Эпоха харафишей
Шрифт:
— Побег?!
Он с сожалением вздохнул:
— Я расскажу тебе, Махасин, историю несчастного изгнанника…
Он попрощался с женой и детьми и ещё до рассвета незаметно покинул дом.
А рано утром на следующий день Махасин уже стояла в лавке, начав новую жизнь. Она была мрачной и грустной, тяготясь своей тайной и балансирую между сомнением и уверенностью в том, о чём поведал ей муж. Он обманывал её годами, возможно, даже не без причины, но обманывал. Сказал ли он ей правду напоследок, или продолжал врать?
К ней зашёл шейх переулка и
— Уехал в Верхний Египет.
Собеседник её поразился и заметил:
— Я встретил его вчера, но он мне ничего не сообщил…
— Он уехал, — сказала она, пасуя.
— Он очень деловой и энергичный. Однако вы не такая как всегда, госпожа Махасин…
— Я в порядке, сударь.
— И когда же он вернётся?
Она мрачно молчала, и он осторожно спросил:
— Другая женщина у него?
— Нет, — ответила она резко.
— Долго продлится его отсутствие?
— Годы, сударь!
— Ну и новость!
— Такова уж моя доля…
— Ты же что-то скрываешь.
Она вяло ответила:
— Нет, совсем нет.
Уже выходя, он сказал:
— Эти выходцы из Верхнего Египта такие ненадёжные.
Шейх распространил это известие, так что оно стало известно Мухаммаду Таваккулю, который как раз гостил у него. Вне ожиданий, гость заинтересовался этой новостью и переспросил:
— Этот житель Верхнего Египта с бородой?
Булакский шейх ответил положительно, а Мухаммад Таваккуль задумчиво прикрыл глаза.
Спустя час переулок содрогнулся из-за военного рейда. В дом Бадра Ас-Саиди ворвались штурмом во главе с офицером. А в лавку солдаты вломились во главе с детективом Хилми Абдульбаситом.
Местные жители роились вокруг, словно муравьи.
Хилми Абдульбасит грубо спросил у Махасин:
— Где Самаха Сулейман Ан-Наджи?
Она уверенно ответила:
— Я не знаю никого с таким именем.
— Правда?!.. А где Бадр Ас-Саиди?
— Я не знаю.
— Лжёшь.
— Не ругайтесь. Что вам нужно от этого благородного человека?
— Благородного?!.. Да тебе известно, что он скрывается от верёвки палача?
— Да прости меня Аллах!.. Всему переулку он известен…
Он закричал:
— Следуй за мной в участок!
Она воскликнула в ответ:
— У меня же трое детей, за ними некому присматривать! Что вы хотите от меня?
В лавке провели обыск, как и дома. Махасин тщательно допросили и отпустили. Новость облетела весь переулок, словно огонь. Люди были в замешательстве:
— Бадр Ас-Саиди!
— Это тот, с бородой…
— Благодетель…
— Убийца, сбежавший от виселицы!
— Одна лишь тёща раскусила его, хотя и была такой же дурной, как и он сам!
Постепенно привычка отняла дух новизны у всех этих необычайных событий. Махасин отдала сыновей в начальную кораническую школу, а после школы забирала их и отводила в лавку или отпускала играть где-нибудь рядом, под своим присмотром. Она очень грустила из-за мужа, как и из-за собственного
Однажды он остановился около лавки. Приблизился на шаг и вмешался в ход её мыслей:
— И впрямь ты веришь в невиновность мужа?
Не поднимая на него глаз, она ответила:
— Я ему верю.
Тоном проповедника, идя дальше своей дорогой, он произнёс:
— Пока верёвка не обовьётся вокруг шеи висельника, он продолжает твердить, что невиновен…
Однажды она встретила шейха Мухаммада Таваккуля, и пригласила его зайти в лавку. Вежливо приняв его, спросила:
— Вы наверняка знаете, какие проблемы меня тревожат…
Тот любезно ответил:
— Да будет Аллах вам в помощь…
— Однако вы единственный, кому известна вся правда…
— Правда?
— Правда об обвинении.
— Я знаю только то, что выявило следствие…
— Но он поклялся, что невиновен.
— Установлено, что он убил девушку и сбежал.
Махасин в отчаянии вздохнула и попросила:
— Расскажите мне о семье моего мужа.
Мухаммад Таваккуль улыбнулся:
— Род их ведёт начало из самого сердца лидеров клана прошлых времён. О них рассказывают прямо-таки чудеса, однако сам я не доверяю фантазии жителей нашего квартала, ибо они уверены, что началось всё с добра, которое так же и закончилось в неясном прошлом. Они не отличат правду от вымысла, думают, погружённые в свои эмоции, и судят обо всём, исходя из собственного бедственного положения. Они верят, что иногда ангел спускается с небес, чтобы защитить того или иного из числа их предков…
— Аль-Фулали один из них?
— Нет. Эпоха, когда они были лидерами клана, закончилась. Больше ни один из них об этом и не помышляет. Большинство из них сегодня либо бедняки, либо ремесленники. Ваш муж принадлежит к единственному богатому семейству среди них. Его дядя — мастер Хидр — один из крупнейших торговцев, как и его родной брат. Вы желаете передать им детей?
Она быстро ответила:
— Нет. Я не стану избавляться от своих детей. Мне никто не нужен. А вас я расспросила только ради того, чтобы знать о том, о чём следует…