Энтомоптер
Шрифт:
Он повернулся и пошел в сторону танцплощадки, откуда плыли медленные звуки танго.
– Молодец!
– прошептал Юрка.
– Кто?
– придвинулся к нему Тошка.
– Она, конечно.
– При чем здесь энтомоптер? Почему она говорила о нем?
– Вот балда!
– пробормотал Борька.
Вера Августовна постояла немного в густеющих синих сумерках, а потом, неслышно ступая по траве, пошла к нижней аллее парка.
На другой день мы закончили второе крыло. Оставалось обтянуть оба крыла полиэтиленовой пленкой. Инженер показывал
Мы поставили раму с двигателем на колеса и выкатили ее во двор. Туда же принесли тонкие, почти невесомые каркасы крыльев. Они были словно сотканы из матово-серебристых нитей. Они лежали на земле и тихонько гудели под легкими порывами ветра.
Потом мы подняли крылья и закрепили их на раме шпильками из особо закаленной стали. Юрка подвел штанги кулисного механизма под средние нервюры, и крылья выпрямились и напряглись, и гул ветра в них стал громким, как в струнах рояля.
Мы отошли в сторону.
Огромная стрекоза с велосипедным туловищем и стреловидным плавником стабилизатора стояла, вздрагивая, посреди двора.
Может быть, она была немного не такой, какой виделась мне во сне, и не такой, о какой я мечтал наяву. Может быть, эта машина напоминала не стрекозу, а первый в мире планер Лилиенталя или похожий на коробчатого змея самолет братьев Райт. Но каждая линия этой стрекозы была совершенна, каждый винт и каждая скоба - прекрасны.
С удивлением посмотрел я на свои руки, поднес их поближе к лицу.
Неужели они смогли сделать, наконец, кое-что настоящее?
Руки были обыкновенные. Ничто в них не изменилось. Я хорошо помнил время появления каждого шрама, каждой царапины на пальцах. И все-таки что-то другое в них тоже было. Только я не мог понять - что.
Я взглянул на ребят. Они улыбались.
Никогда в жизни у меня не было лучших друзей, честное слово!
– Сделали, а?
– сказал вдруг Тошка.
– Вот он какой - эн-то-моп-тер. Красота, а? Закачаешься!
– Ну, сделали, - сказал Юрка.
– Чего звенеть то? Должны были сделать. Безрукие мы, что ли?
– Да я не про то, что безрукие, - сказал Тошка обиженно.
– Я про то, что все-таки сумели. Понял?
Мне вспомнились любимые слова Инженера:
"Dinamis mobilis".
Только Борька Линевский стоял, засунув руки в карманы смотрел и молчал. Он старался казаться сдержанным.
– Нравится?
– спросил у него Тошка.
Борька пожал плечами:
– А полетит?
– Амеба!
– сказал Тошка с великим презрением и отвернулся.
– Хватит, насмотрелись.
– Юрка подошел к энтомонтеру, приподнял крыло и взялся за штангу кулисного механизма.
И тут нас окликнули:
– Мальчики! Подождите!
К нам от калитки шла высокая женщина в темно-синей форме гражданского воздушного флота. Из-под узкой пилотки с голубым кантом красиво выбивались золотистые
– Я тоже хочу посмотреть, - сказала женщина и подошла к энтомоптеру.
И только тут я узнал Веру Августовну. И, наверное, с этого момента навсегда влюбился во всех женщин-летчиц, радисток и стюардесс.
Вера Августовна сказала, что ее рейс был задержан на два часа, она воспользовалась этим и забежала к нам, чтобы узнать, как двигается работа.
Она обошла вокруг энтомоптера, потрогала кулисный механизм, штанги и кромки крыльев и спросила, когда мы его закончим.
– Завтра, наверное, - сказал Юрка.
– Пленку осталось натянуть. Вот если бы Владимир Августович был с нами...
Вера Августовна опустила голову, и лицо ее стало грустным. Она стояла так, наверное, целую минуту, и мы тоже стояли, не зная, что говорить и что делать. Потом она посмотрела на нас и улыбнулась. Но улыбка получилась бледной, неестественной.
– Да, если бы Володя был сейчас с нами... Дорогие мои, хорошие люди! сказала она вдруг и положила руку на плечо Юрке.
– Счастливые вы! Умеете хорошо мечтать и претворять свои мечты в жизнь. А вот я не умею. Совсем не умею... Впрочем, это не относится к делу. Расскажите мне лучше, как работает механизм.
Юрка начал рассказывать,
Вера Августовна слушала внимательно, не перебивая.
– Мне все не верилось, - сказала она, когда Юрка кончил.
– А теперь верю. Верю! Вы понимаете?
Через полчаса Вера Августовна ушла.
– Эх!
– сказал Тошка, глядя ей вслед.
– Если бы у меня была такая сестра!..
– Да-а...
– протянул Юрка.
– Если бы да кабы...
Позже Борька Линевский признался мне, что это лучшая женщина из всех, с которыми он был знаком до сих пор.
Мы разобрали энтомоптер и втащили его по частям в комнату.
На другой день Инженер прислал нам записку. Мы нашли ее на алфавитном стеллаже в приемном покое. Она была адресована Юрке и лежала в ячейке на букву "Б". Первая записка с тех пор, как его забрали в больницу! На двойном листе тетрадочной бумаги валились вправо и влево зыбкие полупечатные буквы, вроде тех, которыми пишут дошкольники.
"Порядок. Рука немного работает. Законч. крылья. Пленку клеить растворителем. В зелен. бут. письм. стол. Клейте внатяг. Бороться за мечту до конца".
– Ура!
– радостно закричал Тошка.
– О крыльях вспомнил! Значит, лучше ему! Поправляется!
Мы передавали записку друг другу, читали ее по нескольку раз, чуть ли не разглядывали на свет.
Значит, неплохи дела у Инженера, если он снова думает об энтомоптере, да еще пишет, как надо обтягивать крылья. Правда, почерк у него изменился ужасно. Вон какие каракули! Но это неудивительно. Одной рукой, да еще лежа на спине, хорошо не напишешь. Главное, вспомнил о нас. Беспокоится.