Эпоха мертвых. Начало. Том 2 (вторая часть)
Шрифт:
На этот раз у машин остались лишь Шмель с сестрицами. Сергеич и Таня с Викой отправились с нами. Сергеич тащил пулемет, Вика, как лучший стрелок из девушек, вооружилась трофейной СВД, обмотанной камуфляжной лентой, а я сменил «сто пятый» на СВУ-АС с оптикой. Возможно, взрыва для окончательного решения всех проблем не хватит, придется добивать противника. Да и для отрыва от преследования снайперское оружие полезней, чем обычные автоматы — можно прижать противника к земле издалека. Снайперы, они нервируют, заставляют чувствовать себя мишенью. И в таком составе мы снова двинулись в сторону хлебозавода, разместив
Дела отряда в Вятской области шли по разному. По основному направлению никаких успехов не было. Крамцов с семьей Дегтяревых как под землю провалился. Поступило, правда, сообщение, что почти вся банда, образовавшаяся из контингента с Камышовской зоны, уничтожена, но это явно не дело рук бывшего аспиранта, как бы сильно в нем поначалу не ошиблись. Судя по сообщению, банду разнесли вместе с зоной артиллерией.
В Вятскую область отряд ворвался своевременно. Начальство местных зон уже утратило нормальную связь с руководством, но никаких радикальных шагов в отношении контингента принимать не начинало. Оно встречало отряд из федерального центра с чувством радостного облегчения, тем более, что обо всех требуемых приказах Пасечник позаботился заранее. И продублировал его по официальным каналам через своих людей. Отряд даже ждали, с нетерпением.
Дальнейший ход развития событий становился для руководства сюрпризом. Восемьдесят тяжело вооруженных вояк, двадцать «эсбэшников», плюс присоединившаяся «команда уродов» мгновенно захватывали всю власть в колониях, после чего начинался процесс «отделения агнцев от козлищ» среди тружеников режима. Самых морально устойчивых просто отстреливали силами морально неустойчивых кандидатов в «команду уродов», или отдавали зекам, что случалось реже. Затем новосозданная банда быстро вооружалась из многочисленных арсеналов устаревшего оружия, тут и там разбросанного по области, которые отряд Еременко с помощью все тех же зеков захватывал легко. Все и везде принимали их за своих, в чем вскоре сильно раскаивались, но к тому времени сожалеть было поздно.
Результатом этих усилий стало то, что вся наименее заселенная часть области юго-западней Горького-16 перешла под власть бандитов, к тому же неплохо вооруженных. А сам Еременко оказался поначалу желанным гостем в любой из банд. Его принимали, чествовали, много благодарили.
«Команда уродов» разрослась почти до ста человек, обзавелась своим транспортом, вооружилась из караулок разгромленных ИТУ, вывезла в безопасное место неподалеку свои семьи, у кого они были, и превратилась в достаточно организованное, не слишком боеспособное в военном плане, зато абсолютно беспощадное подразделение карателей. В серьезный бой их Еременко посылать бы не стал, не сдюжат они боя, а поручить массовую резню, например — это запросто.
Кстати, состав «уродов» пополнили небольшим количеством уголовников из числа «сотрудничающих с режимом», превратившихся в смертников в своих освобожденных зонах. За свою нынешнюю безопасность они были готовы идти на все.
Для повышения палаческой квалификации Еременко стал посылать группы «уродов» вместе с бандитами участвовать в карательных налетах на деревни, которые позволяли себе усомниться
Еременко не зря столько времени уделял созданию этого отряда из помойных по сути своей людей. Грядущая немилость у Пасечника вырисовывалась достаточно отчетливо, а наличие такого подразделения давало возможность выкрутиться. Превратиться в самостоятельную единицу на территории, контролируемой Центром, например. Или просто сбежать, на худой конец, и обосноваться где-то еще. Или, чем черт не шутит, заменить собой Пасечника. Это сейчас все «эсбэшники» преданы лично ему, а вот «новые уроды» преданы Еременко, например.
Была у этого и оборотная сторона. Резко ухудшились отношения с вояками в отряде. Если те поначалу никаких эмоций не проявляли, и тот же личный состав Камышовской колонии резали вполне спокойно, то по мере нарастания степени зверства в поведении новых подопечных Анатолия, появились изрядные трения. Бывший спецназовец из «внутряков», капитан Циммерман, рыжий здоровила из казахских немцев, командовавший силовиками в отряде Еременко, сказал тому прямо, чтобы держал «уродов» отдельно от основных сил, а буде кто из них покажется на глаза военным, то пусть пеняет на себя — хорошо, если еще просто пристрелят. А если в колонне вместе с «эсбэшниками» окажутся «уроды», то охранять себя на марше они будут самостоятельно.
Пришлось перевести «уродов» с десятком «эсбэшников», ими командовавших, в отдельный лагерь, разместив на постой в деревне Малые Овраги, при этом ослабив и без того не слишком великую группу своих сотрудников. «Уроды» же притащились в деревню со всеми чадами и домочадцами, и эта несчастная деревня не обезлюдела лишь потому, что почти из каждого дома были взяты заложники. Еременко даже сочувствовал жителям, понимая, в какой переплет они попали, оказавшись в соседях с такой невероятной мразью, которую он сумел собрать в отряд.
Но отряд и был именно отрядом, не бандой головорезов. Абсолютного подчинения Еременко добился взяв себе в замы бывших начальника и помрежа из Камышовской зоны, а те, в свою очередь, ввели в вверенном подразделении дисциплину самую что ни на есть драконовскую. Трое первых нарушителей оной были повешены с такой оперативностью, что личный состав обалдел. Причем всех повешенных держали примерно по неделе в петле, давая возможность их вчерашним товарищам полюбоваться, как они теперь в посмертной злобе пытаются из петли вывернуться.
Бандиты перекрыли главную дорогу от Нижнего к Горькому-16 многими заслонами, и каждый из них получил размноженные фотографии Крамцова и Дегтяревых. Однако, вскоре Еременко обнаружил, что большинство бандитов, пообещав на словах заняться поиском беглецов, делать этого вовсе и не собираются. У всех были другие заботы — как укрепить свою власть, как не быть скинутым с трона конкурентом, как крепче взнуздать крестьян в своем районе. В общем, не до Еременкиных забот им было. Да и сам Крап, на словах вроде бы даже подчинявшийся Анатолию, чем дальше, тем больше забивал на потребности своего вроде бы начальника, а тот чем дальше, тем яснее понимал, что держать Крапа в подчинении ему нечем. Тот был уже на своей земле, и был на ней хозяином.