Эпицентр

Хамаганов Юрий

— Среди заражённых много тех, кто может владеть оружием, есть информация об использовании отравленных пуль…

— Отравленные пули? А зачем им отравленные пули?

— Есть неподтверждённые сообщения насчет того, что отряды заражённых действуют под единым командованием, в настоящий момент…

— Точно, я так и думал, должно быть командование, это армия и…

— Они идут!

С обеих сторон влупили пулемёты, подошедшие из глубины лагеря солдаты и гвардейцы спешно занимают позиции, а со стороны города на блокпост движется огромная живая волна. Экипаж Музыкального Ящика впервые видит своих врагов — их сотни и тысячи. Люди в пробке на шоссе, кто пережил артиллерийский обстрел и первые атаки, бегут от бешеных к блокпосту, а солдаты встречают огнём всех, кого видят, не способные отличить

врагов от их жертв.

— Луис, Пит, следить в оба за высотками, у них могут быть ракеты!

Пехотинцы справа и слева от танка отражают напор живой волны, для Музыкального Ящика работы пока нет. Затем начинают стрелять позади них, в центре горящего городка.

— С тыла заходят!

Теперь стреляют уже повсюду. Стоящая в начале улицы БМП Брэдли вспыхивает факелом. Офицеры молчат, первая и вторая машина ведут бой неизвестно с кем, Давид тоже не выходит на связь. Иванов видит, что на позиции солдаты ведут бой с солдатами, а волны заражённых всё ближе.

— Осколочным!

15 ДЕНЬ ВАМПИРОВ: Эпицентр - Главы 50/51/52

50. Нежданные гости

В этот раз в дверь не стучат, в этот раз в дверь бьют, от души лупят чем-то тяжёлым. Ржавые петли содрогаются от ударов, и Алкашу ясно, что долго его крепость не устоит. Прижатый к уху телефон в очередной раз рекомендует оставаться на линии до тех пор, пока его не соединят с оператором. Алкаш не собирается следовать данному совету, он уже понял, что до соединения с оператором просто не доживёт, и если что-то и можно сделать, то делать надо самому. И он делает: сползает со стула на заваленный обломками пол и прижимается к стене, максимально возможно закрывшись тушей старого холодильника.

Дверь слетает с петель и рушится внутрь захламлённой квартирки, расколовшись от удара надвое. В проёме возникает жилец квартиры напротив, окровавленные пальцы сжимают кувалду, глаза выискивают соседа, который точно должен быть дома. Но сосед видит его раньше.

Жилец квартиры напротив так и не понял, где находится его добыча, что неудивительно: он смотрит прямо перед собой с высоты своего немалого роста, замахиваясь кувалдой для последнего удара, а Алкаш сидит на полу, заранее наставив ствол на дверь, позиция для стрельбы идеальная. Выстрел, второй, третий, маленький револьвер со спиленным сразу за барабаном стволом дёргается в руке Алкаша, но с такой дистанции промахнуться невозможно. Нападавший падает на выбитую им дверь, а Алкаш тем временем перезаряжает своё оружие, по одному вынимая новые патроны из нагрудного кармана жилетки. Ствол должен быть полностью заряжен, одним убитым врагом дело явно не кончится.

Хмель от бутылки водки как рукой сняло, и хозяину снова хочется выпить, так будет легче осознавать происходящее. Он только что застрелил соседа. Сосед, конечно, сволочь, все они сволочи, но убивать их без крайней необходимости Алкаш не собирался, он не настолько пропил мозги. Но когда по твоей квартире лупят из нескольких стволов, а в дверь явно не с лучшими намерениями ломится бугай с кувалдой, пожалуй, крайняя необходимость действительно пришла.

В голове Алкаша крутятся обрывочные знания законов и опыт старой работы. Он застрелил непрошеного гостя в своём доме, вроде за такое сажать не должны, самооборона в чистом виде. Ну да, нападавший выбил дверь кувалдой и был убит уже в квартире, кувалда так и осталась в руках мертвеца. С другой стороны, у него нет свидетелей, которые подтвердят, что жилец напротив вломился без разрешения. Может быть, ему следует подстраховаться и замарать руки трупа в своей крови из глубокого пореза на щеке? Так легче будет убедить судей и присяжных в том, что на него напали и он был вынужден стрелять в рамках допустимой самообороны. Но что тогда скажут эти, как их, специалисты по баллистике, которые укажут, что стрелял хозяин не в упор, а с некоторой дистанции? Его версия о драке с соседом из квартиры напротив не выдержит этого опровержения, и тогда…

Алкаш нервно улыбается, а затем хохочет во всё горло. Он сидит на полу с револьвером в руке и хохочет, пока есть на то силы. Ну надо же! Как он мог быть так глуп? Это ж надо, испугаться полицейских, судей и специалистов по баллистической экспертизе, как будто они сейчас самое страшное. Нет, всё не так. Ни судьи, ни копы,

ни специалисты, судя по всему, больше не страшны, их не надо больше бояться. Надо бояться другого: надо бояться того, что весь дом сошёл с ума, все соседи разом слетели с катушек и теперь хотят его убить. Алкаш осознаёт эту правду часто встречающимся у алкоголиков внезапным прояснением рассудка. Они сошли с ума, все сошли с ума, причём разом. Сосед напротив ломился через дверь с кувалдой, чтобы проломить ему череп, за стеной стреляли и кого-то грохнули, а на улице, судя по доносящемуся шуму, ещё веселей. Итак, все сошли с ума и принялись убивать друг друга, Алкаш принимает сей факт как данность, не задумываясь особо о его причинах.

Хорошо, он разобрался с тем, что происходит вокруг, теперь надо что-то предпринять по этому поводу. Для начала перезарядить револьвер — уже сделано. Попытаться заделать выбитую дверь. Исключено, он едва ходит и в одиночку точно не справится с такой работой. Может быть, тогда хотя бы вытолкнуть труп в коридор, чтобы он меньше привлекал внимания? Вытолкнуть труп, а потом попытаться запереться в единственной комнате или в кухне.

Алкаш понимает, что это явно не самый лучший на свете план: внутренние двери в его конуре слабые, они не выдержат штурма, а даже если бы и выдержали, то долго в осаде он не продержится, потому что запасов никаких нет, одна банка сардин была, и ту он уже сожрал. Ладно, но труп всё равно вытолкнуть надо, а потом у разбитой двери можно опрокинуть шкаф, который упадёт на противоположную стену и перегородит большую часть дверного проёма. Затем можно попытаться спрятаться. Маловероятно, что к нему придут с обыском: соседи, если кто из них ещё жив, в курсе, что брать у него нечего. Да, так и надо поступить. Но что, если старая конура загорится?

Сжимая в руке пистолет, Алкаш ковыляет к двери и некоторое время стоит неподвижно, прислушиваясь к звукам в полутёмном коридоре. Звуки ему не нравятся, вспышка массового безумия продолжается. Мимо двери сломя голову пронёсся кто-то, на лестнице пару раз стреляют из пистолета. Хорошо ещё, дымом не пахнет, конура пока не горит.

Ладно, он не слушать сюда пришёл, надо вытолкнуть труп. Исполнить задуманное совсем непросто: сосед солидных габаритов и весит изрядно. Алкаш толкает труп минуты три, чертыхаясь и перепачкав руки в липкой крови, но затем его усилия всё же венчаются успехом: теперь бывший сосед лежит в коридоре. Только сейчас Алкаш замечает у него на шее огромную рану, явно полученную до того, как безумец попытался вломиться к нему с кувалдой. Интересно, откуда она взялась? Выглядит так, словно на него ротвейлер напал. Может, бешенство подхватил?

Но Алкаш быстро забывает о ране, потому что его взгляд привлекает нечто намного более интересное — бумажник. Толстый кожаный бумажник соседа, который заманчиво выглядывает из нагрудного кармана клетчатой рубахи. В нескольких дюймах ниже вошла одна из пуль, но карман не задет, бумажник тоже, а значит, и деньги в нём. Как же он раньше его не заметил?

Снова высовываться в коридор не хочется, но краешек бумажника манит всё сильнее, и жажда денег пересиливает опасность. Алкаш делает рывок на максимально возможной скорости и выхватывает бумажник. Он уверен, что это честная добыча, а не мародёрство: имущество убитого врага по праву принадлежит ему как боевой трофей. В итоге трофей составляет почти четыре сотни долларов, слегка замаранных кровью. Это на триста девяносто пять баксов больше, чем было у Алкаша сегодня утром.

— Помогите!

— Чё, куда… Стой!

Но его никто не слушает. С лестницы в коридор вываливается какая-то высокая чёрная баба, которая бежит в сторону квартиры Алкаша, вопя о помощи и размахивая руками, словно мельница. За ней бежит какой-то мужик в костюме, а уже вслед за ним в коридоре появляется коп. Самый настоящий коп, в форменной куртке и с помповым дробовиком в руках.

Баба влетает в квартиру, едва не сбив примостившегося у входа хозяина. Бегущий за ней мужик спотыкается о труп соседа напротив, чуть не падает, но поднимается, чтобы отлететь дальше по коридору, поймав спиной заряд картечи. Грохочет гром, молнией бьёт по глазам вспышка, коп передёргивает затвор, наводя дробовик на Алкаша. Выстрел, второй, третий. Коп отшатывается на шаг, но падать замертво явно не собирается, и Алкаш понимает, что у противника бронежилет. Выше прицел, пока бездонный ствол ремингтона не уставился в лицо. Выстрел. Выстрел.