Эпоха весны
Шрифт:
Но, конечно были свои минусы.
Челик снова завел свою любимую тему – почему это в торговом флоте до сих пор не завели гравитационные полы. Эти устройства повсеместно есть в научных кораблях, но не в торговых. Говорят, что некие умельцы даже приспособили такие полы для танцплощадок на Земле, и эта мода может стать повальной.
Я терпеливо слушал минут пятнадцать, усердно пережевывая котлеты. Как по мне так невесомость куда лучше, чем эти гравиполы – они пожирают такое количество энергии, что хватило бы на освещение небольшого города.
Матиасу
– Слушай, – раздраженно произнес он. – Ты можешь сменить тему?
– Что? – нахмурился Челик. – Я что, неправду говорю?
– Нет, ты просто достал меня одним и тем же, – Матиас звякнул вилкой по столешнице. – Постоянно только и слышно как ты ноешь.
– Ною? – в глазах Челика блеснули нехорошие искорки. – А ты себя слышал? Вождь. Постоянно мне рассказываешь про своих жен бывших. Ты думаешь, ты такой неимоверный мужик? – От волнения и обиды он сорвался на турецкий, добавив несколько предложений, которых ни я, ни Матиас, к счастью, не поняли. – Да мой дядя в свои восемьдесят в два раза больше имел жен.
– Эй, успокойтесь, старички, – попытался я урезонить их. Но, к сожалению, грозно кричать на подчиненных мне никогда особо не удавалось. Не было у меня таланта грозным взглядом утихомиривать легионы.
– Так ты говоришь, что я вру? – Матиас явно напрягся. – Повтори, давай.
Я вдруг с опозданием понял, что мой экипаж вот-вот устроит потасовку с участием столовых приборов.
Первое, что пришло мне в голову в эти секунды, было довольно нелепым ходом, но это помогло. Конечно, это был совсем не командирский поступок, но что тут поделаешь теперь.
Схватив со стола кувшин с минеральной водой, я, не раздумывая, выплеснул половину в лицо Челика, уже привставшего над столом. Остаток получил Матиас, успевший даже отпрянуть назад.
Оба они, с замешательством, несколько раз ругнулись на своих локальных языках. Затем бросили друг на друга красноречивые взгляды и снова сели за стол.
Теперь я понял, что если бы бросился разнимать их в драке, то точно бы отлетел к стене – Матиас был и выше и крепче меня.
Вытирая тряпкой разлитую по столешнице воду, Челик буркнул:
– Извините, погорячились.
– Обстановка, сами понимаете, – добавил Матиас, как ни в чем не бывало.
– Надеюсь, это был последний раз, – сказал я как можно тверже, а внутри все так и сжалось от страха, что они опять могут сцепиться. – Вы что, в молодости мало по черепам получили?
Это был риторический вопрос.
В эту ночь я спал как убитый – для спокойствия проглотил снотворное. Вахта у приборов досталась Челику. А в его способности нажимать на сенсоры и болтать с Бортом я не сомневался.
И с утра я думал как-то туговато, видно не рассчитал дозу препарата. Умывшись кое-как, я как всегда придирчиво осмотрел свою седую бороду. Потом, зевая, заглянул в наш пилотский отсек и сразу проснулся. Мониторы лениво
У меня перед глазами проскочили жуткие картины – мой экипаж мог спокойно перегрызть друг другу глотки пока я халатно дрых, Матиас мог просто выкинуть Челика через стыковочный шлюз.
– Борт, – произнес я слегка дрожащим голосом. – Найди Челика или Матиаса.
– Найдено, – произнес голос компьютера.
– Кого именно? – рявкнул я, лихорадочно соображая, что нужно делать в таких случаях.
– Обоих, – ответила машина.
– Мать твою, кремниевую, – выругался я. – Где они?!
– Лазарет, – Борт почему-то не любил длинные ответы.
Я как можно быстрее направился в лазарет, отталкиваясь от стен и помогая себе руками. Несколько раз пришлось больно задеть торчащие в самых неподходящих местах переборки. Я ожидал чего угодно, но не то, что я там увидел.
Челик лежал на медицинском столе и сдавлено ругался. Он был гол по пояс. В воздухе стоял неприятный запах живого пластыря и заживляющих препаратов. Несколько мелких капелек крови, подрагивая, плыли по воздуху. Матиас, склонившись над раненой рукой Челика, орудовал пинцетом – он по совместительству был и врачом экипажа.
Увидев меня и мое, наверняка, испуганное лицо, Челик улыбнулся на все тридцать два и бодро произнес:
– А, капитан, проснулись? А мы тут немного продырявились. Вы уж извините, что я вахту бросил, но это было дело чести.
– Чтоб вас всех… – я облегченно вздохнул. – Что с ним?
– Ударился о край одного контейнера, – как ни в чем не бывало, произнес Матиас. – Вы же понимаете, как в невесомости трудно правильно махать руками.
– Да, капитан, – добродушно засмеялся Челик. – Оказывается удар в челюсть опаснее для того, кто бьет, а не тому, кого бьют.
– Не спорю, – Матиас поднял голову, и я заметил на его скуле свежий кровоподтек. – Нужно было малую тягу включить, тогда бы легче было.
– Ясно, – я представил, как они в грузовом отсеке договариваются устроить драку, и какие кульбиты совершают от ударов в невесомости, и мне непроизвольно стало смешно.
После этого инцидента, к счастью, мой экипаж больше не пытался устраивать потасовки – наверное, им хватило заработанных синяков и ран. Оказывается, что иногда, совсем немолодые мужики способны выкидывать такое, что можно назвать их зелеными юнцами.
Брошенная вахта конечно серьезный проступок, но кто о нем знает кроме нас самих – все-таки вокруг каравана глухое пространство.
И к своему сожалению, я понял, что я плохой капитан грузовоза. На атмосферных лайнерах все было не так – там капитан и команда работали не больше суток, а потом отправлялись в выходные. Здесь же от команды никуда нельзя было деться. Хороший капитан не допустил бы даже попытки устроить драку и смог бы примирить стороны, подавив недовольство на корню, или как хороший дипломат – уступками и договорами.