Эпоха альтернативно живых
Шрифт:
– А-а-а-а! Помогите! Милиция! – Все женщины в вагоне кричали одно и тоже с запозданием друг от друга в секунду. Мужчины застыли в ступоре, не зная что делать, а пара предприимчивых подростков, переглянувшись, достали телефоны и начали снимать это на камеры.
Поезд резко, сбивая с ног пассажиров остановился, на пару секунд погас свет. Странная тень оказалась одним из спавших бомжей, теперь же он сидел в углу вагона, склонившись над телом. Так зачаровавшие Фёдора ноги подрагивали, голова девушки была неестественно вывернута. В тишине остановившегося поезда стук голых пяток по гулкому полу вагона навевал ужас. Второй бомж двинулся в сторону Феди. «Вот оно! Вот он мой звездный час! Зря я что ли травматик покупал и патроны помощнее?!»: он вскочил с места выдернул пистолет из кобуры, навел на бомжа. Выстрел, еще один, но нападающему было все равно, он продолжал надвигаться
Оставив похищенный мозг и кобуру с пистолетом в помещении, Федор захлопнул дверь и, спотыкаясь в темноте, побежал вперёд, к следующей станции. Силы стремительно оставляли его, и когда до перрона оставалось метров семь, он упал. В глазах Федора потемнело.
– Осторожно, двери закрываются, – услышал лаборант с противоположной стороны станции баритон вагонного информатора. – Следующая станция – Библиотека имени Ленина. Больше он не слышал ничего…
Тульская область, г. Богородицк. Конрад Семенович Дальнобоец-Апраксин. 21 марта, среда, утро.
«Проклятый Эльдорадо, опять кассету зажевало! Как я теперь Круга слушать буду? Ещё этот снег. Нет, ехать в Москву надо по проселкам, а то с Петровичем хорошо вчера передернули, все „гайцы“ мои будут. Где навигатор, блин, я ж его в бардачок положил, чтоб не скомуниздили, денег стоит! И не в каждой роспичати найдешь. Ля! Что за Ерь! Так долбануло! А-а-а!» водителя старенького ЗИЛа было слышно почти за километр, настолько громко он орал в своей кабине.
Дальнобоец уселся за руль, потряс головой, начал заводить агрегат, но не тут-то было. Выбрался из кабины и приготовился махать кривым стартером.
И в который раз за утро выматерился, после «газона» забыл, что кривого нет! открыл капот и залез в нутро, матюкнулся ещё два раза, сначала от того что ударился головой, второй же от того, что упал с бампера. С интересом почесал задницу с своим геморроем. Открыл дверь, попробовал завести агрегат, вспомнил, что ехать надо в Москву. Включил магнитолу на радио и начал подпевать: «Мы весёлые артисты, Мы в дороге день за днем И ЗИЛочек в поле чистом Это нащ привычный дом Невеликие таланты, Но понятны и просты Мы водилы-алканавты атрабатыыыыыываем долг»
Попил кофе из термоса, да и под песенку наблюдал через зеркало заднего вида, как жители солнечных республик грузили жесть. Обычную кровельную жесть в рулонах, оцинкованную и перемотанную какой-то проволокой. Наблюдать за монотонно снующими туда-сюда, словно муравьи, грузчиками было неинтересно, а похмелье и ритмичные покачивания кузова усыпляли.
Проснулся и увидел в окне… То что он увидел в окне не поддавалось описанию, через мутное стекло в кабину заглядывало нечто сизо-синего цвета, с подпалинами вместо бровей, и загробным голосом говорило: «Слышь, земеля, тут такое дело, нет мелочи, а? На опохмел не хватает».
– Кыш отсюда, пока монтировкой не огреб. Шевели булками, козел! Чуть дверь не испачкал. – Дальнобоец вышел из машины и услышал крик:
– Какого хрена ты выперся ушлепок! Давай вали со складов, не загораживай проезд, нам еще дальше грузить, а не тебя ждать! Это кричал бригадир, на первый взгляд – русский, что в этом азиатском заповеднике выглядело весьме странно.
– Сам ты чукча, ща уеду! Вы только синего своего уберите! А то под колёса упадёт. – Неохотно сел за руль Семёныч, завел агрегат и почти плавно тронулся. Правда, сразу на трассу решил не выезжать, решил остерегаться ДПСников. А то «торговцы палочками» сейчас в его состоянии – лучшие собеседники. Конечно, по переулкам на груженом ЗиЛе ехать не великая радость. Но, как говорится, пройдет кабина – весь тягач пройдет. С грехом пополам он выполз на шоссе где-то в полукилометре после поста «торговцев». И потихоньку начал разгоняться в своей правой полосе, наблюдая, как его обгоняют другие тягачи. Ну да, конечно, «Манище» или «Скамейка» – они и с грузом-то 100 с лишним валят, а уж пустые даже представить страшно. А его «Зилок»
– Не, ну лётчики, вы теперь со мной не расплатитесь! Я только вчера новое ведро туда повесил, перепонки ушастые, и так башка болит, настроение пасмурное, да вы еще? Ты, лунатик, в каком ларьке права покупал? – Дальнобоец кричал это на всю тассу злобно размахивая своей монтировкой-«терминатором» – Или тебе их в автосалоне к джипу в подарок выдали? Вы чукотские юноши, вы что сделали! Шумахер хренов, открывай давай! Права купил, а на ездить купить денег не хватило?
В джипе происходило только странное шевеление, но вылезти никто не пытался. Семёныч задумался и опять почесал свой геморрой, его мозг переваривал всю полученную информацию, но с похмелья получалось как-то не очень. Но вариант что делать искать надо было быстро. Да и ГАИ вызвать не хотелось. Водила походил взад вперед и решил: раз уж сами не выходят, то надо вывести и поговорить по-мужски! Он стремительно развернулся, подошел к своей тарантайке, снял помятое ведро с нарисованным знаком «Ограничение скорости – сто километров в час», и как с вещдоком двинулся с ним к «Гелику». Подойдя к юберджиппу, Конрад резко дернул водительскую дверь и выпавший из-за руля на асфальт модный такой, мажорного вида и непонятного пола человек, получил ведром по выступающей части черепа.
– Вставай-на! Я видел, вы там с друзьями копошились! Хорош шлангом прикидываться! – Дальнобойщик аккуратно осматривал выпавшее тело. Вроде бы тело не было травмировано, и вдруг медленно начало вставать. – Слава тебе яйца, живой. Иди сюда, ситцевый, будем разговор говорить.
Тело непонятного полу встало и посмотрело на дальнобойщика. Что-то в данном персонаже показалось Семёнычу странным. Все лицо было в крови, но видимых повреждений на нем небыло.
– Всмотреться в телевизор, вы чего там употребляете, сволочи невменяемые! – Дальнобоец ошарашенно смотрел на мажорика, который тянул руки в его сторону и что-то невнятно мычал. – Ацетон, что ли нюхаете за рулем, торчки вафельные?
Дальнобоец со злости одел телу на голову ведро, и еще добавил монтировкой сверху. Тело постояло несколько секунд и рухнуло, как мешок с дерьмом, на асфальт.
– Идиоты! Э-эй, пассажиры-на! Вызывайте ГАИ сами, и «скорую»-на! А я поехал! Времени нет на вас тратить. – Он развернулся и пошел к своему агрегату. «Не ну! Ваще! Вот уроды уже а рулем растворитель нюхают,а! Наркоманы южнорусские!». Семёныч открыл дверь, встал на подножку, еще раз посмотрел в сторону «Мерса», тело как лежало в виде мешка с картофелем, когда он отходил, так и продолжало пребывать в том же почти естественном состоянии. Забравшись в кабину, он хлопнул дверью и закрыл её на щеколду.
В который раз за сегодня завел свой агрегат и прибавил громкости радио, по которому вдруг включили Сектор Газа «Рассказ услышаный в АТП». Погодка, конечно, не радовала, но дорога была почти сухой. Проехав еще километров пятьдесят, он заметил стоящий на обочине «Валдай» и голосующего возле него жителя одной южной страны. Южанин голосовал так яростно, что дальнобойщику даже стало интересно, что же случилось с гостем столицы. То, что гражданин ехал именно туда, вопросов не возникало. По этой трассе в это время дня только в Москву и гнали свои фуры наёмные владельцы железных коней. Конрад притормозил рядом с «Валдаем» и голосующий быстро подбежал к его стороне машины.