Эрагон

Паолини Кристофер

ДОРОГОСТОЯЩАЯ ОШИБКА

Утром Эрагон и Бром притащили из конюшни свои седельные сумки и стали укладывать пожитки, готовясь к отъезду. Джоад вышел с ними попрощаться, а Хелен смотрела на них, поджав губы и не сходя с крыльца. Лица у обоих стариков были мрачны, когда они в последний раз пожали друг другу руки.

— Мне будет тебя не хватать, старина, — сказал Джоад.

— И мне тебя тоже, — тихо ответил Бром, качнув седой бородой. Потом повернулся к Хелен и сказал: — А тебе спасибо за гостеприимство, госпожа моя. — Хелен вся покраснела от досады, но Бром продолжал как ни в чем не

бывало: — Муж тебе достался хороший, ты уж о нем позаботься. На свете немного таких смелых и решительных людей, как он. Но даже самым смелым и решительным нужна поддержка любимых. — Бром снова поклонился и совсем тихо прибавил: — Это всего лишь пожелание, госпожа моя.

Глаза Хелен сверкнули презрением и обидой, она резко повернулась и исчезла в доме, громко хлопнув дверью. Джоад только вздохнул и провёл рукой по волосам, словно желая себя утешить. Бром и Эрагон ещё раз горячо поблагодарили его за помощь, вскочили на коней и выехали со двора.

Стража у южных ворот Тирма пропустила обоих, даже не взглянув в их сторону. Когда они уже ехали за городской стеной, прячась в её глубокой тени, Эрагон заметил, как в траве что-то шевельнулось. Это был Солембум. Прижавшись брюхом к земле и раздражённо дёргая из стороны в сторону хвостом, он внимательно следил за Бромом и Эрагоном своими непонятными глазами. Когда они уже отъехали порядком от города, Эрагон вдруг спросил:

— А кто они, эти коты-оборотни?

— С чего это ты вдруг волшебными котами заинтересовался? — полюбопытствовал Бром.

— Я слышал, как в Тирме о них говорили. Но ведь, по-моему, на самом деле их не бывает, правда? — Эрагон старательно изображал незнайку.

— Очень даже бывают. В годы наивысшей славы Всадников коты-оборотни были известны не меньше, чем драконы. Их держали при себе короли и эльфы — и все же эти коты всегда оставались совершенно независимыми и делали все, что им заблагорассудится. Впрочем, о них всегда было довольно мало известно, и, по-моему, в последнее время их племя стало весьма малочисленным.

— А они действительно волшебные? И умеют пользоваться магией? — спросил Эрагон.

— Никто точно этого не знает, но они совершенно определённо умеют, когда захотят, творить чудеса. А ещё они каким-то образом оказываются в курсе всего, что происходит в мире, и даже умудряются в наиболее интересных событиях участвовать. — Бром накрыл голову капюшоном, спасаясь от холодного ветра.

— А что такое Хелгринд? — спросил Эрагон чуть погодя.

— Сам увидишь, когда мы до Драс-Леоны доберёмся. Когда Тирм совсем исчез из виду, Эрагон мысленно связался с Сапфирой, и сила его зова была так велика, что даже Кадок услышал его и стал нервно прядать ушами.

Сапфира стрелой ринулась к ним, пронзая облака, и вскоре Эрагон и Бром услышали, как свистит ветер в могучих драконьих крыльях. Солнце просвечивало сквозь тёмные перепонки крыльев так, что были видны тёмные вены. Всколыхнув воздух и разметав траву вокруг, Сапфира приземлилась, и Эрагон тут же бросился к ней, сунув поводья своего коня Брому, который лишь рассеянно кивнул: он явно что-то обдумывал.

— Желаю приятного полёта, — пробормотал он затем, точно очнувшись, и ласково посмотрел на Сапфиру: — Рад тебя видеть, — сказал он ей с улыбкой.

«И я тебя», — услышал Эрагон мысленный ответ Сапфиры.

Потом вскочил ей на спину и крепко ухватился за шею.

Дракониха тут же взмыла в небеса. Ветер был попутный, и Сапфира летела так, что только ветер свистел в ушах. «Держись крепче», — предупредила она и, взревев, сделала в воздухе мёртвую петлю. Эрагон завопил от восторга, размахивая руками и держась только за счёт крепко прижатых к бокам драконихи ног.

«Я и не знал, что могу удержаться на тебе, когда ты выкидываешь такие кульбиты в воздухе, а я не привязан!» — сообщил он ей, сияя от восторга.

«Я тоже не знала», — призналась Сапфира и тоже засмеялась, если издаваемые ею звуки можно было назвать смехом. Эрагон крепко её обнял, и они полетели уже прямо над дорогой, чувствуя себя настоящими хозяевами воздушных просторов.

К полудню Эрагон опять в кровь ободрал себе ноги из-за того, что полетел на драконе без седла. Лицо его онемело от холодного ветра, руки ничего не чувствовали, хотя спина Сапфиры и была очень тёплой. Когда они наконец приземлились, чтобы перекусить, Эрагон тут же закутался в одеяло и уселся на солнышке, пытаясь согреться. Пока они с Бромом ели, он спросил Сапфиру:

«Ты не против, если дальше я поеду на Кадоке?» Честно говоря, ему хотелось расспросить Брома о его прошлом.

«Только потом обязательно все мне расскажи», — потребовала Сапфира, и Эрагон совсем не удивился тому, что она поняла его намерения: совершенно невозможно было что-либо скрыть от неё. Когда они перекусили, Сапфира улетела, а Эрагон поехал рядом с Бромом на Кадоке. Через некоторое время он не выдержал:

— Знаешь, мне давно хотелось с тобой поговорить, ещё в Тирме, но тогда я решил этот разговор отложить…

— Что тебя волнует? — спросил Бром. Эрагон ответил не сразу.

— Видишь ли, происходит много такого, чего я совершенно не понимаю. Кто такие те, кого ты называешь «друзьями»? И почему тебе пришлось скрываться в Карвахолле? Я доверяю тебе полностью, беспрекословно следую за тобой, подчиняюсь всем твоим приказам, но, согласись, и я имею право кое-что знать о тебе. Кто ты в действительности? Какова твоя цель? Что ты украл в Гиллиде и что это за «туатха дю оротхрим», которой меня стоило подвергнуть? Мне кажется, после того, что мы пережили вместе…

— Ты нас подслушивал? — прервал его Бром.

— Всего один раз, — признался Эрагон.

— По-моему, прежде всего тебе следует научиться как следует вести себя. — Бром с мрачным видом подёргал себя за бороду. — Почему ты решил, что эти слова касаются именно тебя?

— Сам не знаю, — пожал плечами Эрагон. — Просто какое-то странное совпадение: ты скрываешься в Карвахолле, а я как раз нахожу драконье яйцо, и тут весьма кстати оказывается, что ты довольно много знаешь о драконах… Чем больше я об этом думаю, тем меньше мне это кажется простым совпадением. Были и ещё кое-какие догадки, на которые я сперва решил не обращать внимания, но теперь мне это кажется в высшей степени очевидным. Вот скажи, например, как это тебе сразу же удалось догадаться, что на ферме побывали разза-ки? И почему они удрали, стоило тебе к ним приблизиться? И уж прости, но я ничего не могу с собой поделать: мне все время кажется, что ты имел самое непосредственное отношение к тому, что я нашёл драконье яйцо! Да, мы с Сапфирой считаем, что ты слишком многого нам не рассказал, и подобное неведение порой кажется нам просто опасным.