Ересь Хоруса. Омнибус. Том II
Шрифт:
Леодракк встал, и мгновение казалось, что сейчас он прикончит Грамматика, но легионер передумал.
— Это не просто месть. Мы хотим вернуться на войну, внести свой вклад, придать смысл своих действиям. До появления здесь мы долгое время выслеживали Несущих Слово из этого культа. Путь привел нас на захолустный мирок под названием «Виралис», но мы опоздали и не смогли остановить то, что они выпустили там на свободу.
Грамматик нахмурился:
— Выпустили на свободу?
— Я имею в виду демонов, Джон Грамматик, и подозреваю, что ты о них хорошо осведомлен.
— Я
Леодракк нахмурился.
— Я даже не буду спрашивать, что это такое. Должно быть, дар твоего «Кабала».
— Это не дар, это правда, которую мне очень бы хотелось стереть из головы.
— Это тоже не мое дело. А мое дело, — он указал на Хриака, — наше дело заключается в том, чтобы не допустить здесь еще один Виралис. Их лидер, клирик Несущих Слово, должен был умереть от нашей руки. Мы собирались незаметно пробраться к ним, найти его и убить. Пергеллен был бы нашим исполнителем, остальные обеспечивали бы быстрое отступление с территории контратакующего врага. Шансы на успех были неплохие, шансы выжить — похуже, но в крайнем случае мы погибли бы, зная, что Траорис в безопасности.
— Нет такого места, которое было бы в безопасности, Саламандр, — возразил Грамматик. — Даже мирам на самом краю галактики не уберечься.
Леодракк зарычал, но зол он был скорее на обстоятельства, а не на Грамматика.
— Этот мир мы бы уберегли. Хотя бы от них, — он успокоился; порыв ярости затих. — Но о нас знают и на нас охотятся. Шену и Пергеллену следовало оставить тебя на том складе.
Грамматик кивнул.
— Да, следовало. Но они этого не сделали, и теперь я в вашем распоряжении, и известная мне информация тоже в вашем распоряжении. Что вы со всем этим будете делать?
— Ничего, — раздался голос из глубин тоннеля. Было темно, но даже Грамматик узнал воина, шедшего им навстречу. И он явился не один.
— Нумеон. — Леодракк приблизился к нему для приветствия. Они пожали друг другу запястья. Хриак поздоровался с капитаном кивком. Но вся радость Леодракка пропала, когда он увидел, кто вернулся с Нумеоном.
— Так мало? — спросил он.
— Их жертва не станет напрасной, брат.
Из двадцати трех легионеров, спустившихся на поверхность Траориса с «Огненного ковчега», осталось всего тринадцать. Вместе с Нумеоном прибыли Шен'ра и К'госи. Пергеллен стоял позади всех: он задержался на пару минут, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Хриак, последний оставшийся Ворон, тихо прочел для павшего Авуса киаварскую клятву. Остальные были Саламандрами.
Глазам Грамматика предстало разбитое воинство. Судьба, эта капризная хозяйка, отвернулась от них. Она отдала его Саламандрам, а фульгуритовое копье — Несущим Слово. Даже фраза «по уши в гроксовом дерьме» не могла передать всей тяжести его положения.
Он также заметил отсутствие ключевой фигуры. Как и Леодракк.
— Где Домад? — спросил Саламандр.
Нумеон устало вздохнул и снял шлем.
— Мы потеряли его во время боя. Он и еще некоторые двинулись навстречу Семнадцатому, чтобы затормозить их наступление. Я не видел, как он погиб, но… — он покачал головой.
— И что
Ему ответил Грамматик:
— Отпустите меня. Помогите вернуть копье и выбраться с Траориса. Что вам теперь терять?
Нумеон проигнорировал его и подошел к Шен'ре. Тот был сильно ранен и едва держался на ногах.
— Сразу отвечу, что бывало и лучше, — едко сказал технодесантник. Он прислонился к стене тоннеля, и зловонные капли из трещины в потолке уже прорисовали на его броне грязную дорожку. Нумеон опустился на колено, прежде чем обратиться к нему.
— Ты всех нас спас, гад ты сварливый.
— Правда, полугусеничник потерял. Но ведь… — он остановился, закашлявшись, — кто-то же должен был.
Нумеон засмеялся, но его веселье быстро пропало при виде ран Шен'ры.
Бионический глаз технодесантника почти не функционировал, одна нога потеряла подвижность, но на самые серьезные травмы указывала трещина в нагруднике. Повреждения внутренних органов, частичная остановка биологических функций.
Еще два Саламандра из вернувшихся уже впали в кому, в которой их искалеченные тела пытались восстановиться. Прогноз утешительным не выглядел. Трое уже погибли: от болтерных снарядов, от клинков. Не от одной смертельной раны, но от нескольких, приведших к тому же итогу. Таковы были последствия войны на истощение. Как и прежде, братья несли погибших — тех, кого смыло в тоннели вместе с остальными.
Эта человечность по отношению к мертвым удивила Грамматика и заставила задуматься, была ли она характерной чертой ноктюрнцев.
— Что теперь? — поинтересовался он. — Будем прятаться в этих тоннелях, пока нас не найдут?
Нумеон договорил технодесантнику что-то ободряющее и поднялся.
— Будем идти вперед. Найдем другой способ выполнить миссию.
К Нумеону приблизился Леодракк, заметивший, что тот трогает символ Вулкана, который носил с собой с тех пор, как они сбежали с Исствана.
— Как ты думаешь, для чего он нужен? — спросил он.
Нумеон взглянул на значок. Он был сделан в форме простого кузнечного молота и выглядел совсем непримечательно.
— Я думаю, это символ, — ответил он. — Когда я смотрю на него, я начинаю верить в нашего примарха, в то, что он еще жив. Большего не знаю.
— Надеюсь, что ты прав, брат.
Их разговор прервал Пергеллен, вернувшийся с разведки следующего тоннеля.
— Путь свободен, — заявил он. — Труба ведет к месту слива. Оно у самого края города — выгодная позиция, там можно будет определиться с планом действий.
Нумеон кивнул:
— Убедись, что нас не ждут никакие сюрпризы.
Скаут опять удалился в темноту, захватив с собой К'госи.
— Не хочется повторять за человеком, — сказал Леодракк, когда Пергеллен ушел, — но все же, что теперь?
Нумеон посмотрел на Грамматика.
— Он оказался им нужен. Атака на мануфакторум это доказывает. Возможно, у нас получится это использовать. Использовать его.
И таким образом судьба вновь отказалась повернуться к Грамматику лицом, оставив горько жалеть о том, что Саламандры его «спасли».