Эпоха мертвых. Прорыв
Шрифт:
– У меня к ним всем счет, навсегда. Ладно, я на фишке посижу.
Сказал гак и исчез в темноте. А мы ужинали, пили чай, много говорили. Впечатлений у нас за последние два дня на всю жизнь набралось. Потом разговор все же сбился на насущные материи. У Сергеича появился план.
– Думаю, что знаю, куда вас вести, – сказал он. – Если все выйдет, как предполагаю, то можем оказаться почти что там, куда нам и надо.
– И куда поведешь? – спросил я.
– Пока не скажу, сглазить боюсь. Доедем до места – расскажу дальше.
– До какого места?
– А место я на карте отмечу.
Анатолий
25 мая, среда, вечер
В чем ошибка Анатолия, подсказал ему Циммерман. Когда поступило сообщение о том, что группа эсбэшников из десяти человек, а также «уроды» численностью в двадцать два рыла, попали под обстрел во время карательной экспедиции в деревне Вяльцы, в которой они участвовали в «тренировочных» целях, и понесли тяжкие потери, Еременко сначала устроил скандал силовику. Он заявил, что подчиненные Циммермана пропустили по одной из трех возможных дорог колонну противника и те учинили нападение на его людей.
Потери были серьезные. Об одиннадцати «уродах» Анатолий пекся не слишком сильно, хоть и сожалел как об утрате полезного имущества, но еще погибло семеро из десяти эсбэшников, командовавших ими. А все они, как и сам Еременко, были людьми Пасечника, и за такую их потерю бывший генерал своего неудачливого подчиненного по голове бы не погладил.
На истерику безопасника Циммерман обратил не больше внимания, чем на испускание газов в приличном обществе. Неприятно, конечно, но не смертельно. Сказал лишь, что никого его посты незамеченными пропустить не могли и не пропускали. А причиной того, что противник оказался за линией постов, он назвал глупость и незнание основ тактики самим бывшим майором ФСИН Еременко, который только и умеет, что зэкам в зоне дела шить.
В чем-то Циммерман был прав. Еременко был далеко не дурак, и сам прекрасно осознавал, что военных знаний ему категорически не хватает, как и большинству других эсбэшников в Центре. А еще он понимал, что это является следствием политики самого Хозяина – Александра Бурко. Тот совершенно намеренно дат некоторый излишек прав подчиненным Пасечника, чтобы на остальных «страх нагнать», но, по поговорке «бодливой корове Бог рогов не дает», уравновесил их военной слабостью. А на возражения эсбэшников по поводу того, что даже силовую акцию самостоятельно провести не могут, вполне логично и чуть издевательски ответил: «А вы за силой к военным обращайтесь. Зачем же они еще здесь?» К тому же небольшие боевые группы у эсбэшников все же имелись.
Потом уже, позже, когда Еременко с Циммерманом осматривали разбитый и заминированный «Водник», тот сказал ему:
– Знаешь, Толик… Ты тут плачешься на недостаток огневой мощи, а ведь твоим придуркам не помогло бы, даже если на каждую машину по «Граду» сверху налепили. Ты сам видишь, что произошло? Они, твои долбаны в смысле, машины покинули, пулеметы по противнику и выстрела не сделали. Понял? Так что и не хрен вас вооружать. Надо будет воевать – приглашайте специалистов, сами все равно не умеете.
– А мы специалистов пригласили, между прочим! – вспылил Еременко. – Восемьдесят рыл специалистов с нами таскаются, солярку жгут, тушенку жрут и в кустах гадят. А толку? Я сам вынужден
– А оно мне надо? – пожал плечами Циммерман. – Мне Салеев приказал вас прикрывать и обеспечить силовое вмешательство по необходимости, по основным задачам. Какие задачи? Поймать беглого ученого. Все. Не помню я в задачах ни набора кодлы палачей, ни организации карательных походов, чтобы их побольше дерьмом с кровью измазать. Так что ты свое скотство, Толик, сам планируй, а от меня ты в помощь во чего дождешься!
На этом Циммерман с помощью ладони левой руки и предплечья правой изобразил в адрес Еременко жест явного и оскорбительного пренебрежения.
– А я, Дима, на тебя телегу Пасечнику по возвращении сразу накатаю, – сказал тот. – Предупреждаю честно, чтобы потом не удивлялся. И посмотрим, во что это тебе отольется.
– Да во что бы ни отлилось, – пожал плечами спецназер. – Мне твой главный вертухай не начальство.
Тут Циммерман душой покривил, и оба это знали. Влияния у Пасечника было много, мужик он был умный и злопамятный. Пренебрегать собой отучил всех окружающих еще в мирные времена, а теперь этого тем более делать не следовало. Перейди такому дорогу, и оно тебе икнется в будущем с вероятностью единица. Не спустит «главный вертухай» никому и ничего.
И Салеев не спасет, потому что способы испортить жизнь человеку могут быть разными.
– И чего же ты от меня хочешь? – спросил Циммерман.
– Помощи в планировании. Я ведь не тащу тебя с «уродами» колхозников вешать, я тебя к основной задаче привлечь пытаюсь, – примирительно сказал Еременко. – Это ведь Крамцов к «Шешнашке» с отрядом ломится, не кто иной, его и ловить надо.
– С чего ты взял? – удивился Циммерман. – Ему бы втихаря проскочить, а он тут такое устраивает, что еле «двухсотых» успеваем считать.
Еременко усмехнулся. Циммерман боец хороший, кто спорит, но вот мозгами погибче ему обзавестись не мешало бы.
– Для этого и устраивает. До того как все это началось, здесь дорога в десять слоев перекрыта была, а теперь кругом драка и бестолковщина. Вот в этой суете он мимо вас и проскочил. А в «Шешнашку» ему надо, у него контейнеры с «материалом». А кроме него, туда не надо никому.
– Проскочил он не мимо нас, неужели ты этого до сих пор не понял? – удивился Циммерман. – Если это он, то идет напрямую, через лес, километров за полета от ближайшей дороги. По азимутам или по навигационной системе. Он же броню захватил, на ней через лес легко проломиться.
– А к деревне зачем вышел? – не понял Еременко.
– А ты карту читать научись, – ехидно сказал тот. – Там брод рядом с деревней, единственный на полета верст. Они там реку форсировали, деревня рядом, решили доразведать. И засекли твоих сволочей вкупе с местной швалью. Ну и не выдержали, потому как нормальные люди. А так как у тебя бойцов нет, одни живодеры, то насовали им… огурцов, мля, чтобы голова не качалась. И били как раз с того «бардака», что на вырезанном блоке взяли. Кстати, если бы ты раньше догадался на карту посмотреть, то мог там засаду устроить, прямо у брода. Если считаешь, что это Крамцов. Последний баран должен был просчитать, что пойдет он именно там.