Ересь Хоруса. Омнибус. Том II
Шрифт:
Авгурам предупреждал Омегона и отделение насчет периодических землетрясений. Комплекс обладал собственной гравитацией и структурными амортизаторами, но грохот периодических тектонических толчков предупреждал об опасности, в особенности там, где располагался массив пилонов. Противоборствующие гравитационные силы газовых гигантов Октисса воздействовали на астероид, создав тот самый разлом в его структуре, через который отделение Омегона совершило проникновение. Однако это место представляло серьезную опасность для вторгшихся.
Схватившись за содрогающийся выступ, Исидор залез в отверстие туннеля. Легионеры все еще выбирались
Плавая в пульсирующем мраке, Омегон присоединился к Исидору и вместе с ним принялся хватать братьев за наплечники и втаскивать их в пещеру. Тарквисс и Крайт с их помощью выкарабкались довольно уверенно, но Вермес очутился в бедственном положении — куски щебня уже завалили легионера, грозя его похоронить. Последний кусок скалы, с острым, как долото, выступом, прижал космодесантника, оставляя царапины на броне цвета индиго.
Омегон нырнул обратно в туннель. Он подал знак легионеру, собираясь взять его за руку, но единственным откликом оказались переданные по воксу напряженные хрипы.
Внезапно рядом оказался Сетебос, он просунул свой болтер между стенками прохода, которые сходились все ближе. Оружие немедленно согнулось, но сержант протянул Вермесу свою цепкую руку.
Все услышали разочарованное ворчание легионера, а потом его рука в перчатке вцепилась в примарха. Омегон потянул воина на себя, держась за скалу. Исидор и Сетебос проникли дальше, пытаясь найти точку опоры и ухватить Вермеса за доспехи или энергоранец. Однако каменные челюсти астероида крепко удерживали бойца. Легионеры пытались вытащить обреченного собрата, пока обвал не начал угрожать им самим.
Перед самым концом в воксе Вермеса зашипела статика, затем наступила тишина.
Отделение «Сигма» на миг задержалось в холодной тьме. Легионеры пристально смотрели на тяжелую скалу — камень равнодушно напоминал им, что Галактика полна неожиданностей, и даже принятое в легионе тщательное планирование не позволяет предвидеть и избежать их все.
— Продолжайте движение, — просигналил Сетебос, хлопнув по наплечнику легионера, который парил рядом. Вытащив болт-пистолет взамен искалеченного болтера и прикрутив к короткому стволу глушитель, сержант направил свое отделение в наполненный парящими камнями зал.
Легионеры пробрались через пещеру, огибая осколки и фрагменты, которые обступали их со всех сторон. У некоторых на броне появились царапины и вмятины. Когда один из валунов подплыл к Омегону, угрожая размазать примарха по стене пещеры, тот напрягся и, вытянув вперед руки в перчатках, попытался замедлить движение осколка, а потом оттолкнул его в сторону беспорядочного скопления меньших обломков.
Когда отделение «Сигма» уже карабкалось по искривленной шахте в потолке пещеры, скалистые стены еще раз дрогнули. Легионеры на миг замерли рядом с сержантом Сетебосом, который, перелетая от одного члена команды к другому, проверял их на повреждения.
— Цена, которую мы платим, чтобы войти без доклада, — сказал ему Омегон. Сетебос кивнул, соглашаясь, и приказал Зантину продолжать движение.
Через пару минут тот вернулся.
— Свет впереди, — сообщил он.
Альфа-легионеры
— Затемнение, — приказал Омегон, и трое легионеров выключили фонари.
Сетебос отодвинулся от зубчатого уступа и проплыл мимо Зантина и примарха, держа перед собой болт-пистолет с глушителем. Сияя металлом доспеха, он остановился на пороге. Затем вопросительно посмотрел на Омегона.
— Продолжай движение, сержант.
ОПЕРАТУС ГИДРА-ПЯТЬ: ИСТЕКШЕЕ ВРЕМЯ 1/-216.82//XXU
УДАРНЫЙ КРЕЙСЕР XX ЛЕГИОНА «ИПСИЛОН»
Помещение штаба заполнила толпа воинов с медно-красными лицами. Большой обсидиановый стол в центре был круглым, следовательно, никто не имел преимуществ, и все оставались равными. Не было никаких навязанных сверху стратегий. Никаких ритуалов или протоколов. Только проблемы и острые умы, которые вместе вырабатывали решения. Мудрость легиона.
Омегон облокотился о трон и подпер кулаком подбородок. Сидя среди тех, кто был кость от кости его и плоть от его плоти, Омегон словно бы рассматривал сам себя через призму. Вокруг стола расположилось полное отделение, созданное по образу и подобию самого примарха, каждый воин получил в дар геном Альфария/Омегона, каждый был наделен подбородком благородной формы и пронзительно-ледяными глазами — эти синие глаза светились силой, умом и пониманием. Обсидиановая столешница, в свою очередь, отражала и удваивала число этих темных, молчаливых силуэтов.
Рядом с похожими друг на друга братьями из Альфа-Легиона прочие участники собрания казались карликами, но псайкера Ксалмагунди это едва ли заботило. Бледная кожа и темные губы выдавали в ней обитательницу подземного мира, однако девушка, по крайней мере, избавилась от тех лохмотьев, в которых ее обнаружило отделение «Сигма». Большие черные глаза скрывались за стеклами тонированных очков, в уголке рта торчала сигарета-лхо, и сладкий дым витал в воздухе. Рука, отмеченная следами недавней операции, покоилась в лубке. На шее висел толстый металлический ошейник, ингибитор, контролирующий телекинетические таланты ведьмы. Ксалмагунди поначалу возражала, но на борту «Ипсилона» Шид Ранко настоял на этой предосторожности. Это сильно отличалось от боли, которую причиняло присутствие Сестер Безмолвия — глушитель успокаивал, вызывал состояние приятного умиротворения и послушания. Так велел сам Омегон. Он не считал нужным мучить псайкера без особой необходимости, и Волькерн Авгурам лично выполнил регулировку.
Эмпир-мастер занимался тем, что переставлял иглы и трубки в отверстиях на лице: Омегон решил, что это нервный тик. Авгурам при любой возможности старался доказать свою полезность и вновь приобретенную лояльность, начиная от изготовления ошейника для Ксалмагунди и заканчивая деталями, которые улучшали систему безопасности объекта «Мрак». Мастер склонил голову в подсвеченном капюшоне набок, когда внутренний логический движок произвел самообновление.
— Знакомиться нет смысла, — начал Омегон. — Все мы знаем, кто мы такие.