Эпоха справедливости. Мгла
Шрифт:
— А-а-а…
— Я подумала, если нет лошади, может, пока велосипедами заменим? Там даже трёхколесные есть, типа грузовые — сама видела.
— Моя же ты девочка! Да я тебя…
— Спокойно, партнер… об этом после, но я всё запомнила, — лукаво прищурилась Ольга, — так что, велики нам подойдут, командор?
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты не только красавица, но и умница?
— Белый господин так добр!
— Всё, стартуем синеглазая! «Всегда везти не может», — произнес я, непонятную для неё, но очень много значащую для меня, фразу. Ольга, в легком недоумении покосилась в мою сторону, но удержалась от каких-либо вопросов. И мы пошли! Навстречу новой жизни в преобразившемся мире.
День первый. Глава четвертая
Глава четвертая.
До моего дома добираемся за
Ну что, оно и понятно: большая часть, видимо, еще трансформируется, а те — кому перепрошивка не требуется, наверное, ещё психологически не созрели для поступков, не укладывающихся в прежние незыблемые шаблоны и нормы поведения. Пока пребывают в растерянности и не готовы к активным действиям и скорее всего сейчас, поглядывая в окно, ждут каких-то действий от других. Это же не так просто: решиться первому и выйти на пустынную улицу в неизвестность и тишину. И по мобильнику родственника, кореша или коллегу не наберешь — не спросишь, как у него, что вообще обо всем происходящем думает. И не договоришься вместе держаться и прямо сейчас, вот прямо сейчас, а не попозже, ближе к вечеру или когда все пойдут, без разрешения и прямого указания вышестоящих, самому чего-нибудь замутить…
Но для нас эта людская инертность, испуганное непонимание и неготовность большинства к немедленным действиям — только в плюс. Мы, знай себе, энергично, но осторожно шлёпаем по улице, неосознанно стараясь двигаться тише и незаметней. Эта непривычная тишина давит и на нас; и я уверен, появись сейчас у Ольги необходимость что — то мне сказать, она будет говорить очень негромко, почти шепотом. И это правильно — не те времена настали, чтобы привлекать к себе чьё-бы то ни было, ненужное внимание. И без того, хоть и стараемся оба не сговариваясь, идти тише, но все едино в этом неестественном и нетипичном безмолвии — наши шаги кажутся очень шумными. Хорошо, всё же у нас — не центр города, и более чем достаточно неасфальтированных поверхностей, по которым передвижение получается не столь громким. Разве что, слегка подмерзшая за ночь земля похрустывает.
Ольга движется согласно указаниям: слева и чуть позади меня. Периодически поглядываю на неё подбодряюще — уверенным орлиным взором отца-командира. Сейчас ей это необходимо. По своим первым дням на войне помню. Она, с щенячьей преданностью, встречает мой взгляд, чуть обозначая улыбку. Лицо строгое и решительное, большие — прямо анимешные глазищи, настороженно зыркают по сторонам. Прониклась девочка — молодец. Молоток с короткой ручкой за ремнем, «копьё» в правой руке — амазонка, мля! Сам я держу свой топорик в руке, у бедра. Что греха таить — тяжесть, какого-никакого, оружия в руке, придает уверенности. В дырки от собачих зубов на штанах, зябко задувает холодком. В груди тоже прохладно. Насквозь, до упруго настороженных и чутких лопаток, но вот это уже совсем не от утренней свежести, а от подзабытого за годы, осознания враждебности окружающего нас мира. Зуб даю: мы такие красивые, вооруженные и очень опасные — сейчас в прицеле не одного пристального взгляда, топаем. Вот примерно такие же ощущения, я испытывал в чужой полыхающей войной земле 15 лет назад. Н-да, Егорка: «и вновь продолжается бой и сердцу тревожно в груди», думал ли ты, что вот так оно обернётся… ладно вот и пришли уже.
В подъезде было темно, холодно и тихо. Дверь я постарался открыть тоже без лишнего шума. Пропустил в квартиру Ольгу, зачем-то оглянулся и прошмыгнул в проем сам.
— Так партнер, пока я переодеваюсь — осваивай и приспосабливай с левой стороны на пояс. Ты же правша, как я заметил. Сейчас ремень подходящий дам. — Я снял со стены над диваном, катану в элегантных черно — серых ножнах, и протянул девушке.
— Что это, Егор? Это же — катана,
— Ага, и Том Круз…
— Она настоящая? А откуда у тебя?
— Нет, пластилиновая… Подарили. Боевая, не для понтов. Ну, у меня конечно, чисто для декора висит. Как с ней управляться — честно, понятия не имею. Рубить, колоть… Зато острейшая и вес, думаю, тебе по руке в самый раз будет. Лёгкая, меньше килограмма. Вон, видишь на стене похожая, только покороче — это называется «вакидзаси». Примерься — может с двух рук будешь ими работать. Или во вторую, всё же, дробящее оружие удобней тебе будет? В, общем: смотри сама, я сейчас.
В темпе переоделся в чистое и не рваное: плотные тёмные джинсы, теплый свитер под горло, короткую косуху крепкой чёрной кожи. Повозившись в кладовке, среди всякого нужного и ненужного имущества нашел необходимое: вместительный экспедиционный столитровый рюкзак, самые, что ни на есть настоящие, легендарные и разве что в древнескандинавских сагах не воспетые: USовские армейские CORCORAN II Field (армейские ботинки знаменитой фирмы), стоившие мне когда-то, неплохих денег, но стоившие их на все сто; и нашу родную кондовую и посконную — малую саперную лопатку — предмет простой и непафосный, но в складывающихся обстоятельствах, просто незаменимый и мультиуниверсальный: хошь окоп рой, хошь сучья руби, хошь руки, ноги, головы. Хошь — руби, а хошь: режь — коли. Главное, чтобы заточка позволяла. У моей — позволяла… А ещё у меня очень неплохо получалось метать её, думаю, что не хуже чем у куперовских индейцев — их пресловутые томагавки. В армейке намастырился, а мастерство, как известно, не пропьешь. Лопатка у меня будет оружием для левой руки, колюще — рубящим, ну и если придется, метательным. А вот основным моим оружием будет довольно экзотическое для наших широт мачете. Если совсем честно, то я даже не знаю, откуда его стащил… В один из безумных дней безудержной пьянки, по случаю моего возвращения из армии я, проснувшись, как ни странно, у себя в постели — обнаружил его, лежащим на журнальном столике, рядом с недопитыми бокалами, пустыми и полупустыми бутылками и кружевным бюстгалтером мирно сопящей рядом, на диване, очередной подружки… То бесшабашно — безбашенное лето, вообще, было сказочным и щедрым на девушек и безграничное ощущение счастья… Эх, пролетела молодость перезвоном струн! Впрочем, сейчас не до ностальгических воспоминаний. Короче: откуда в моём доме завелось мачете — я так и не узнал. Опрос друзей, собутыльников и подружек друзей и собутыльников не дал ответа на этот вопрос. Так, его почти мистическое появление в моей квартире, навсегда и осталось загадкой. А мачете это мне сразу глянулось. Мощный инструмент: длинный в полметра, широкий клинок, толщиной почти полсантиметра у обуха, загнутое к лезвию остриё с достаточно острым углом, очень удобная, прямо по моей руке ухватистая рукоять, комфортный вес. Не мачете, а прямо рыцарский меч! Конечно, не Экскалибур, но так и я не Артур. А по Егорке и шапка! Хотя в данном случае вернее прозвучало бы про Хуана и сомбреро.
Решено: мачете в кордуровых ножнах — на широкий кожаный ремень, на левый бок. Лопатку в брезентовом чехле туда же, чуть позади. Ещё небольшой топорик с Ольгиной кухни за ремень, ну и, само-собой, верная «Вишня», образца 1943 года, как без неё? Войну вместе прошли, как-никак — надежный друг и боевой товарищ! (Нож разведчика НР-43, «Вишня», образца 1943 года. Клинок однолезвийный со скосом обуха «щучкой», длина лезвия 158 мм., толщина и ширина лезвия: 2,6 мм. И 22мм., соответственно. Рукоять веретенообразной формы из ударопрочной пластмассы с насечками для более надежного хвата, а также металлическое навершие для нанесения травматических ударов или выполнения функций «молотка». Модель ножа получилась настолько успешной, что применяется в ряде спецподразделений до сих пор — это один из лучших образцов боевого холодного оружия, опередивший своё время.)
… Чуть не позабыл, но вовремя спохватился и сунул в рюкзак спиннинг и небольшую коробочку с рыболовными принадлежностями. Задумчиво посмотрел на свернутую палатку — двухместку, но после короткого размышления, решил не обременять себя лишними вещами. Мобильность — наше всё! Да и ночевать в чистом поле нынче: тревожно и небезопасно. Налетят собаки, а не собаки — так люди. А они еще на порядок пострашней будут. Ну а если все же, в леса податься придется — шалаш или землянку какую, соорудить не проблема.