Эра Водолея. Хроники одной ячейки. Часть первая
Шрифт:
– Скажем, в отключке меня посетило некое видение, - буркнул Эрик.
– Иконы обладают сверхъестественной силой, так?
– Ну, - Кин силился уразуметь, куда гнет Эрик.
– Тогда они должны светиться в эфире, правильно?
– Погоди-ка, - осенило Олега.
– Есть же эфирный детектор!.. Но как обыскать целый Благовещенск?! И где гарантия, что за время поисков иконы не уплывут за границу?!
– В том-то и закавыка!
– оживился Эрик.
– Нужен не прибор, а человек, видящий ауры, т.е. ясновидец!
Кин бестолково крутил головой, слушая диалог Эрика и Олега Николаевича
– Я имею в виду Лиану!
– выпалил Эрик.
–
– Сергей красноречиво ткнул пальцем в спящую целительницу.
– Она третий сон видит, а не ауры.
– Но она же рано или поздно проснется!
– не отступал Эрик.
– Не думаю, что она способна просканировать город целиком, - засомневался Олег Николаевич.
– Этого и не требуется... Включите логику - вероятно, иконы спрятаны в одном месте... Представляете, как оно фонит в астрале?! А если мы возьмем карту города и ясновидца и дадим ему в руки маятник с кристаллом горного хрусталя?
– разгорячился Эрик.
– Хватит ли у Лианы сил?
– осторожничал Кин.
– А мы на что?!
– Эрик энергично рубанул воздух рукой.
– Мы же экстрасенсы, пусть воспользуется нашей энергией!
– В смысле?
– спросил Сергей.
– Ну, не знаю... встанем в круг, возьмемся за руки, сосредоточимся...
– Разыщем иконы, и к черту Ромашкина и китайца!
– Кин закатил глаза от предвкушения удачного завершения расследования.
– Ты скоро вообще предпочтешь с дивана не слезать!
– усмехнулся Олег Николаевич.
– Пока икон нет, действуем по старой схеме.
Чтобы Лиана как следует отдохнула, проверку идеи Эрика отложили до вечера.
Сергей поехал домой за книжкой по рунической магии, Олег Николаевич - на дежурство к дому Ромашкина, а Кин остался охранять Лиану и Эрика. Пистолет он спрятал в карман брюк - мало ли что...
...Дома Сергей бессильно привалился к входной двери и медленно сполз на пол... Минувшие дни обернулись сплошным кошмаром. Да, он нашел единомышленников, воспринимающих его способности как нечто заурядное, но что в итоге?! Он вспомнил искаженные лица бандитов, вспомнил, как пули превращали живых людей в бездушные куски мяса. А он и секунды не размышлял о том, что кого-то убьет... Страх за жизнь, пусть не друзей, но товарищей, вытеснил прочие мысли - он просто кричал и нажимал на спусковой крючок. Происшедшее вспоминалось как размытое пятно. Очнулся он в крови и среди мертвых тел. Узнав же, что преступникам можно было заплатить... Спору нет - ежемесячно платить вымогателям унизительно и неприятно, но избавление от тяжкого груза ответственности за оборванные жизни стоило того...
Он всхлипнул.
Может, уйти из Института? Вернуться к обыденной жизни, изредка, на досуге, обращаясь к магии? Один вопрос - позволят ли ему уйти? Он чересчур много узнал за прошедшие дни. И даже вколотый амнезин не гарантирует, что в один "прекрасный" день память не вернется как приливная волна...
Вытерев слезы, Сергей поплелся к книжному шкафу в поисках книжки по рунической магии.
Как человек, привыкший плыть по течению, Сергей смиренно надеялся, что какое-нибудь стечение обстоятельств расставит все по местам - Институт откажется от его услуг, или их расформируют, или произойдет какая-то другая оказия...
Олег бессмысленно барабанил пальцами по рулю автомобиля. Он подслушивал за Ромашкиным без малого час, но без особого результата. Внук и бабушка мало разговаривали, перекинулись
Поневоле начнешь размышлять о чем-то, лишь бы не поддаваться скуке.
Химик поднес к лицу руку в перчатке. Черная тонкая кожа скрывала разрушение, смерть, распад. Удивительно, почему не распадаются сами перчатки? Срабатывает хитрый механизм на подсознательном уровне? Он не видит рук, и убийственная цепочка реакций не запускается?
Впервые он осознал, что с ним что-то не то после несчастного случая...
Он проводил в лаборатории эксперимент с химическими реактивами. Руки в перчатках, сам в резиновом фартуке и в очках - как и положено по технике безопасности. Беда подкралась откуда не ждали - в какой-то миг ему поплохело. Падая, зацепился за край стола. Стол опрокинулся, пробирки разбились, ингредиенты вступили в реакцию с большим выделением тепла, как следствие, лаборатория загорелась. И хотя его спасли, а огонь погасили, он серьезно пострадал от пожара, особенно руки - расплавленная резина фактически въелась в кожу. В больнице в ходе обследования возникло опасение, что в потере сознания виновата опухоль в мозгу.
В результате бесконечных анализов диагноз подтвердился - рак мозга, опухоль не операбельна.
Он вспомнил лицо врача, выносящего неутешительный вердикт - сухое, бесстрастное, с легкой печалью в глазах.
Он пережил все стадии неизлечимо больного - отрицание (Исключено!!! Это какая-то ошибка! Бред, я обращусь к более квалифицированным специалистам!), гнев (Господи, за что?! Разве я плохой человек?! Будь ты проклят!), торг (Слушайся врача и болезнь отступит... А в журнале писали, что изобрели новое лекарство), и застопорился на депрессии.
Перестал появляться на работе, заперся в квартире, отключил домашний телефон, на улицу выходил, чтобы купить еду в соседнем магазинчике. Ему старались помочь: родственники, друзья, коллеги, но, натолкнувшись на глухую непробиваемую стену безразличия, постепенно исчезали из жизни.
Однажды утром, умывшись и почистив зубы, он наткнулся в зеркале на мужчину, выглядящего в точности как он, но производившего впечатление побитой собаки. Небритое лицо, круги под глазами, бледная кожа, в глазах - тоска... Ходячее пособие для психиатра!
В гневе он налег руками на зеркало, прислонился лбом к прохладной поверхности, надеясь различить в ничтожестве напротив преуспевающего и здорового парня, которым он когда-то был!
Зеркало треснуло.
Отпрянув, Олег долго смотрел, как с зеркала исчезают уродливые отпечатки от ладоней и лба.
Со временем число странностей возросло...
Собаки, раньше при встрече с радостью вилявшие хвостом, отныне улепетывали прочь или прятались в ближайшем укрытии. Кошки шипели и выгибали спину, стоило протянуть руку, чтобы их погладить. Бытовая техника выходила из строя: микроволновка взрывалась, в телевизоре перегорали лампочки, пылесос глох... Игнорировать творящиеся несуразности далее становилось невозможно. Обратиться к кому-нибудь он боялся, не зная, во-первых, какого рода специалисты занимаются подобными чудесами, а во-вторых, резонно опасаясь, что его сочтут психом и упекут в дурдом. Путем проб и ошибок он догадался, что негативно влияет только на предметы, к которым дотрагивается голыми руками. В итоге он обзавелся тонкими перчатками из черной кожи, объясняя неожиданное чудачество намерением скрыть от окружающих шрамы от ожогов.