Эргоном: Восхождение берсерка
Шрифт:
Отпустив Антона, я отправился на стрельбище, где как раз должны были собраться будущие снайперы. Ими занималась одна из Падших — девушка по имени Виолетта. Было забавно видеть, как малышка с кудряшками и веснушками строит мужиков, державших винтовки размером чуть ли не с инструкторшу. Впрочем, стрелки слушались Падшую беспрекословно и, кажется, с неподдельным уважением. Ну, да, она же машина смерти в ангельском обличье. И татуировка черепа на лице не давала никому об этом забывать.
— Господин барон! — вытянулась Виолетта, заметив меня. — Смирно!
Стрелки повскакивали со своих лежбищ и выстроились в ряд.
— Вольно, — кивнул
Девушка отдала команду, и солдаты повалились обратно. В сотне метров перед ними виднелись мишени. Они сажали в них одну пулю за другой. Я взял у Виолетты бинокль, чтобы проверить кучность стрельбы.
Надо сказать, меткостью парни обладали. Выбрали их не просто так.
Расслабляться, плавно спускать крючок на выдохе и задерживать дыхание учить их было ненужно. Вот только работа снайпера сильно отличается от стрельбы в тире. Тут нужно, во-первых, уметь выбрать позицию. Не просто где тебя не видно, да повыше, как думают некоторые, насмотревшись фильмов. Всё гораздо сложнее. Гнездо не должно располагаться слишком высоко: летящая под углом сверху вниз пуля весьма капризна. Промахнуться очень легко. Так что я не рекомендовал бы укладываться выше четвёртого этажа. К тому же, целиться лучше всего не в сердце и, тем более, не в голову, ибо стенки черепа запросто могут изменить направление пули (уж тем более, ни один уважающий себя снайпер по этой же причине не станет стрелять через стекло), а в шейные позвонки. Это гарантирует результат. Для этого необходимо расположиться так, чтобы оказаться строго позади жертвы. Не всегда это возможно, конечно. Однако к этому следует стремиться.
Во-вторых, будущим снайперам предстояло убивать гулей. Я отсмотрел на досуге видеозаписи нападения тварей на город. Они были очень быстры и передвигались, чаще всего, длинными прыжками, часто меняя направление. Пластикой гули напоминали хищников вроде ягуаров. Значит, палить придётся по движущейся цели. И попадать не абы куда, а в уязвимые части тела, которых у чудищ не так много. Хорошо бы раздобыть пару гулей для тренировки снайперов. К счастью, их можно воскрешать, так что много монстров не нужно.
— Покажите мне агриковы пули, — сказал я Виолетте, понаблюдав за мишенями. — Есть у вас здесь такие?
— Да, Ваша Милость. Несколько штук, чтобы бойцы понимали, с чем будут иметь дело. Сейчас мы ими не пользуемся, конечно, — девушка подошла к раскладному столу, на котором стояли ящики с боеприпасами. — Слишком дорогие. Да и незачем лупить ими по мишеням, — она протянула мне патрон, снаряженный пулей цвета красный металлик.
Конец был затуплен и распилен накрест.
— Разрывные, — кивнул я, вертя боеприпас в руках. — А что внутри?
— Полость и шарик ртути. При попадании капля врезается в стенки пули и усиливает эффект разрыва.
— Я знаю. Очень хорошо. Много у нас таких?
— Три ящика. В каждом по сотне патронов. И ещё один початый. Там сорок три штуки. У меня всё учтено и записано.
— Неплохо, — я вернул патрон Падшей. — Ладно, сейчас мне нужно кое-что объяснить бойцам. Соберите их вон там.
Пора заняться тренировкой снайперов всерьёз.
Глава 16
Погоняв пару часов стрелков, я устроил себе перерыв и отправился в покои, чтобы спокойно заняться медитацией, или, как называл её Павел, Ритуалом.
— Магическая энергия, — объяснял он мне, — разлита в воздухе в виде испарений крови
Усевшись в центре комнаты на ковёр, я подвернул ноги и закрыл глаза. Следовало сосредоточиться и обратиться к симбионту, чтобы «увидеть» энергию вокруг себя. Спустя несколько минут мне удалось различить нечто вроде мути, которая постепенно обретала вид тумана. Затем стали видны мелкие фракции, висящие в воздухе. Испарения напоминали чёрную пыль. По мере того, как я её трансформировал, она меняла цвет, приобретая нежный лазоревый оттенок. Вот только, если до сих пор всё происходило именно так, как объяснял Павел, в этот раз я заметил, что к голубому примешивается красный. И цвет получается ближе к фиолетовому. Что за ерунда? С чего такие изменения? Может, делаю что-то не так? Но я в точности следовал указаниям княжича. Хм… Надо бы позвонить и спросить, из-за чего такое бывает. Закончив Ритуал, я уже собрался было набрать номер дворца Шуваловых, но задумался: Павел не упоминал, что подобное случается; значит, что-то не так. Какая-то аномалия вкралась в мой ритуал, и у этого должна быть причина. Стоит ли сообщать об этом кому-либо? Привычка к осторожности заставила меня передумать звонить.
А после ужина, когда я отправился в зал поработать с Дарами, странности продолжились.
Обычно в темноте сознания, куда я «нырял», чтобы обратиться к Тени или Беру, мерцали две точки — зелёная и фиолетовая. Однако сегодня их оказалось три! Последняя, правда, едва виднелась и была совсем крошечной и тусклой. Я даже не смог до неё дотянуться. Она вообще никак не реагировала на мои ментальные усилия. Но третий огонёк существовал! Что это могло значить? У меня пробудился ещё один Дар?! Но с какой стати? Объяснения этому я подобрать не мог. И почему красный огонёк возник только сейчас? Он ли подсвечивал мою Живу? Вопросы росли, как грибы после дождя, и ни на один не было ответа.
Обнаружившаяся аномалия меня обеспокоила. Не напугала, но хотелось разобраться, что происходит. Поэтому, полчаса потренировавшись с Бером, я отправился в библиотеку и долго рылся в книгах, пытаясь найти объяснение. Не смог. И это напрягало ещё сильнее.
Около девяти у меня был урок фехтования. Есения пожурила за рассеянность. Перед сном я решил ещё раз заняться духовной практикой. Проверить, как пойдёт. И снова лазоревый свет оказался подкрашен алым. При этом Жива нормально усваивалась — никаких проблем с её накоплением не возникало. Может, всё дело в том, что у меня сразу два Дара? Но почему тогда в сознании появился третий огонёк?
Сделав уроки, я ещё раз поползал по библиотеке — с тем же результатом. Конечно, все книги просмотреть мне не удалось, однако я был уверен, что любые странности, если о них известно, должны быть описаны. Наверное, всё-таки придётся обратиться к кому-нибудь за разъяснениями. Анонимно. Вот только, как это сделать? Да и получу ли я ответы?
В общем, несмотря на длительную пробежку, которую я себе устроил, засыпалось плохо. Отрубиться удалось только после двенадцати.
Утром я встал не совсем выспавшийся, но контрастный душ и кружка крепкого кофе сделали своё дело. Яичница с беконом, стакан апельсинового сока и булочка с джемом окончательно меня взбодрили.