Ересь Хоруса. Омнибус. Том 3
Шрифт:
Алфалос осторожно посмотрел на меч.
— Я решил, повелитель, что мы союзники.
Русс минуту смотрел на него, затем перевел взгляд на Темных Ангелов, направивших на него оружие, и медленно вернул меч в ножны.
— Вообще-то, это занятно, — сказал он. — Вы и в самом деле ничего не знаете.
— Кажется, я догадываюсь, — ответил Алфалос, тонко улыбнувшись. — Мы долгое время были вдали от нашего примарха. Некоторые традиции, несомненно, прошли мимо нас.
— Возможно, к лучшему, — пробормотал Русс. — Что ж, рассказывай. Это главный флот. Твой
— Мы надеялись на ответы от вас, — признался Алфалос. — Лорд Лютер сделал только то, о чем его просили. Он создал новые части на Калибане, обучил и снарядил новые Ордена и отправил их в крепости в пустоте. Сейчас мы сильнее, чем когда-либо в прошлом. У нас есть корабли и оружие, и рыцари для них. Нам не хватает только уверенности. Наши приказы не изменились, даже если это нельзя сказать про Империум.
Алфалос приблизился.
— Мы кое-что знаем, но не все. Что Легионы воюют друг с другом, что Исстван сгорел. Каждый цикл наших астропатов изводят кошмары о предательстве, и все же образы сбивают с толку.
Кастелян, извиняясь, посмотрел на Русса.
— И поэтому мы решили проявить осторожность. Нам не хватало определенности. Прошу меня извинить, ваша репутация…
Русс раздраженно отмахнулся.
— Оставим это. Значение имеет только следующий шаг.
Он уже лихорадочно думал о скрытом Легионе. Если на Калибане были силы более мощные, чем кто-либо знал, тогда ход этой войны решительно изменится. Великий союз мог бы вернуть удачу его собственному Легиону. Перехватив инициативу, Русс мог напасть на самого Хоруса.
— Но что со Львом?
Алфалос сухо посмотрел на него.
— Тишина.
— Ты ничего не слышал?
— Я надеялся, что у вас есть новости. Вы братья.
— Это значит меньше, чем ты думаешь.
Он понятия не имел, где был Лев. Экспедиционные флоты были сильно разбросаны, следуя своим заданиям, создавая новые направления крестового похода. Лев был одним из самых гордых, соперничая с Гиллиманом в скорости завоеваний. Русс после Просперо часто думал о нем, пытаясь отгадать, как и в случае со многими из своих братьев, каким путем тот пойдет. Возможно, Хорус получил еще одного союзника, но в это было сложно поверить. Лев сам желал должности магистра войны, и, несомненно, никогда не удовлетворится вторым местом после старого соперника.
— В создавшейся обстановке я ничего не могу сказать тебе, — сказал Волчий Король довольно искренне.
— Очень жаль, — вздохнул Алфалос. — Защитник Калибана долго ждал, а для него это непросто. У лорда Лютера гордая душа, и отсутствие сведений сильно действовало на него.
Русс кивнул, хотя уже думал о своем. Состояние заместителя Льва его совсем не интересовало. Галактика никогда не запомнит его имя. Но чрезвычайно важным было развертывание целой армии, притаившейся на границе и следящей за всеми, включая самого Хоруса.
— Моему флоту нужно время, — сказал Русс. — Нужны припасы и новое оружие.
Алфалос кивнул.
— Это мы можем предоставить.
Он странно взглянул на Русса.
— Сложно сказать, кому доверять, даже среди своих. Прежде подобные вопросы не возникали.
Русс ответил ему волчьим оскалом. Впервые за долгое время он видел открывшийся впереди путь. Отступление можно было остановить, а свежие силы помогут нанести контрудар.
— Все это вы получите, — сказал Русс, грубо хлопнув Темного Ангела по плечу, словно тот был боевым братом Своры. — Нам было суждено встретиться здесь, лорд-командор. Когда хроника этой войны будет написана, там будет сказано, что судьба Калибана решилась в этот день.
Улыбка стала шире, дружелюбнее, демонстрируя полный рот клыков.
— Мы станем союзниками. Вот моя клятва — в сердцах Хоруса вспыхнет страх, и его пробудит приближение Волков и Ангелов.
Два стандартных дня спустя, Бьорна вызвали на «Храфнкель». Выжившие корабли рассредоточились по пустотной полости под охраной Темных Ангелов и боеспособных судов Волков. Снова начался ремонт, и на каждом корабле выли буры и гудели турбомолоты. Медицинские отсеки по-прежнему были заполнены, как и морги. Волчьи жрецы будут извлекать геносемя еще многие дни, а снаружи лабораторий телотворцев лежать траурными рядами тела павших.
Русс встретился с Бьорном в личных покоях. Здесь же, как обычно, находились истинные волки. Правда сейчас они спали, рыча и тявкая, охотясь во сне.
Бьорн вошел и поклонился.
— Судя по всему, мы выжили, повелитель, — заметил он.
— Да, нам удалось.
Примарх выглядел более чем живым, даже помолодевшим. Пепельная бледность, так долго не покидавшая его лицо, исчезла. Ее сменил румянец, пышущим старой кипучей энергией.
Бьорн взглянул на рунический круг на полу каюты. На высеченных линиях лежали костяные амулеты, и похоже они находились там немало времени.
— Вы не бросали руны, — заметил Бьорн.
Русс рассмеялся урчащим рыком.
— Я задавал им вопросы достаточно долго. Нам следует научиться идти дальше, не только же нашим врагам читать пути судьбы.
Бьорн задумался над этими словами.
— Думаю, что нет. И все же…
— Подобные занятия запрещены. Мы запретили их и осудили того, кто погряз более всего.
Русс предостерегающе помахал пальцем.
— Но это другое. Теперь-то я понимаю, хоть мне помогли осознать змеи Альфа-Легиона.
Бьорн выбросил эти мысли из головы. Однажды, Волкам придется вплотную заняться своей мистической верой, задать себе сложные вопросы, от которых уклонилась Тысяча Сынов. Но посреди ширящейся галактической войны до того дня еще было далеко.
— Они говорили вам, что Волки никогда не покинут кровавый колодец Алаксеса, — сказал Бьорн.
— Верно, — согласился Русс. — Легион, который покинет его, не тот же самый, что вошел сюда. Мы прибыли сюда в качестве палачей, а выйдем как нечто другое.