Ересь Хоруса. Омнибус. Том II

Торп Гэв

Он обернулся к Валерию и улыбнулся, взмахом указав префекту на диван у стены. Бранн сел рядом, и диван тревожно пискнул под его весом. Даже сидя, космический десантник доминировал в помещении. Его оголенный бицепс размером был больше бедра Валерия. Префект чувствовал себя рядом с ним ребенком. Что уж говорить о встречах с лордом Кораксом, по сравнению с которым даже легионеры казались крошечными и хрупкими.

Валерий нервно сглотнул.

— Все хорошо, командор? — обыденным тоном поинтересовался префект.

Бранн выглядел задумчивым. Его лицо пересекали несколько шрамов, и, отвечая, он неосознанно провел пальцем по одному из них.

— Это

была комната стражи, — сказал он. — Здесь я впервые убил человека, я тогда был даже моложе твоего денщика. Задушил его ремнем винтовки, а потом отобрал оружие. Конечно, тогда со мной был лорд Коракс. Я видел, как он вырвал человеку сердце, а затем кулаком размозжил череп другому, — командор оглядел помещение, видя скорее свои воспоминания, нежели холодные пласталевые стены. — Тут одиноко. Как мне хотелось бы быть сейчас с остальным легионом.

— Почему вы не ушли? — спросил Валерий.

— Не повезло на жеребьевке. Кому-то нужно было остаться и охранять крепость. Командоры бросили жребий, и я проиграл. Вот поэтому я здесь, пропускаю все действо.

— Может, и нет, — произнес Валерий, увидев представившуюся возможность.

— Не понял тебя, — отозвался Бранн.

Денщик подошел к ним с подносом, на котором стояла пара кубков. Командор отрицательно покачал головой, Валерий же принял предложенную воду. У нее было химическое послевкусие, она совсем не походила на свежую воду из ручья в его поместье на Тэрионе. И все же вода означала жизнь, и префект быстро осушил кубок, чтобы избавиться от сухости во рту, которая мучила его с самого утра.

Префект понял, что теряет инициативу. Слова вырвались потоком, преодолев плотину смущения, сдерживавшую их до сих пор.

— Я думаю, что лорду Кораксу нужна наша помощь, в смысле, на Исстваане. Боюсь, битва с Хорусом пошла не по плану.

Бранн нахмурился.

— Почему ты так считаешь? До тебя дошли известия, о которых я не знаю?

— Не совсем, нет. Послушайте, в этом может и нет никакого смысла, да я и сам не вполне все понимаю. Мне снятся сгорающие вороны. — Бранн нахмурился сильнее, но Валерий продолжал звенящим от тревоги голосом: — Это может ничего не значить, совсем ничего, но этот сон мучает меня вот уже семь дней. Боюсь, это своего рода предупреждение. Я не могу объяснить, я просто чувствую. На Исстваане что-то не так.

Озадаченность на лице Бранна переросла в скепсис.

— Сон? Ты хочешь, чтобы я вопреки приказу примарха отправился на Исстваан из-за какого-то сна?

— Это не просто какой-то сон.

— Твои опасения беспочвенны, Валерий. Три легиона, целых три легиона выступили против Хоруса. К ним присоединятся еще четыре. Неважно, что сделали предатели, им не выстоять перед их совокупной мощью. Какой силой обладает Хорус, чтобы бороться с такой армией?

— Возможно, вы правы, — согласился Валерий. — Может, мне просто отправиться туда со своими людьми, чтобы удостовериться наверняка? Если все в порядке, мы просто вернемся, потратив всего пару недель, не больше.

— Я прав, — сказал Бранн. — Никто не покинет Освобождение, особенно солдаты Имперской Армии. Это дело легионов. Мы разберемся со всем сами. Тебе следует подготовиться к возвращению лорда Коракса. Вскоре мы будем снова в варпе, на пути к другим мирам, и твоя жажда действия будет утолена.

Валерий покорно кивнул, подавив вздох. Перед лицом столь явного отказа он больше ничего не мог сделать.

Покой. Ритмический гул, приглушенный амниотической жидкостью. Успокаивающий голос, тоже

приглушенный. Смысл слов теряется, но их тон рождает умиротворение. На заднем фоне что-то назойливо пищит. За стенкой инкубатора возникает размытое блеклое лицо. Его черты неразборчивы, выражение непонятно. На стекло капсулы ложится рука: почтительная, надежная, воспитывающая. Может, даже любящая?

В видение врываются огонь и кровь: огонь из горящих двигателей «Громового ястреба», кровь из пробоин в его доспехах, быстро сворачивающаяся. Боли не было. По крайней мере, боли физической. Но психологическая боль, ужас предательства, пылали в его душе, словно открытая рана.

По большей части багрянец, подсыхающий на доспехах, принадлежал не ему. Из керамитовой оболочки торчали осколки брони его телохранителей. В сочленения доспеха забилась влажная плоть, в жилах и обрывках мышц запутались раздробленные кости. Он не знал имен тех, чьи останки облепили его доспехи. Он не хотел знать. Коракс встал из обломков корабля, выпрямившись с помощью Винсента Сиккса.

— Вы должны позволить мне осмотреть раны, милорд, — сказал апотекарий.

— Нет нужды, — искренне ответил Коракс.

— Тот же взрыв убил пятерых легионеров. Я бы уделил этому побольше внимания, — не унимался Сиккс.

— Мое тело уже восстанавливается. У вас есть и более важные проблемы.

Капитан Альварекс тяжело сошел по штурмовой рампе следом за примархом, керамит его доспехов был иссечен взрывами болтерных снарядов — белые воронки на черном фоне. Он старался скрыть хромоту, но было ясно, что у Альварекса серьезно повреждена левая нога. Капитан нес сетевой передатчик, спасенный с командной палубы боевого корабля.

— Данные о потерях неточны, — доложил капитан. Даже по комм-линку его голос казался слабым и нерешительными.

— Говори, — приказал Коракс.

Сиккс недоверчиво помотал головой, услышав следующие слова капитана:

— По приблизительным подсчетам потери легиона составляют около семидесяти пяти процентов. Они могут возрасти до девяноста процентов, лорд.

Коракс застонал, не от физической боли.

— Дайте мне минуту, — сказал примарх.

Он отвернулся от космических десантников, выбиравшихся из сбитого «Громового ястреба». Далеко на западе примарх различил огни Ургалльского плато и окружающее его кольцо холмов. Там полегли десятки тысяч легионеров. Десятки тысяч Гвардейцев Ворона. Кораксу прежде не приходилось испытывать страха. Он не боялся ни плетей поработителей, ни орочьих орд, ни вражеских армий. Но это было нечто иное. Здесь космические десантники убивают космических десантников.

Начало самоуничтожения человечества.

На пару мгновений Коракса охватила глубокая скорбь, он подумал об утраченных жизнях, о павших братьях по оружию, погибших от рук их собратьев-изменников. Примарх смотрел, как в небо поднимается дым, заволакивая горизонт. Он вспомнил торопливый разговор с Вулканом, когда предатели ударили им в спину. Примарх Саламандр хотел обороняться в зоне высадки. Коракс советовал противоположное, понимая, что поле боя они уже потеряли. Не в его природе было оставаться на одном месте, чтобы позволить себя убить. В его ушах звенели проклятья Вулкана, но Коракс приказал своему легиону идти на прорыв. По комм-линку на закодированном канале передавались аварийные точки встречи, но Коракс понятия не имел, известны ли предателям шифры связи Гвардии Ворона. Когда выжившие соберутся, примарх распорядится, чтобы технодесантники ввели новые коды безопасности.