Эпоха Конца
Шрифт:
— Отлично… Можно будет проследить за ней… — выдохнув, женщина растеклась на стуле.
Бумага, которую она достала на Грима, уже была у нее. В ящике с двойным дном — ключ от другого отделения, того, где хранились документы… А под вторым дном уже в нем находилось то, чего никто не должен был найти: копии настоящих отчетов о выходе ингредиентов, договора и учетные записи. И, конечно, приказ о досрочном освобождении. Точнее, рекомендация, утвержденная свыше.
Такие должен подписывать сам министр юстиции, но всегда найдется лазейка. Ведь в его отсутствие одно из назначенных лиц может заверить документ особой печатью. Пусть она спрятана, пусть о ней мало
Чем чаще эта печать появляется среди официальных документов, тем больше будет вопросов, а стоит лишь узнать, откуда происходят подделки — и Дебре конец. Не так прост путь к ее краху на деле, ведь она обезопасила себя как могла, но смысл тот же.
Подумав о том, стоит ли вообще беспокоиться из-за девчонки, женщина нахмурилась. Внутри боролись между собой потаенное сострадание и жгучая зависть, смешанная с вечной ненавистью и злостью, спутниками каждого ее дня. И пока еще, на удивление ей самой, она правда думала, что может использовать бумагу. Не была уверена. Но даже это — чудо.
Память о былом
Тифтар почти что жил среди книг. Возможно это связано с его нелюбовью к бола, возможно, с глубокой одержимостью знанием. А возможно с тем, что его создатель был библиотекарем. Или он сам… лич уже давно не помнил, где правда, а где плод спутанного мышления. Потому его и прозвали Безродным.
Но чего у неживого было не отнять даже времени — так это неординарного взгляда на вещи. Сознание лича уже весьма поизносилось, за полтора-то века, но ему и так было комфортно. На протяжении более века он служил кладезью эффективных, пусть и неочевидных, решений, интересных идей и новых интерпретаций. Не сказать, что польза преобладала над нескончаемым потоком несуразицы. Однако же, кто ищет — тот всегда найдет, и поиск полезного в речи Тифтара — не исключение, сколь бы невероятной эта задача ни казалась.
В тот самый момент Безродный находился в одиночестве, и потому тишина была еще более звенящей и давящей, чем в другие дни. Библиотека — храм познания и уединения… до тех пор, пока не найдется собеседник.
— Я тебе и говорю, Библибобл, ты не прав! — голос лича был менее охриплым, чем обычно. Ответом ему служила только тишина, но Безродному это никак не мешало.
— Да, Шарудот пришел в гнездо Фениксов. А тебе ли не знать, что Началу приходит Конец? — после секундной паузы на полусгнившей физиономии лича отразились недовольство и пренебрежение, — Ой, подумаешь, пропустил Домен. Одним больше, одним меньше, так и так суть та же. Я говорю о том, что Горвас установил не пакт о ненападении, а пакт о нейтралитете! Нейтралитет! Сами с собой они могут хоть сражаться, хоть целоваться, пока это не грозит Империи. Но поцелуй двух Первородных Фениксов… хм, пожалуй, нарушил бы баланс, да. У них ведь нет губ.
Доставая какую-то очередную книгу с полки, Тифтар вновь отвечал пустоте.
— Ну что значит: «Как?» Очень просто. У них сломались бы клювы, они бы не смогли есть, баланс нарушен, Шарудот захватывает вулкан и бла-бла-бла. Погоди, а может в этом дело?
Лич так обрадовался своей идее, что даже выронил книгу — благо, на стол.
— А-а! Не пугай меня, Библибобл! Да, я знаю, тебя зовут Аваллас, и что теперь? Должны же у друзей быть прозвища, а? — неживой толкнул локтем пустое место, но не рассчитал силы и ударился о полку, —
Слегка обиженный, Тифтар поглядел на стол и подивился книге на нем.
— О, смотри, кто-то принес то, что нужно! Какая разница кто, если она тут. Давай, я покажу, тебе все равно придется смириться со своей неправотой.
Лич аккуратно и бережно открыл старую книгу в тяжелом деревянно-металлическом переплете и принялся ласково перелистывать страницы, будто они могли рассыпаться от любого прикосновения. Эта привычка с ним еще с того момента, когда он случайным движением разорвал книгу напополам, открывая ее посередине. Впрочем, привычка была не осознанная, ведь Тифтар совсем забыл об этом моменте — и потому в таких же порывах, как тот, не всегда оставался осторожен.
— Ты, страничка, не скучай, мне котлету подавай… Сам ты никудышный поэт, все в рифму и в ритм, я десять лет над этими строками думал! — в голосе лича была слышна доля обиды, хотя разобрать в его речи интонацию порой весьма трудно, если вообще возможно, — Или не над этими… Знают люди и медведи, знают все, что Горвас… а, ой, нет, эти совсем старые! Забавно было читать сборники творчества заката Эпохи Хаоса, да, — на лице Тифтара еще были работающие мышцы, и они со всей своей немощью старались отразить улыбку.
— Ага, вот, долистал! На, читай! — лич гордо ткнул пальцем в страницу. Правда, затем уставился сначала на нее, затем в пустоту. Спустя еще пару мгновений опустил взгляд в книгу и принялся бормотать вслух.
— Расплавить кристалл маны… смешать с человеческой кровью… разлить, перегнать, растолочь, бла-бла-бла. Ха, дурость какая, — с этими словами он взял книгу и бросил ее в ближайший угол, что и без того был заполнен разбросанными страницами, фолиантами и свитками. Бережливость к одним текстам и пренебрежение к другим у этого бола едва ли кто-то мог объяснить.
После очередной процедуры поиска, уже молчаливой, Тифтар вытащил еще один увесистый том, с хлопком укладывая его на стол.
— Тяжелый, беда такая… Ну-с, где там моя любимая…
На сей раз лич не напевал ничего себе под нос, а просто спокойно, медленно и методично искал нужную страницу, а затем сел и стал с наслаждением читать. Вот только спустя еще примерно минуту вскочил в ужасе и принялся размахивать руками, будто бы готовый к бою.
— А-аа! Кто здесь?! Меня знает весь город, а еще император, даже три! — имитируя крайне низкого качества удары в воздух, Тифтар наконец «прозрел», — Грифона мне в зверушки, Библибобл, нельзя так подкрадываться!.. Нет, я ничего не обещал… Ладно, я почитаю тебе, но только если попросишь.
Лич довольно ухмыльнулся, а затем, покивав головой, уселся за стол уже в который раз и принялся с выражением читать вслух.
— Исток Абсолютный разделен, а силы равны.
Монадами мощь и могущество были даны:
Не счесть Катастроф появлений, не счесть их детей,
Исконных же тварей забыть имена не посмей…
Прервавшись и явно навострив остатки ушей, Тифтар с пренебрежением «ответил» тому, кто по его мнению стоял рядом и все слушал.
— Ну что значит «почему»: берешь ману, делишь на четыре части, вот тебе Домены! Силы как раз равны… Да, круг, потому что они связаны… Так все вместе-то — единое целое… Друг мой, ты будешь слушать дальше, или хочешь снова опозориться своим незнанием банальной магической теории? — лич с укоризной цыкнул, а затем вновь принялся зачитывать древний текст, с таким уважением, которого, вероятно, не проявил бы даже к самому императору.