Эпоха безумия
Шрифт:
Валерий ЛОБАНОВСКИЙ воплощает в себе все достижения и надежды украинского футбола
Глава 42. Мироустройство
Так и живем…
В начале века на карте мира было в несколько раз меньше независимых самостоятельных государств, чем в его конце. Что такое инфляция — рядовые граждане практически не знали (или забыли, ибо вторая половина XIX века была самым
В начале века никто и не подозревал, что войны могут оказывать серьезное влияние на ход истории, а, главное — на уровень жизни. Ну и. конечно, никто не ждал, что в войнах начнет гибнуть столько людей, что это окажет влияние на общую демографическую ситуацию в мире.
Важнейшее достижение века — сведениенанет детской смертности. Однако мир это «компенсировал», практически не дав шанса некоторым поколениям дожить до старости в результате мировых войн. На фото: дети играют в войну
Гуманитарные вопросы в начале века были не актуальными, и как следствие — люди им не уделяли должного внимания. Непроизводственная сфера экономики имела очень небольшой удельный вес — все решали объемы выплавки, добычи или, в крайнем случае, переработки. Кто ждал, что к концу века производство значительно утратит свои позиции, уступив сфере услуг, коммуникаций, торговле, а некоторые большие державы начнут жить от доходов такой незначительной сто лет назад отрасли как туризм? И уж конечно, совершенно немыслимо для человека того времени осознавать, что самые богатые люди — это не те, кто владеет железными дорогами, металлургическими предприятиями или банками, а хозяева магазинов (правда, в виде торговых сетей), финансовые спекулянты и торговцы всяким виртуальным товаром, вроде компьютерных программ и информации.
То есть мир в некоторых важнейших аспектах изменился очень сильно. Самое главное, однако, то, что пройдя через ужасы мировых войн, люди усвоили новые принципы человеческого общежития, кардинально изменились политические и экономические отношения между странами, стали иными отношения человека и государства.
Труд XX века — это преимущественнотруд конторский. Количество рабочих и крестьян резко сократилось, а продавцов, чиновников и клерков — увеличилось
Исчезли распространенные ранее расистские настроения, значительно сократились националистические и шовинистические движения, более того, распространение подобных идей стало пресекаться законодательно.
Мораль
В начале века гражданин Британской империи мог смело путешествовать по миру, не имея при себе документов, настолько общество было открытым, а люди доверчивыми. Просьбой показать паспорт человека можно было смертельно обидеть. В середине века мир пережил апогей закрытости — народы были крепко заперты в границах своих государств. К концу века запреты стали базироваться не на идеологических причинах, как это было долгое время, а на чисто экономических: богатые страны стали закрывать свои границы от бедных, при этом оставаясь открытыми друг для друга.
В начале века британец еще и потому чувствовал себя свободным, что Британии принадлежало полмира, и он мог рассчитывать на помощь властей практически повсюду. В конце века экономических и политических империй не осталось. Однако абсолютного политического равенства не получилось: в мире стали объективно доминировать Соединенные Штаты Америки. Экономическая мощь, культурный экспансионизм, политический глобализм превратили их в мирового жандарма.
И мир это принял.
От автора
Когда я брался за освещение той или иной темы, я долго раздумывал, каким бы был наш мир, если бы… ну, например, не было бы мировых войн, а евреи продолжали бы составлять приличную часть европейского населения, не были придуманы антибиотики, не получили власть Гитлер, Сталин и Мао Цэедун, не появились бы персональные компьютеры, колонии не стали бы бороться за свою независимость и так далее. И если прогнозируемые последствия казались мне существенными, я брался за анализ темы. После написания 4,5 тысяч знаков (а именно таков был стандартный размер моей колонки в «Инвестгазете») мне казалось, что я не привел и малой толики возможных аргументов, и материал выглядит неубедительно. Однако перечитывая написанное, я неизменно оставался удовлетворенным. 4,5 тысячи знаков текста в соединении с несколькими иллюстрациями, которые являются органичным дополнением собственно колонки, мне казались по крайней мере интересными.
Как свидетельствовали проводимые редакцией опросы читателей — им тоже.
Хотя в самой серии материалов местоимение «я» встречается не больше трех раз, все колонки — это, в общем-то, личный взгляд на столетие. Однако будучи приученным к объективному журналистскому взгляду на происходящее, я и на историю смотрел точно так же: без излишних эмоций и приоритетов, подкрепляя фактами все мысли и идеи. Ну а будучи человеком глобальным, я позволял себе делать выводы, почему же все-таки мир подошел к 2000 году в таком, а не каком-либо ином состоянии.
Замечу, правда, что при всей возможной объективности анализа столетия он все-таки сделай с точки зрения европейского жителя. Поэтому со мной смело могут спорить азиаты, чьи взгляды на процессы и события с точки зрения их глобальности и важности естественным образом отличаются от моих.