Ересь внутри
Шрифт:
Джеззет не стала терять времени. Она сжалась и, извиваясь всем телом, полезла вперед. Туннель был совсем небольшим, но ей хватило даже этого. Внутри стояла жуткая вонь, руки скользили по вымазанным дерьмом стенам, и от этого ее едва не выворачивало наизнанку. Вытянув шею, Джез увидела, что путь ведет в обе стороны. За ее спиной — в глубь форта, а впереди — на восток, к горам.
Только сейчас девушка внезапно поняла, что оставила свой мешок в комнате Эйрика. Все ее вещи, кроме одежды и меча, остались там, но черта с два она станет рисковать, возвращаясь за ними. И Джеззет Вель’юрн опустила руки
«Вот дерьмо…»
Черный Шип
Забавный факт о поселениях в Диких Землях: они всегда имеют стены. Каждая деревня, каждый поселок, каждый город, порт, форт, поместье или племенная стоянка — все они окружены стенами, и Бискин не был исключением. Он напоминал Бетриму разом все равнинные города, в которых ему доводилось бывать, а Торн был уверен, что побывал чуть ли не в каждом.
Невысокие деревянные стены окружали город, и пусть от организованного нападения они уберечь не смогли бы, но от диких животных и залетных бандитов служили неплохой защитой. Шайка Босса точно не относилась к первым, но стражники у ворот смерили прибывших таким взглядом, будто те были животными.
— Никаких проблем, — сказал один из стражников, когда они проходили мимо.
Это был крупный мужчина с густыми, нависающими бровями, во рту которого не хватало большей части зубов, а остальные были почти коричневыми. Желтые зубы — это одно, но вот коричневые… Этот кошмар удивил даже Бетрима.
Мослак навис над солдатом и расплылся в улыбке, демонстрируя собственный набор желтеющих пеньков.
— Я что, похож на человека, с которым могут быть проблемы?
Стражник в момент побледнел, и Босс хлопнул его по руке:
— Мы просто идем своей дорогой, друг. Через пару дней нас и след простынет.
Услышав слова Босса, стражник кивнул, не сводя при этом глаз с Мослака.
— Так что мы здесь делаем, Босс? — спросил Шустрый, когда группа миновала ворота. — В смысле это же дыра.
С таким определением Бетрим не мог не согласиться. Половина приземистых деревянных лачуг готова была развалиться. Улицы наводняли сомнительные личности: наемники, воры, а иногда просто неудачники, не заслуживающие упоминания. И никто даже не пробовал поднять задницу и убрать грязь и гниющий мусор, сваленные огромными кучами, — всех явно устраивало такое положение дел. Бетрима перекосило от презрения — даже животные знают, что нельзя гадить в собственной норе.
Было здесь и несколько лавок, торгующих всякой всячиной. У каждой обязательно стояло два или три охранника, чьи услуги владельцы оплачивали из собственного кармана. Всяко лучше, чем жить в постоянном страхе, что тебя обворует и убьет первый же мерзавец, которому вздумалось поживиться твоими безделушками.
С балкона трехэтажного деревянного дома разношерстной компании Босса махали женщины с размалеванными лицами, выставив свои тяжелые обвислые груди на всеобщее обозрение. Зрелище отнюдь не из тех, что способны привлечь внимание мужчины.
— Босс, — заговорил Бетрим, упорно стараясь не смотреть на сиськи, висящие у него над головой, — где мы встречаемся?
— В таверне «Воровской притон». Знаешь это местечко?
— Да, — коротко ответил Бетрим
— Я с Черным Шипом, — услышал он секунду спустя голос Шустрого.
— Я тоже, — и Зеленого.
Двери распахнулись, и их взглядам предстал броско, но безвкусно разукрашенный зал, насквозь провонявший духами и заволоченный такой плотной дымкой, что аж горло перехватывало. У бара в дальнем конце несколько посетителей цедили свои напитки, а комнаты на верхнем этаже были либо открыты, либо закрыты — показатель того, какие из них заняты. Одни женщины бродили туда-сюда в ожидании работы, тогда как другие развлекали клиентов. По краям зала в темных альковах шлюхи усердно скакали на мужиках, очевидно, слишком бедных, чтобы позволить себе арендовать комнату, либо же просто тех, кому было плевать на приличия. Время от времени картину оживлял прерывистый мужской хрип или дамское хихиканье.
К Бетриму и его спутникам подошла полная женщина в возрасте, на чьем лице пудры было больше, чем песка в пустыне. Въедливая аура из сотен ароматов разных духов окружала хозяйку, но даже им было не под силу перебить исходящий от нее запах секса.
— Могу я помочь джентльменам? — спросила она низким, гортанным голосом, и широкая улыбка заиграла на ярко-красных губах. — У нас есть все, что вы пожелаете.
— Мне нужны комната, девчонка и бутылка чего-нибудь крепкого! — рыкнул Бетрим.
Шустрый рассмеялся.
— К черту комнату! А вот трахнуть девчоночку и чем-нибудь затянуться не помешает.
— Да, мне тоже, — сказал Зеленый с рвением парня, который еще никогда не пробовал женского тела.
— Лучше дай малышу мальчика, — вставил Бетрим, злобно ухмыляясь. — Будет для него опытом.
— Иди к черту, Черный Шип. Эта ерунда не по мне! — заорал Зеленый, отчего сразу стал объектом нескольких взглядов.
Выражение лица хозяйки заведения сильно насторожило Бетрима. Несколько секунд она изучала его, всматривалась в коллекцию шрамов.
— Мы не очень-то жалуем здесь тех, кто грубо обращается с нашими девочками, Черный Шип.
Шустрый взорвался хриплым смехом.
— Твоя репутация опережает тебя, Шип, — сказал он, а затем сорвался с места, заприметив понравившуюся ему проститутку. — Я возьму эту. Иди сюда, крошка, у меня для тебя кое-что есть.
Зеленый тоже засмеялся, легонько ткнул Бетрима локтем в бок и пошел искать себе развлечение. Никогда еще Торну так сильно не хотелось прикончить этого щегла. Тут он заметил, что напудренная хозяйка все еще пристально смотрит на него. Бетрим ответил на ее взгляд с предельно нейтральным выражением.
— Я не груб со шлюхами. Я не бью женщин, — Бетрим сделал паузу, — если только они этого не заслуживают. Мне нужна комната, выпивка и девчонка. Не важно, как она выглядит, — я и сам не красавчик.
Если хозяйку и испугало упоминание прозвища Бетрима и его репутация, виду она не подала. В конце концов женщина кивнула в сторону лестницы:
— Третья дверь налево. Девочку с бутылкой я пришлю туда.
Но больше Бетрим не видел в свою сторону улыбок. Люди редко улыбаются Черному Шипу. Бросив в зал последний взгляд, которым можно было бы разбивать зеркала, он направился к лестнице — и дальше, к третьей двери налево.