Еретическое путешествие к точке невозврата

Крюков Михаил

Сначала Вольфгер опасался, что старый монах будет быстро уставать и окажется обузой в отряде, но отец Иона держался в седле на удивление хорошо, выглядел бодрым и с интересом обозревал окрестности, вполголоса бормоча латинские молитвы и перебирая чётки.

Вольфгер ехал первым, привычным цепким взглядом обшаривая дорогу на предмет возможных опасностей, за ним ехал монах, а замыкал маленький отряд Карл, ведя в поводу вьючных лошадей.

По правую руку в осенней дымке за пологими холмами, поросшими ельником, виднелись отроги Рудных гор, а слева тянулись

бесконечные поля и перелески. Кое-где лес был сведён, и на вырубках виднелись крестьянские делянки, огороженные кривыми плетнями. Урожай был уже убран. На маленьких, неровных полях оставались только стожки подгнившего сена да качалось под ветром тряпьё на пугалах.

Пару раз, не останавливаясь, они проезжали через деревеньки, состоявшие из двух рядов хижин-развалюх вдоль дороги, колодца и огородиков с осевшими от дождей грядками. По бедности населения в деревнях не было даже часовен, только на околицах стояли деревянные распятия. Крестьяне выглядели испуганными и забитыми, увидев вооружённых всадников, женщины хватали детей и убегали, а мужчины до земли кланялись богатому господину в латах с золотой баронской цепью, позвякивающей о стальной нагрудник.

Вольфгер разглядывал крестьян, пытаясь заметить у них признаки бунтарских настроений, о которых говорил Иегуда бен Цви, но деревни и их обитатели выглядели на редкость мирно и обыденно. «Посмотрим, что будет дальше, – подумал барон. – Может, у страха глаза воистину велики, и купец увидел то, чего на самом деле нет и в помине?» Ему стало спокойнее.

Поскольку провизии в дорогу взяли предостаточно, в деревнях решили не задерживаться, а ехать до сумерек и заночевать в лесу. Сберегая лошадей, ехали шагом.

Во второй половине дня погода начала портиться. Небо затянуло серой хмарью, солнце спряталось за невесть откуда набежавшими тучами, сразу стало холодно, сумрачно и промозгло. В воздухе повисла сырость, время от времени отжимавшаяся мелким, противным и очень холодным дождём, забирающимся под одежду. Вольфгер накинул поверх кольчуги тяжёлый грубый плащ и укутался в него, накинув полы на круп коня. Несмотря на это, его поддоспешник вскоре отсырел и казался страшно тяжёлым.

Мысль о том, что ночевать придётся в насквозь промокшем лесу, настроения не улучшала, о плохой погоде барон как-то не подумал, хотя дожди в это время года в Саксонии были делом обычным.

Вольфгер придержал коня и, поравнявшись с Карлом, спросил:

– Может, заночуем на постоялом дворе? Есть тут какой-нибудь по дороге?

– Нет, – помотал головой Карл, размазывая дождевые капли пятернёй по лицу. – До темноты будет ещё одна деревня, но там никакого постоялого двора нет – беднота… Можно, конечно, переночевать и в крестьянской хижине, но тогда придётся выгнать хозяев на улицу. Да и блох наберёмся, потом не избавишься от них, загрызут до смерти, а до хорошей бочки с горячей водой ещё ехать и ехать.

– Ну, значит, ночуем в лесу, как и решили, – вздохнул Вольфгер и опять занял своё место в голове отряда.

Прошло ещё два колокола.

Вольфгер вдруг ощутил, что его беспокоит

нечто неуловимое, как будто по нему скользит недобрый взгляд. Это было знакомое чувство, барон всегда испытывал его, когда опасался засады – арбалетного болта, пущенного в спину из кустов или выстрела из аркебузы. Он стал осторожно осматриваться, бросая взгляды из-под глубоко надвинутого капюшона.

Слева от дороги тянулись унылые, мокрые и совершенно пустые поля. В них спрятаться было невозможно, а вот справа на расстоянии двадцати локтей начинался подлесок, постепенно переходящий в густые заросли. Вот там-то Вольфгер пару раз боковым зрением и замечал серую размытую тень, мелькающую в придорожных кустах. Таинственное существо ухитрялось не задеть ни одной ветки. Стоило повернуть голову, и тень незнакомца исчезала.

Вольфгер знаком подозвал Карла.

– По-моему, за нами следят, ты ничего не чувствуешь? – спросил он.

– Уже давно, – спокойно ответил Карл. – Оно справа от дороги, бежит в подлеске.

– «Оно»? Что ты хочешь этим сказать?

– Это не человек.

– Как не человек?! – изумился Вольфгер. – А кто же?

– Не человек, – повторил Карл. – Человек так двигаться не может, по-моему, это лесной гоблин.

– Лесной гоблин… Надо же… А я думал, они бывают только в сказках, – удивился Вольфгер.

– В глухих лесах живёт много такого, о чём людям знать и не нужно, – ответил Карл. – Лесные твари не покидают своих убежищ, а людям обычно нечего делать в чащах: там нет ни дичи, ни лещины, ни ягод. Да и дрова удобнее рубить на опушке.

– А ты когда-нибудь видел гоблинов? – с интересом спросил Вольфгер. – Какие они?

– Видел в детстве, пару раз, мельком, но не разглядел, – нехотя ответил Карл. – Гоблины, да и вообще вся лесная нечисть, не любит, когда на неё глазеют, могут в отместку и пакость учинить.

Лошади Вольфгера и Карла шли рядом. Отец Иона соскучился, и, увидев, что его спутники разговаривают, решил подъехать к ним. Узкая дорожка не позволяла ехать трём лошадям в ряд, поэтому монах вынужден был плестись сзади и прислушиваться, ловя обрывки фраз.

– Скажи, Карл, а гоблины опасны? – продолжал расспросы Вольфгер.

– Ну… – оборотень поскрёб начинающий зарастать щетиной подбородок, – вообще-то гоблины владеют своей, гоблинской магией, зубы и когти у них тоже имеются, так что гоблин, защищающий свою жизнь, наверное, будет нелёгкой добычей. Но я никогда не слышал, чтобы они нападали на людей.

– Гоблины?! Где? Здесь?!! Не может быть! – воскликнул отец Иона, до которого донеслись последние слова Карла.

Вольфгер обернулся и досадливо шикнул на монаха:

– Да тихо ты, святой отец, не спугни его! Полагаю, он здесь не случайно! – и, повернувшись к Карлу, предложил:

– Может, попробуем его поймать?

– Хотите поймать лесного гоблина в лесу? Что вы, господин барон, – усмехнулся Карл. – Это будет потруднее, чем поймать белку на ёлке, только штаны обдерём. Они невероятно юркие создания, а лес – их родной дом. Мы только разозлим его.