Эпидемия. Начало конца
Шрифт:
Патрик Шеперд, борясь с удушьем, приподнялся в кровати. По лбу и спине градом катился пот. Пребывая на грани истерики, мужчина пытался понять, где он находится.
— Должно быть, вам приснился плохой сон?
Вздрогнув от неожиданности, Патрик обернулся.
Старик сидел, откинувшись на спинку стула, и пристально смотрел на ветерана. Длинная грива седых волос, стянутая на затылке, спускалась вниз «конским хвостом», длина которого достигала добрых шести дюймов. Загорелый
— Кто вы? Что вы делаете в моей палате? — спросил Патрик у незнакомца.
— Ваш друг прислал меня поговорить с вами. Кажется, вам нужна помощь. Кстати, кто такая Триш?
— Триш? — переспросил ветеран.
— Вы выкрикивали ее имя.
— Вам послышалось. Я мог выкрикивать имя Беатрисы. Она… была моей женой. Вас прислал де Борн? Вы психиатр?
Старик улыбнулся.
— Что, моя внешность не отвечает вашим чаяниям? — поинтересовался он.
— Вы похожи скорее на человека, сбежавшего из шестидесятых, чем на психиатра.
— А как, по-вашему, должен выглядеть психиатр?
— Не знаю. Более… мозговитым.
— К сожалению, я такой, какой есть. Вы считаете, мне стоит сбрить бороду?
— Старина, — ответил Патрик, — меня не волнует, как вы выглядите. Просто я хочу, чтобы между нами не было недосказанности. Де Борн мне не приятель. Просто он хочет использовать меня в новой рекламной кампании, направленной на привлечение добровольцев в армию. Сразу заявляю: я не собираюсь в этом участвовать.
— Хорошо, — ответил старик.
— Хорошо? И все? — удивился Патрик.
— Ну… Мы, конечно, можем вас немного помучить, но я всегда был сторонником свободы воли.
— Де Борн вам не заплатит, если я не приму его предложение.
— Давайте не будем беспокоиться о реакции де Борна. Все, что вы мне скажете, останется между нами. Таковы правила.
— Не все так просто, — сказал Патрик. — Он может сделать так, чтобы я не увиделся со своей семьей.
Шеп соскользнул с кровати и правой рукой стащил с себя пропитанную потом футболку. С протезом он пока осторожничал.
— Он что, помешал вам увидеться с семьей? — спросил старик.
— Ну… пока нет…
— Тогда почему вы с ними не увидитесь?
— Ну… раньше я считал, что не готов.
— А сейчас готовы?
— Да, — ответил Патрик.
— Хорошо. Вы давно их не видели?
— Очень давно.
— Тогда зачем вообще встречаться с ними? Зачем бередить старые раны?
Психиатр взял со стола книгу Данте «Божественная комедия» в кожаном переплете и небрежно пролистал загнутые то тут, то там страницы.
— Старые раны… Они — моя семья. Я недавно узнал, что они сейчас живут здесь… на Манхэттене…
— Вам не кажется, что вы сами отдалились от своей семьи? Одиннадцать лет, как-никак, огромный срок. Как ваш психиатр, я бы сказал: настало время принимать решения…
— Вы — не мой психиатр и… положите, пожалуйста, книгу на место. Если хотите почитать Данте, возьмите книгу в библиотеке.
— Я уже читал Данте, — сказал старик и, перевернув книгу, прочитал вслух краткое изложение. — «Божественная комедия» написана Данте Алигьери в период с 1308 по 1321 год и считается одним из величайших произведений мировой литературы. Поэма состоит из трех частей: «Ад», «Чистилище» и «Рай». В «Аде» описывается путешествие Данте по девяти кругам ада. «Божественная комедия» в аллегорической форме изображает путешествие человеческой души к Богу, а в «Аде» дается картина распознавания и неприятия порока…
Патрик вырвал книгу из рук психиатра.
— Я знаю, о чем здесь написано. Я прочел эту поэму столько раз, что почти выучил ее наизусть.
— И вы согласны с выводами, к которым пришел автор? — спросил психиатр.
— С какими выводами?
— Что грешник обречен после смерти на страдания без малейшей надежды на спасение.
— Я католик и я… верю в это, — подумав, произнес Патрик. Затем он спросил: — А вы во что верите?.. Мне просто интересно…
— Я убежден, что искупление можно заслужить даже в последние минуты жизни.
— Вы не верите, что Бог наказывает грешников? — спросил Шеп.
— Каждая душа должна очиститься перед тем, как она сможет двигаться вперед… но наказания… Я предпочитаю говорить о «помехах». Они подталкивают людей на путь божественного света.
— Вы говорите, как гуру новой волны, — пошутил Патрик. — К какому вероисповеданию вы относитесь?
— По правде говоря, я не являюсь приверженцем ни одной из существующих конфессий.
— Значит, вы не верите в Бога?
— Я этого не говорил. Просто я не верю, что познание Творца возможно через посредничество других людей. А вы? Вы верите в Бога?
Патрик хмыкнул.
— Я верю, что Бог заснул, сидя за рулем. Он бесполезен, как соски быка. Я не верю в него. Этот парень еще больший неудачник, чем я сам.
— Вы вините Бога в том, что потеряли руку? — спросил старик.
— Я виню Бога за этот мир. Кругом зло и страдания. Сейчас мы участвуем в двух войнах. Третья вот-вот начнется. Люди голодают, умирают от рака…