффектно подчёркивал модный, кружевной воротник, но «изюминкой» платья были, конечно, рукава с манжетами и пышными буфами, украшенными ленточками.
– Это ваш рождественский подарок, Энни, – скромно сказал Мэтью. – Вам… вам не понравилось? Ну, тогда…
Глаза Энни вдруг наполнились слезами.
– О, Мэтью, как оно может мне не понравиться? – Энни осторожно повесила платье на спинку стула и всплеснула руками. – Мэтью, оно просто королевское! Взгляните на эти рукава! Не сплю ли я?
– Ну, давайте-ка завтракать, – прервала излияния девочки Марилла. – Должна сказать, Энни, что оно вам не нужно, это платье. Ну уж раз Мэтью раздобыл его для вас… Только извольте держать его в порядке! Вот ещё лента для волос, в тон платью. Миссис Линд оставила её для вас. Ну, давайте, садитесь!
– Не знаю, смогу ли я кушать, – призналась Энни, сияя от восторга. – Как можно есть обыкновенный завтрак в такой необыкновенный момент?! Лучше буду пожирать глазами это платье! Какое счастье, что буфы не вышли из моды! Я бы этого не пережила! И уж точно не получила бы и сотой доли того удовлетворения, которое получаю сейчас. Как мило со стороны миссис Линд, что она принесла мне ещё и ленточку! Пора,
«Обычный» завтрак был съеден, и Энни увидела в окно, как маленькая фигурка в малиновом пальто быстро перебирается через мост. Это, конечно, была Диана, и Энни бросилась вниз, по склону холма, ей навстречу.
– Счастливого Рождества, Диана! И оно действительно счастливое! У меня есть кое-что, что я хотела бы показать вам! Мэтью подарил мне роскошное платье с такими рукавами – лучше и не бывает!
– И я принесла вам подарок! – сказала запыхавшаяся Диана. – Вот здесь, в коробке. Тётя Жозефина прислала нам столько всего, и вот это – для вас! Я бы и вчера принесла вам, но после темноты что-то не очень хотелось пробираться через Охотничьи Угодья!
Энни открыла коробку и заглянула в неё. Под открыткой, на которой было написано: «Девочке Энни, с Рождеством!» она обнаружила пару изящных кожаных туфелек с сатиновыми вставками, бусинками и блестящими пряжками.
– О, – прошептала Энни. – Диана, это уже слишком! Может, я всё-таки сплю?
– Нет, я бы сказала, это всё – провидение, – глубокомысленно заметила Диана. – Вам не придётся брать туфли Руби. Кстати, оно и к лучшему. Её обувь на два размера больше вашей, а вы когда-нибудь слышали, чтобы феи… шаркали ногами?! Джоси Пай умерла бы от смеха! Да, Энни, Роб Райт проводил после занятий домой Джерти Пай! Вам когда-нибудь приходилось слышать нечто подобное?!
Всех школьников Эвонли охватил приятный ажиотаж: оставались считанные часы до начала концерта, и нужно было ещё украсить зал и провести генеральную репетицию.
Концерт состоялся вечером и имел большой успех.
Небольшой зал весь был набит битком; все исполнители выступали прекрасно, но Энни блистала, словно настоящая звезда. Даже завистливая Джоси Пай не могла бы этого отрицать.
– О, какой чудесный концерт! – взволнованно сказала Энни, когда они с Дианой возвращались вместе домой, глядя на звёздное небо.
– Всё прошло как нельзя лучше, – по-деловому заметила Дайна. – Долларов десять мы заработали. Кстати, мистер Аллан попросит, чтобы это событие осветили в газетах Шарлотта-Тауна.
– О, Диана, так наши имена попадут в печать? Я вся трепещу… Вы солировали очень красиво, Диана! Я вся переполнилась гордостью, когда вас вызывали на бис! Я говорила самой себе, что это моя лучшая подруга имеет такой успех!
– А уж ваше чтение отрывков просто всех потрясло! Особенно замечательно вы прочли тот, грустный…
– Как же я волновалась, Диана! Когда мистер Аллан объявил мой номер, я толком не помню, как очутилась на сцене. Честно говоря, мне казалось, что ко мне одной прикованы миллионы глаз, и в тот момент создалось впечатление, что мой язык примёрз к гортани! Потом я вспомнила о своих пышных рукавах и набралась смелости. Знаю, что должна быть достойна их! Ну, я начала, и мой голос, казалось, долетал откуда-то издалека… Чувствовала себя, как попугай в клетке, верней, на сцене. Всё я произносила автоматически… Хорошо ещё, что так часто репетировала на чердаке, а то непременно бы провалилась со своим выступлением. Диана, а стонала я правдоподобно?