Эра Броуна
Шрифт:
– Не стоит. Он будет наглядным подтверждением моих слов – хорошим фоном для обращения… Мне потребуется всего двадцать минут, соратник. Передвиньте как раз на это время ваш богомерзкий фильм – от этого все только выиграют…-3начит, сначала делаем запись, а эфир – в двадцать два ровно.
– Слушаюсь, соратник…– пробормотал Ширази и отключился.
Какими ничтожествами приходится себя окружать, чтобы подстраховаться от смертельного удара в спину, – подумал Хабад, сплюнув под ноги. – А мелких уколов можно не бояться – москиты не повалят слона…
Бедняга
Хабад снова включил видеофон. Чтобы дозвониться отсюда до Лысого, спрятавшегося где-то в недрах самодовольной Швейцарии, потребовалось около десяти минут.
– Что вам угодно? – низкий утробный голос. На экране сохранилась серая пелена – его собеседник не хотел включать изображение. В голосе нетерпение и тревога.
– Вам привет от старинного друга в Дофаре… Не забыли такого?
– Да-да, спасибо. Я вас слушаю, – встрепенулся Лысый.
– Когда бы вы хотели увидеться с ним? – Это значило: “Когда может вылететь ваш самолет?”
– Я готов хоть сейчас, но… есть ли у него, где меня принять? – Это значило: “Переведены ли деньги?”
– В Цюрихе у него прекрасный номер в отеле. Можете проверить. – Речь шла о переводе денег в один из цюрихских банков – по заранее согласованному перечню (один город – один банк).
– Обязательно приехал бы, но, боюсь, мне не хватит денег на дорогу. Не достает всего десяти франков.
Жадный ублюдок! Аппетиты растут быстрее, чем волосы на щеках! Ты у меня еще попляшешь!..
– Неужели так сильно подорожал проезд? – в голосе генерала звучала откровенная издевка. Но Лысый ничуть не был смущен.
– Мне придется ехать дольше, чем хотелось бы – погода испортилась, можно сорваться в пропасть. Дураку ясно: истинная причина – обыкновенная алчность. “Ты уже почти достиг дна”, – подумал Хабад, потерев переносицу. Взять десять миллионов швейцарских франков из казны ТАР невозможно – их там просто нет. Все банковские авуары давным-давно заморожены, а золотой запас ушел на подпольную закупку оружия.
– Встреча должна состояться именно сегодня…– начав говорить, Лидер Революции все еще продолжал обдумывать ситуацию. – У меня есть платиновое кольцо с брильянтом. На билет должно хватить. – Он имел в виду платиновые слитки из ЮАР и израильские брильянты. Придется малость распотрошить собственный НЗ.
– Кольцо за десять франков?.. – раздумывал Лысый. – А как я получу его? Надо отправить тем же поездом.
– Проводник доставит его вам.
Пауза, какое-то кряхтенье на том конце провода.
– Согласен, – наконец “разродился” собеседник. – Сейчас я позвоню в отель. Подождите.
Лысый переключил канал – проверял поступление двадцати миллионов на счет. Хабад тем
– Все в порядке, – наконец “проснулся” Лысый. Голос его стал заметно веселее. – Поезд выйдет через три минуты и будет в Умле ровно в девятнадцать по Гринвичу.
Умль (то бишь Умм-эль-Халл) – база ВВС Бардуслея, принадлежащая теперь ТАР.
– Проводник откроет шампанское, как только кольцо будет передано, – продолжал Лысый. – Вы меня поняли?..
Это значило, что пока представитель Лысого не получит драгоценности, он не запустит “машину” в рабочий режим и она останется грудой бесполезного железа.
– Прекрасно. Значит, мы обо всем договорились. Надеюсь, это наш последний разговор, – довольно двусмысленно выразился Хабад и, не дав собеседнику возможности ответить, нажал на кнопку “ВЫКЛ”.
Потом по селектору он обратился к адъютанту, сидящему в приемной (это был тот самый лейтенантик – командир центурии, встреченный на шоссе в первый день отступления).
– Где Лахыс? Ко мне его!
– Он уже ждет, будет через минуту.
“Через три”, – мысленно поправил адъютанта Хабад. Ровно столько требовалось внутренней охране, чтобы в последний раз обыскать любого посетителя, посещавшего Лидера Революции.
Вошедшего в покои высокого, широкоплечего, но чуть сутулящегося человека в черных очках, конечно же, звали по-другому, но его настоящего имени не знал даже сам Хабад. Это был очень опасный человек, но одновременно и очень полезный. Лахыс имел большие связи в Европе и Америке, а главное, он ни коим образом не связан ни с одной из четырех спецслужб, действующих в ТАР.
– Здравствуйте, генерал, – вкрадчиво произнес Лахыс.
– Садитесь, – только и ответил Хабад. Он стоял у красно-черных с золотой оторочкой гардин, закрывающих огромную карту мира. В щель виднелась восточная оконечность Африки – Рог, Абиссинское нагорье, пустыня Огаден, озеро Альберта… Бросались в глаза воткнутые красно-черные флажки, отмечавшие линию фронта. В последние дни флажки не сдвинулись ни на миллиметр.
Гость осторожно присел на краешек кожаного кресла. Это, конечно, была показная робость. Она раздражала Ха-бада, как и то, что он не видит глаз собеседника. Лахыс на людях никогда не снимал черных очков.
– Ну, как наши дела? – с мнимым безразличием осведомился генерал.
– Нам удалось выяснить номер его машины и место проживания. Он зарегистрировался в отеле “Санкт-Галлен” под именем Джона Уолда.
– Все ли готово? И когда это возможно сделать?
– Сегодня в полночь.
– А деньги?
– Он, сам того не зная, переведет их на наш счет (его компьютер отсоединен от реальной банковской системы внесенным вирусом), потом вернется в номер и…
– Вы уверены?
Неожиданно раздался звонок из приемной. Адъютант сказал извиняющимся тоном: