Эра Мангуста. Том 7
Шрифт:
— Ну что, — сказал Владыко, вставая. — Первый тост хочу поднять за нашего нечаянного спасителя! Везением я это назвать уже не могу, не бывает такого. Но я рад, что ты там был. Мы все тебе обязаны. А ещё…
— Андрей! — раздался бесцветный равнодушный голос от входа. — Прошу прощения, что отвлекаю, но ты мне нужен. Срочно. Ментатор с менталистом у меня с собой, мне нужны ответы всего на пару вопросов. Но это горит.
У порога стоял «горячо любимый следователь» Алексей Львович.
Глава 25
—
Я, извиняясь, взглянул на друзей и соратников и вышел из зала. Кабинки находились по правой стороне среднего зала в количестве трёх штук. Меня пригласили в среднюю. Как только мы зашли, над нами возвели купол тишины.
С одной стороны стола сидели двое. Уже знакомый мне парень, вроде как менталист и пожилая незнакомая тётка. С редкими пучками волос на полулысой голове и носом-клювом. Её почти чёрные глаза смотрели на меня с подозрением.
Представлять сотрудников Львович не стал, усевшись рядом со мной. Внимательно посмотрев на меня, он вдруг спросил совершенно неожиданный вопрос:
— Скажи мне, Андрей, твоё везение и выживание. Как тебе удаётся?
— Г-хм… — закашлялся я. — Это вопрос, на который я не отвечу, сославшись на родовые секреты. Понимаете же, что я не открою тайну.
— То есть ты признаёшь, что это связано с родовой божественной магией?
— Я в принципе не буду отвечать на подобные вопросы, — резко ответил я, вставая. — Если это и есть то, ради чего вы все сюда приехали, огорчу. Разговора не будет.
— Постой, — схватил он меня за плечо, но не угрожающе, а успокаивающе, а у меня проснулось предчувствие нехорошего. — Да, это основной вопрос. Но есть ещё один. Ты же подселенец?
— Вы с ума сошли? — искренне возмутился я. — Откуда такие глупые мысли?
— Он не верит в то, что говорит, — разомкнула губы женщина. — Это может означать только одно: он — двоедушник.
— Магнуст, выручай! — прокричал я чуть ли не вслух. — Тут наезд нелепый.
Но ничего не произошло. Время не откатилось, в туман я тоже не перенёсся. Кажется, мой тотем просто спит или гуляет, не обращая на меня внимания. И тут на меня снова накатило.
Много лет назад, Алесей Львович.
Совсем молодой паренёк, можно сказать мальчик, сидел на заднице на дне пересохшего колодца и с удивлением разглядывал тонкую детскую руку, залитую кровью. Было видно, что к крови он привычен и равнодушен, но, похоже, мальчишку смущала сама рука.
— Странный сон, — проговорил он. — Но такой реалистичный! Кайф, настоящий. Жалко, что я его забуду, как и все остальные. Хотя, это скорее бред, мне Вовка Колючий битой по виску зарядил при задержании. Главное, чтобы не кома. Не хочу овощем быть. А то, что височная кость треснула, я точно слышал!
Малой неспеша встал и огляделся. Замшелые камни, явно древние. Высота кладки — метров двадцать,
Судя по всему, он полез вниз, и гнилые нити не выдержали даже веса тощего детского тельца. А падать с высоты шестого этажа — почти всегда верная смерть. Но, он жив! Хотя, во сне много нереального случается.
Сам колодец, похоже, пересох много лет назад, однако, дно пружинило, на ноги налипала жидкая грязь. Казалось, копни, и пойдёт вода.
— Лёша, Лёшенька, ты где? — раздалось сверху.
Решив подыграть приятному сну, Анатолий крикнул:
— Я здесь! Я в колодец свалился!
Голос показался чужим, каким-то утрированно детским. До этого, когда он говорил сам с собой, такого эффекта не было. Сверху послышались шаги, и вскоре свет сверху перегородило широкое тело.
— Лёшенька, ты как? — запричитала дородная женщина, всматриваясь в темноту. — Ты жив? Цел? Подожди родненький, я немедля верёвку сыщу. Обвязаться сможешь? Переломался не сильно?
Силуэт, перекрывавший свет, исчез, послышались удаляющиеся тяжёлые шаги. Мальчик старательно ждал продолжения странного сна. И он не заставил себя ждать. Шаги вернулись и сверху упал довольно толстый канат. Ребёнок попробовал обвязать его вокруг себя, но силёнок не хватило, чтобы завязать узел. Тогда, обдумав ситуацию взрослым мозгом, он пропустил канат под мишками, спустил его к ногам и сильно зажал.
— Готов! — крикнул он. — Тяни!
Верёвка дрогнула, он почувствовал, что его ноги оторвались от земли, неожиданно громко хлюпнув, и тельце поползло вверх. Вскоре он перевалился через деревянный бортик колодца, яркий свет заставил зажмуриться.
Проморгавшись, паренёк с любопытством огляделся. Он оказался во дворе дома. Участок, на вскидку, был с пол гектара, по Московским меркам большой, даже огромный, по сельским… ну, так себе, нищие. А прямо перед ним возвышался довольно большой сруб в два этажа, с наличниками на окнах, с резным крылечком и глиняной крышей. Прям декорация к сказке времён СССР.
Тётка, которая достала его, была огромной, по сравнению с ним самим. Килограмм семьдесят живого веса при росте метр шестьдесят максимум. Крепкая такая деревенская баба. Не жирная, а именно крепкая. Та, внимательно оглядев добычу запричитала:
— Что же ты, Алёшенька, так неаккуратно? Мало того, что у родителей проблемы, титула лишают, так ещё и ты бедокуришь! Вон, глянь на себя, одёжу порвал, голову поранил! А мне же теперь перепадёт на орехи! Что ты забыл в древнем колодце?
— Не помню, — честно ответил парень.
— Ой, не дай все боги, тебе что, ещё и память отшибло? Лёшенька, ну милый, ну напрягись, вспомни? Мне же головы не сносить, зело злые родители твои, на каторгу пошлют, выручай, миленький!