Эргоном: Темная жатва
Шрифт:
Я кивнул. Очень походило именно на это. Но не переносить же. Да и не принципиально. В своих силах я был уверен.
Последним из дома вышел барон. Он слегка прихрамывал, словно был ранен в ногу. В руке держал агрик.
Его сын построил солдат и сам встал во главе. Барон остановился чуть поодаль, глядя на меня.
Так, ну, и что дальше?
По сигналу барона, солдаты начали выходить вперёд и аккуратно класть на землю оружие. Затем они возвращались в строй. Когда все они выполнили ритуал, к куче подошёл сын барона и положил к автоматам, пистолетам и гранатам своё оружие, включая
— Осторожно, Ваше Сиятельство, — тихо проговорила Марта. — Он вооружён.
Я ничего не ответил. Судя по всему, у Успенского был только меч, и нёс он его, держа за ножны посередине.
Когда приблизился, остановился и отвесил короткий поклон.
— Спасибо, что приехали, Ваше Сиятельство, — сказал он, глядя мне в глаза. — Это честь — сдаться именно вам.
— Благодарю, — ответил я, не спуская взгляда с барона. — Готов принять вашу капитуляцию.
— Разумеется, — Успенский взял агрик обеими руками и протянул мне. — Официально предаю себя в ваши руки, маркиз, и признаю себя побеждённым.
— Осторожно! — крикнула Марта одновременно с тем, как правая рука барона скользнула вдоль ножен, пальцы обхватили рукоять, и агрик мгновенно описал в воздухе молниеносную дугу.
Чёрт! Этот гадёныш нарочно подал меч неправильно: рукоятью направо и заточенной стороной лезвия наружу!
Таким образом, ему хватило секунды, чтобы обнажить оружие и нанести удар!
Я отступил, мгновенно кастуя защитное поле, но Марта уже успела броситься вперёд, прикрывая меня. Клинок вошёл её в грудь, Успенский издал разочарованный возглас, оттолкнул девушку и сделал выпад, метя в меня. Я увернулся, в моей руке возник пистолет, раздался выстрел, и пуля пробила барону сердце. Он упал на спину, пару раз дёрнулся и замер.
Марта тоже упала. Я бросился к ней. В тот же миг с неба на нас обрушился мощный поток воды!
До нас он не достал, так как мы находились под защитой силового поля, но видимость вокруг пропала.
Я перевернул лежавшую на боку Марту. Чёрт! Рана была очень близко к сердцу, из неё толчками лилась кровь.
Недолго думая, я активировал демоническую технику крови.
Я, конечно, не лекарь и даже не медик, но в своё время первую помощь оказывать приходилось. Нечасто, но, в целом, представлял, что делать. А главное — память демона подсказывала, как остановить кровь и активировать регенерацию в чужом теле. Энергии у меня хватало, но каждая секунда была на счету, так что отвлекаться на битву я не мог.
— Анубис, сторожи! — крикнул я автоматону.
Псина сверкнула глазами и исчезла из силового поля, скрывшись в водяном потоке.
Надеюсь, мои люди разберутся с бойцами Фиолетового клана. Оружие они сдали, но наверняка где-то спрятался ещё отряд. Конечно, если они будут сопротивляться, то их просто перебьют. Явно же ставка была сделана на то, что барон сумеет поразить меня мечом. Болван! И сам погиб, и Марту чуть не прикончил!
Давай, детка, не умирай! Ну, же, борись!
Девушка была без сознания, глаза её закатились, но сердце билось. К счастью, клинок его не коснулся.
Что происходило за пределами силового поля, я не знал. Из-за воды видимость оставалась нулевая. Ясно было лишь одно:
Не знаю, сколько минут я возился с Мартой, чтобы стабилизировать её состояние. Время потеряло значение, как и всё остальное. На весь период я сосредоточился на том, чтобы не дать Падшей переступить порог и окунуться в бездну, из которой нет возврата. По крайней мере, если ты не оказываешься в ином мире — как я. Но это, наверное, другое.
Наконец, я убедился, что Марта пребывает в стабильном состоянии. Конечно, её нужно как можно быстрее отправить в больницу. Подхватив девушку на руки, я двинулся наугад сквозь потоки воды и вскоре вышел из них, оказавшись посреди рукопашной схватки: Падшие бились на мечах с десятком Фиолетовых. Вокруг валялась куча мёртвых тел. Поодаль тоже шло сражение с небольшим вражеским отрядом.
Так, ладно, вроде, мои люди справляются. Численное превосходство на их стороне.
Но вода им мешала. Поискав глазами Успенского-младшего, я обнаружил его слева, в окружении боевиков.
Проклятье! Надо с ним разобраться.
Скастовав несколько Беров, я отправил их в бой. Медведи кинулись на сына барона, расшвыривая его охрану. Двоих смыл мощный поток воды, но Успенский явно здорово истощил запасы Живы и держался из последних сил. Требовалось совсем немного, чтобы прикончить его.
Вот один из Беров ворвался в круг и врезал по силовому полю мага. Тот попятился и обрушил на юнита настоящий водопад. Медведя завертело и понесло прочь, но другой Бер принялся лупить по щиту когтями, выбивая из него энергию. Спустя пару секунд к нему присоединился второй, а затем и третий.
Я создал Демоническую руку, которая ударила по Успенскому сзади. Он кубарем полетел вперёд, и на него мигом навалились четыре Бера.
Не прошло и десяти секунд, как вода исчезла! Остался только обычный дождь. Это означало, что маг мёртв.
Наконец-то!
Теперь я мог добраться до машины и отправить Марту в госпиталь. Лавируя между сражавшимися, я поспешил к броневикам. Анубис крутился поблизости, следя за тем, чтобы никто не попытался к нам приблизиться. Наконец, мы оказались рядом с машинами. Там тоже находились мои люди — использовали технику в качестве прикрытия.
Я передал девушку двоим из них. Велел:
— Быстро в больницу!
Они немедленно погрузили Марту в броневик. Не дожидаясь, пока они отчалят, я ринулся обратно.
Врагов оставалось немного: человек двадцать. Как я и думал, большая часть отряда Успенских пряталась, дожидаясь своего часа. От него осталась максимум половина, но все боевики продолжали отчаянно сражаться, даже не думая о том, чтобы сдаться.
Я ударил одного мечом, использовал Ускорение, чтобы переместиться к следующему, сшиб его с ног подкатом и полоснул по горлу. Вскочив, побежал к группе бившихся с Падшими солдат и принялся рубить их. Анубис тоже принимал участие в схватке: кусал врагов за ноги, дробя кости и лишая противников возможности нормально передвигаться. Когда один из боевиков попытался ударить меня мечом, псина прыгнула, вцепилась ему в предплечье и повисла, опрокинув своим весом на землю. Мне оставалось только прикончить боевика, пронзив ему сердце.