Эра Огня 2. Непогашенная свеча

Криптонов Василий Анатольевич

— Так визжала-то ты. — Натсэ отбросила полено обратно к камину, в котором огонь грустно поник и нехотя лизал дрова. — Я подумала, надо скорее тебя спасать.

— Фигня, — огрызнулась Талли. — Просто ты в него влюблена, и потому пылинки сдуваешь.

— Он мой хозяин, между прочим!

— Да, конечно, удобная отговорка!

Пока они препирались, я на коленках подполз к голове Мелаирима. Капли пота на лбу высохли, дыхание выровнялось. Слава тебе, Огонь… Но так дело, конечно, не пойдёт. Если я уеду, а история повторится… А она повторится. Лореотис, конечно, рад

помочь, но он далеко не всегда может сорваться. А если приступ случится, когда Мелаирим будет вести занятие, или разговаривать с Дамонтом? Или вообще будет где-нибудь, где его никто не найдёт? Пойдет прогуляться в горах и вырубится. Полетит вниз головой в пропасть, или просто завалится в расщелину и останется там.

— Да ты просто ведьма, вот ты кто! — расходилась всё сильнее Талли, хотя даже встать толком не могла, Натсэ ей помогала. — Сообразила, что у рабыни жизнь не сахар, и давай вертеть задницей перед мальчишкой, чтобы он на тебя слюни пускал! А у нас с ним были настоящие чувства! Я — личность, даже две, а ты только убивать и можешь.

Вот это уже, между прочим, бред полный. Насчет задницы. Потому что мне в Натсэ больше всего нравились глаза. Хотя влезать в перепалку я поостерегся во избежание получения тяжких телесных, но особое мнение при себе оставил.

Веки Мелаирима дрогнули. Он с трудом открыл глаза — красные, как будто вот-вот лопнут, выплеснув фонтаны крови, — и посмотрел на меня.

— Мортегар, — это я почти что по губам прочитал. — Мальчик мой… Скажи, чтобы они замолчали.

— А ты, стерва, играешь на его чувстве вины по отношению к сестре! — перешла в наступление Натсэ, помогая сопернице усесться в кресло. — Это же так просто, чуть чего — слёзки ручейками, и «Морти, я хочу на ручки!».

— Да пошла ты! Дура, я ведь не специально!

— Девочки, — позвал я. — Больной просит тишины.

Талли, бледная и красноглазая не хуже Мелаирима, оттолкнув Натсэ, подалась вперед. С кресла, однако, не встала — не было сил.

— Дядюшка! — воскликнула она. — Ты очнулся, у нас получилось?

— Перестань так меня называть, — проскрипел Мелаирим, пытаясь сесть.

Я помог ему, поддержав за локоть, но, едва заняв желаемое положение, он со злостью выдернул у меня руку.

Этот человек определенно ненавидел быть слабым. И, до кучи, ненавидел всех тех, кто видел его слабость. Чуть ли не впервые в жизни я подумал, что быть мной не так уж плохо. Куда лучше, чем быть Мелаиримом, который всеми силами пытается поддержать образ, уже безнадежно разрушенный.

— Вот видишь, Морти, — тихо сказала Талли. — Он меня ненавидит…

— Это не так, — прошептал Мелаирим.

— Нет, так, так! — Талли ударила кулаком по подлокотнику кресла. — Ты меня теперь даже не обнимаешь совсем!

Мелаирим со стоном уронил лицо в ладони.

— Безумие, — прошептал он. — Это какое-то безумие! Но я справлюсь, я выдержу…

— А ради чего? — вспомнил я свою давешнюю мысль. — Что вы получите в итоге? Лореотис говорит, что когда стихия вырвется наружу, человечество просто уничтожится. Или вам… Вам просто не нравится человечество?

Мелаирим

посмотрел на меня. Краснота из глаз постепенно уходила, теперь, по крайней мере, можно было различить красные прожилки.

— Человечество спасётся, — сказал он. — Если найдутся те, кто сможет вобрать в себя силы стихий. А они найдутся.

— «Вобрать в себя»? Это как я, что ли?

— Ты носишь крохотную искорку. Когда она станет достаточно сильной, чтобы распечатать Яргар, оттуда вырвется гораздо больше. И тебе такая сила будет не по зубам.

— А кому она будет по зубам?

Мелаирим чего-то не торопился отвечать. Зато Натсэ, вытащив откуда-то из-за спины Талли плоский камень, прочитала свежее сообщение:

— Лореотис пишет. Спрашивает, горит ли огонь в камине.

— Талли, ответишь? — попросил я.

Талли кивнула, печально всхлипнув, и выдернула камень из рук Натсэ. Всмотрелась в него.

— Просит отойти подальше, — проворчала она.

Я встал, помог подняться Мелаириму, и мы отошли к стоящим в стороне девушкам.

Пламя в камине вспыхнуло ярче, загудело и… как будто выплюнуло Лореотиса в полном доспехе.

— Откачали? — Он бросил пытливый взгляд на Мелаирима и кивнул: — Молодцы. И даже никто не умер. Значит, так, Двуличный, времени у меня нет, потому говорю быстро и по делу, а ты — слушаешь и запоминаешь. Никаких больше путешествий, ясно? Живёшь в своей халупе в посёлке, аккуратно ходишь в академию и обратно. Я буду тебя проверять два раза в день: утром и вечером. Все будут думать, что мы отчего-то сильно подружились.

— Ни за что! — слабым голосом выкрикнул Мелаирим.

— Либо второй вариант. — Лореотис сжал кулак. — Латной перчаткой по башке — и в лазарет. Скажем, что хулиганы отделали. А как оклемаешься — снова те же самые хулиганы. И опять. И еще раз. И так до тех пор, пока я не найду способ вытащить из Мортегара то дерьмо, которое ты в него засунул. Огонь вернется к Огню с процентами, и у тебя перестанут исчезать силы.

Похоже, Мелаирима больше поразили не слова Лореотиса, а то, что я, слыша их, с понимающим выражением на лице молчал.

— И это твой выбор? — тихо сказал Мелаирим. — Хочешь опять стать таким же ничтожеством? Своими руками вырвешь из сердца всё то, что делало тебя личностью?

— Морти, ты чего? — подхватила Талли. — Зачем?!

— За тем, что не нужен ему никакой Огонь! — высказалась Натсэ и положила руку мне на плечо.

Лореотис протянул руку к Мелаириму.

— Пошли.

— Куда? — скривился тот.

— Туда, откуда я пришел. Ко мне домой.

— Не собираюсь, — дернул головой Мелаирим. — Я не в том состоянии, чтобы ночью пробираться через воду…

— А я не в том состоянии, чтобы тебя ночью одного куда-то послать. Заночуешь у меня. Ну, или — перчаткой. Завтра в полдень плотину опустят. Клан Воды уходит домой вместе с Мортегаром. Сможешь вернуться посуху.

— Завтра? — удивился я.

— Ага. Решили не тянуть, раз ты уже согласился. Так что заночевать можешь здесь, но утром, как можно раньше, возвращайся в крепость и собирай вещи. Кольчугу сделал?