Эпоха крестовых походов

Рамбо Альфред

Император лично двинулся против них и проложил себе путь через Балканы. Затем, отказавшись от мысли овладеть их укрепленными горными деревнями, он удовольствовался тем, что сжег хлеб на полях, и вернулся в Византию (1186). Вожди восстания ушли за Дунай и нашли убежище в стране куманов. С помощью половецкой конницы они завоевали Болгарию и вторглись во Фракию. Император разбил их при Беррее (Эски-Загре); но на этот раз ему не удалось даже перейти через Балканы. В его отсутствие мятежники снова одержали ряд побед. Они заключили союз с сербским королем Стефаном Неманей и, ободренные своими успехами, решили «восстановить государство мизийцев и болгар в том виде, какой оно имело в прежнее время», то есть в эпоху великого царя Симеона. Третий поход Исаака (1187) не имел серьезных последствий: император потратил три месяца на осаду Лобицы. Было заключено перемирие, и императору дан в заложники младший брат Асени и Петра, Иоанница. Когда Фридрих Барбаросса

в 1189 г. проезжал через их страну, Асень и Петр, подобно Стефану Неманю, обратились к нему с просьбой о союзе: они предложили ему вспомогательное войско в 40 тысяч человек с тем, чтобы он утвердил за ними царский титул. Эти переговоры встревожили Исаака. По удалении немецкой армии война между греками и валахо-болгарами возобновилась (1190); последние одержали большую победу при Беррее, где император лишь с трудом спас свою жизнь, убивая лошадей и даже солдат своей армии, которые преграждали ему путь. Болгары разграбили Варну, Анхиаль, Ниш, Филиппополь, Софию и Адрианополь. В Софии они нашли мощи св. Иоанна Рыльского и перевезли их в свою столицу Тырново. Низложение Исаака и наступившая затем смута повлекли за собой новые победы болгар и новые набеги куманских орд. Прави— тельство пыталось войти с ними в соглашение, но они поставили узурпатору Алексею такие условия, которых он не мог принять. Между тем положение болгарского царя, вследствие господствовавших в его стране социальных условий, было столь же непрочно, как и положение византийского императора. Только путем беспощадной строгости Асень сдерживал своеволие своих бояр. Один из них, Иванко, убил его, захватил Тырново и провозгласил себя царем. Петру удалось вернуть себе столицу и престол своего брата. Он сделал соправителем своего младшего брата, Иоанницу, который бежал из греческого плена; латиняне называли его Иоанницием, греки — Иоанникием, болгары — Калиянтчем (Калоян, Иоанн Добрый), а византийцы — Скилоиоанном (Иоанн Собака).

Царь Иоанница.Петр в свою очередь был убит, и Иоанница стал править один. Он был женат на половчанке. Долго живя в Константинополе, где он был оруженосцем Исаака, он усвоил внешний лоск греческой культуры и в то же время проникся глубокой ненавистью к грекам. Он вел с ними беспощадную войну: взяв Варну, он велел бросить всех жителей в городской ров и засыпать их мусором. Василий II носил имя Болгароктона (Болгаробойцы), Иоанница гордился своим прозвищем Ромайоктона (убийцы римлян, то есть греков). «Ясновидцы», сопровождавшие его армию, кричали, что не следует сохранять пленных для выкупа, а надо всех убивать. Особенно ненавидел Иоанница греческих попов и редко оставлял им жизнь: «Убивать их, — говорил он, — дело, угодное Богу». Его приверженность к православию была сомнительна: он терпел богомилов, искал расположения папы. Однако разграбив какой-нибудь греческий город, он непременно отсылал найденные там реликвии в Тырново, где священники и бояре встречали их в торжественной процессии.

В борьбе с Иоанницей Алексей III искал поддержки у его мятежных подданных, В Македонии жил один боярин, вероятно, болгарского происхождения, по имени Добромир Стрец, который в своем неприступном замке Струмнице, защищенном циклопическими стенами, отказывался признать власть как царя, так и императора. Алексей после тщетной попытки взять Струмницу осадой заключил союз с Доброми-ром, и хотя последний уже был женат, отдал ему руку одной из своих племянниц. Узурпатору Иванке, который нашел убежище в Византии, он предоставил войско; Иванко разбил своих соотечественников, овладел укреплениями на Родопе и объявил себя независимым; затем он заключил союз с царем, но в 1200 г. был взят в плен греками.

Иоанница справился со смутой. Он разбил сербов и воевал с венграми. Его завоевания простерлись до Белграда. Он добивался признания своего царского титула со стороны Иннокентия III, предлагая ему взамен подчинить свой народ Римской церкви. После многократного обмена посольствами, из Рима отправился в Тырново папский легат Леон, кардинал Santa-Croce. На пути он был задержан венграми, но отпущен вследствие угроз Иннокентия III. В Тырново он привез две вещи: корону для царя и паллию примаса (но не патриарха) для архиепископа Василия. 7 ноября 1204 г. последний был рукоположен в свой сан, а вместе с ним были посвящены и оба митрополита Вельбузда и Преслава, и епископы Виддина, Браничева, Ниша и Скопии. На другой день Иоанница, получивший от папы титул dominusBlacorumetBulgarorum , был коронован в Тырнове легатом.

Его переписка с папой по поводу этого дела чрезвычайно любопытна. Иннокентий III заявляет, что, как он узнал, предки Иоанницы происходят от «славного римского рода». Иоанница, прославляя «своих предшественников блаженной памяти, болгарских императоров Симеона, Петра и Самуила», также намекает на их римское происхождение.

В самом деле, каково было происхождение основателей валахо-болгарского

государства? Слависты производят их от славо-болгар . Ф. И. Успенский, сближая имена Асень и Гассан, предполагает, что они происходили от куман. Свидетельство Никиты решает вопрос; он рассказывает, что один священник, попав в плен, был приведен к Асеню: « Так как он знал валахский язык , то он пал к его ногам, моля о прощении». Итак, румынский язык был, очевидно, родным языком в семье Асеней. Но так как болгары составляли большинство их подданных, то династия с течением времени оболгарилась.

Отношения между Византией и Римом.Со времени столкновения между патриархом Керуларием и легатом Гумбертом (1054) Восточная и Западная церковь ведут раздельное существование. Для латинян греки были схизматиками, латиняне для греков — еретиками. С тех пор вся злоба, накоплявшаяся в сердцах греков вследствие целого ряда угроз или покушений на безопасность их империи, — от кого бы они не происходили: от венецианцев, норманнов, французов или немцев, — все их обиды, даже крестовые походы, монополии и морское разбойничество, соединялись для них в одном слове: «латинство». Религиозные разногласия заимствовали новую силу от политических и экономических столкновений и в свою очередь сообщали им свой фанатизм.

Пока спор оставался чисто догматическим, пока он являлся простым разногласием между византийским патриархом и римским епископом, пока последний со светской точки зрения был лишь мелким итальянским государем, — опасность, которой раскол грозил Византии, была невелика. Но со времени реформы Гильдебранда папство с каждым днем становилось все более могущественным. Его владычество уже не ограничивалось небольшим римским государством: св. Петр владеет целыми королевствами — Англией, Венгрией, обеими Сицилиями и т. д. По мере того как папство усиливалось политически, оно становилось все более требовательным и нетерпимым. Оно могло истреблять целые народы под предлогом искоренения ереси: как могло оно терпеть пренебрежение схизматиков?

В течение всего XII в. и в начале XIII в. оно относится к Византии с явным недоброжелательством. Его первыми дипломатическими успехами были завоевание румынской и православной Трансильвании венграми и завоевание обеих Сицилии норманнами, которые заменили там православное духовенство католическим. Оно упорно оспаривает у Византии господство над теми народами, которые жили на границах владений обеих церквей — над валахами, болгарами и сербами. Оно помогает им освободиться от политического ига Византии с тем условием, чтобы они признали над собой религиозную власть Рима: мы видели, как легко получили от него короны Звонимир Хорватский, Михаил Сербский и Иоанница Болгарский. Все это опорные пункты, которые оно подготавливает себе для борьбы с Византией. Блокада, которой старый латинский Рим обложил «Новый Рим», все более стягивается.

Оружием папства в его борьбе со схизматической империей являются уже не только безвредные для нее перуны религиозного проклятия; оно владеет и светским оружием. Таким оружием служит, во-первых, подвижный, всегда готовый выйти из ножен меч норманнского короля Сицилии, его смиренного и лукавого вассала, короля «милостью Господа и св. Петра»; во-вторых, эта огромная катапульта, которая требует так много времени, чтобы быть приведенной в движе-ние, которой так трудно управлять, но которая обладает тайкой огромной разрушительной силой, — крестовый поход.

Мы видели, как непостоянен был образ действий Иннокентия III во время четвертого крестового похода, как он осуждал то, чего, может быть, желал, освящал совершившиеся события и, отлучив от церкви тех, которые отвлекли священный поход от его цели, принял эту империю, когда ее положили к его ногам.

Венецианцы.Было время, когда город лагун стоял под покровительством Византии, когда его граждане называли себя рабами базилевса и повиновались его приказам, когда дож был сановником византийской иерархии и гордился титулами гипата (консула), протоспатара, протосебаста . Начиная с x в. между обоими государствами устанавливается уже равноправный союз, основанный на общности интересов: если венецианский флот помогает Византии защищать греческие города адриатического побережья против славян и лангобардскую «тему» — против арабов, то лишь потому, что торговые интересы Венеции побуждают ее поддерживать безопасность в этих богатых областях. Дожи женятся на дочерях или племянницах базилевсов и таким образом вступают в императорскую фамилию. Вскоре императоры уже вынуждены покупать этот союз ценой торговых привилегий, наносящих ущерб их греческим подданным. Венецианцы защищают империю потому, что они обеспечили себе монополию на ее торговлю, то есть из тех же соображений, которые заставили позднее Англию провозгласить «догмат неприкосновенности оттоманской империи».