Эпоха Обамы. Наши интересы в Белом доме

Терентьев Александр Владимирович

«ОБАМАФОБИЯ»: «ОРГИЯ РАСХОДОВ И ВАКХАНАЛИЯ ДОЛГОВ»

К осени 2009 года рейтинг Обамы начал стремительно падать, и к октябрю снизился почти на 20 пунктов, достигнув отметки в 51 %. Тем не менее президент по инерции продолжал политическое шоу, которое началось в 2007 году. Он не сходил с телеэкранов, раздавал комментарии, то и дело выступал с новой «исторической» речью. Однако если во время предвыборной кампании такая модель поведения выглядела вполне естественно, в повседневной жизни она вызывала недоумение у большинства американцев. Более скептичным становилось и отношение к риторике «перемен». Обамамания в американском обществе уступала место обамафобии. Критики начали обвинять администрацию США в «бесконтрольных расходах» – на здравоохранение, финансовую поддержку банковской системы и автомобильной индустрии. Как утверждал американский политолог Харлан Уллман, «бесконтрольные расходы вынудили отвернуться от Обамы и многих представителей бизнеса, недовольных государственным вмешательством в экономику» [79] .

79

Интервью

автора с американским политологом Харланом Уллманом. 2009. Сентябрь. 21.

Любопытно, что во время предвыборной кампании Обама выступал за «ответственную бюджетную политику», обещая «строку за строкой проверять федеральный бюджет, убирая из него затратные программы». Однако, как писал экс-советник Джорджа Буша-младшего Карл Роув, «вместо того чтобы выполнить свое обещание, президент, невзирая на экономический кризис, предложил нам оргию расходов и вакханалию долгов» [80] . В том случае, если демократическая администрация осуществит запланированные ею проекты, – говорили специалисты, – в ближайшие пять лет государственный долг США удвоится, а через 10 лет возрастет в три раза.

80

The New Republic. 2009. October. 9.

Как мы уже отмечали, команда Обамы сразу после прихода к власти пообещала провести «зеленую революцию». В Соединенных Штатах тема глобального потепления раскручивалась лоббистами компаний, занимающихся развитием «зеленых» технологий и альтернативных источников энергии, таких, например, как фирма «Kleiner Perkins», партнером которой являлся бывший вице-президент США Ал Гор. Существовало также множество неправительственных организаций, провозгласивших своей целью борьбу с климатическими изменениями вроде «Sierra Club», «Greenpeace», «Ozone Action» и «Clean Air, Cool Planet». Под их влиянием и формировалась энергетическая политика Обамы. Министром энергетики был назначен лауреат Нобелевской премии по физике Стивен Чу, который считался одним из ведущих специалистов по возобновляемым источникам энергии. «Нынешняя ситуация напоминает 1977 год, – писал американский публицист Джошуа Грин в журнале Atlantic, – экономика в депрессии, кризис на Ближнем Востоке, новый харизматичный демократ в Белом доме, который произносит проповеди о чистой энергии. Однако сможет ли Обама преуспеть там, где это не удалось Джимми Картеру?».

Попытавшись протолкнуть через Конгресс далеко не радикальный законопроект, предполагавший сокращение выбросов на 17 % к 2020 году, демократы столкнулись с серьезной оппозицией, отражавшей интересы угледобывающих и нефтяных компаний. «Акт об американской чистой энергии» со скрипом был принят в Палате представителей и надолго застрял в Сенате, где были очень сильны скептические настроения по поводу «зеленых» реформ. «Потребителей в США пытаются убедить в том, что, сократив выбросы CO₂, мы остановим глобальную катастрофу, – отмечал республиканский сенатор Джеймс Инхофф. – Однако эта гипотеза, которую нам выдают за аксиому, на самом деле является фальшивкой, как и все теории, продвигаемые либералами» [81] . Экс-губернатор Аляски Сара Пейлин, которая выражала настроения консервативной Америки, призвала Обаму «дать отпор леворадикальным экологистам».

81

The Congressional Record 111 th Congress (2009–2010)

Однако президент, напротив, добился постановления федерального Агентства по охране окружающей среды, в котором ряд парниковых газов, в том числе и CO₂, признавались загрязняющими веществами. В результате правительство получило право регулировать количество выбросов вне зависимости оттого, пройдет ли закон о чистой энергии верхнюю палату Конгресса. Как писала немецкая газета Die Tageszeitung, «команда Обамы сработала превосходно, вначале занизив ожидания, а затем позволив своему шефу почувствовать себя триумфатором». «Решение агентства является настоящим прорывом в борьбе с глобальным потеплением, – писал эксперт Совета по международным отношениям Майкл Леви. – Оно позволяет говорить о подлинном американском лидерстве» [82] .

82

http://www.cfr.org

Самым масштабным проектом Обамы, безусловно, была реформа здравоохранения. В 2009 году 46 миллионов американцев не имели медицинской страховки. Демократическая администрация планировала охватить ею 97 % населения США и ввести государственное медицинское страхование, а их оппоненты утверждали, что «Америка семимильными шагами движется к социализму». «Частные страховые компании и их союзники из Республиканской партии всеми силами будут противостоять попыткам национализации системы здравоохранения, – отмечал политолог Пол Валдман. – Они вспоминают, что год назад Обама сам называл такую реформу экстремальной, и призывают его не повторять ошибок клинтоновской администрации, выступившей с аналогичным проектом в 1993 году» [83] .

83

Paul Waldman. When Hope meets reality. // The American Prospect. 2009. November. 3.

Однако

эксперты утверждали, что для Обамы реформа здравоохранения стала вопросом личного престижа, своеобразным политическим Рубиконом, который ему во что бы ни стало необходимо было перейти. Не случайно демократы провозгласили Обаму «верховным здравоохранителем», а республиканцы переименовали систему государственного медицинского страхования из Medicare в Obamacare. Гарвардский профессор Тед Скотспол предсказывал, что президенту удастся провести реформу здравоохранения, правда в сильно урезанном виде. «Ради того чтобы сохранить общественное согласие, – отмечал он, – Обама пожертвует своими идеалами и капитулирует перед самым началом сражения. В поисках компромисса он загонит себя в угол в тот момент, когда его противники деморализованы» [84] .

84

The Boston Globe. 2009. October. 23.

Политические баталии, разразившиеся в США по поводу реформы, выступления консерваторов, обвинявших Обаму в желании национализировать систему здравоохранения и массовые демонстрации против «диктатуры всеобщего благосостояния», убеждали многих обозревателей в том, что президенту не удастся осуществить свои замыслы. Однако Обама проявил завидное упорство, отстаивая свой проект. В день голосования – 7 ноября 2009 года – он даже приехал на Капитолий и провел закрытую встречу с однопартийцами, что происходит лишь в исключительных случаях. «Большинство государственных служащих, – заявил он, – заканчивают свою карьеру, так и не сумев совершить что-то важное для страны. Сегодня у вас есть такая возможность, и было бы печально упустить шанс, который дается один раз за жизнь целого поколения. Когда в Саду роз я подпишу закон, делающий медицинское обслуживание доступным для всех американцев, это станет политическим триумфом нашей партии» [85] . Президент лично встречался с теми членами Палаты представителей, которые сомневались в предложенном проекте реформы, уламывая их поддержать первую серьезную инициативу демократической администрации. Обаме удалось даже перетянуть на свою сторону одного республиканца – представителя Нового Орлеана Джозефа Као, которому в обмен на поддержку законопроекта он пообещал помощь в восстановлении города после урагана Катрина.

85

http://www.whitehouse.gov/

За несколько дней до голосования Обама согласился пойти на уступки консервативным демократам, которые внесли поправку к законопроекту, вводящую запрет на использование медицинской страховки для покрытия расходов на аборты. И хотя левые либералы в очередной раз осудили президента за склонность к компромиссам, им пришлось смириться с решением, которое в итоге склонило чашу весов в пользу сторонников реформы. Законопроект был принят с минимальной разницей в пять голосов. За него проголосовали 220 конгрессменов, против – 215. Тем не менее спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси назвала голосование историческим и сравнила его с принятием закона о социальном обеспечении 1935 года, который стал частью рузвельтовского «Нового курса» и акта о здравоохранении, 1965 года, вошедшего в джонсоновскую программу построения «Великого общества» [86] . Как утверждал проректор МГИМО Алексей Богатуров, «в последние годы реформа системы здравоохранения стала одним из самых болезненных вопросов для американского общества. И тот факт, что Обаме удалось убедить конгрессменов принять его версию реформы, говорит сам за себя. В 1993 году попытка Клинтона провести через Конгресс аналогичный проект не увенчалась успехом» [87] .

86

The Congressional Record 111th Congress (2009–2010)

87

Интервью автора с проректором МГИМО Алесеем Богатуровым. 2009. Ноябрь. 15.

Законопроект предусматривал введение обязательной медицинской страховки для каждого американца, ужесточение контроля над частными страховыми компаниями и создание «биржи страховок», стимулирующей развитие страхового бизнеса. Противники Обамы утверждали, что реформа, на которую из федеральной казны будет выделено около триллиона долларов, обернется для Соединенных Штатов непосильным налоговым бременем, вызовет скачок инфляции и сокращение рабочих мест. «Государственное страхование снизит качество медицинского обслуживания, – отмечал республиканский представитель штата Техас Кевин Брэди. – К тому же, Obamacare отправит в нокаут финансовую систему США. Принятие законопроекта – это пиррова победа президента, который поставил крест на своем политическом будущем, потакая гаргантюанскому аппетиту сторонников «большого правительства» [88] .

88

The Congressional Record 111 th Congress (2009–2010)