Эрик
Шрифт:
— Безусловно.
— Сколько он там убил мирных жителей, пока грабил караваны?
— Тысячи.
— И как это связать? Один из самых образованных людей самостоятельно занимается такими делами? Вы видели хоть одного учёного монаха, который рвался выпустить кишки иноверцам только за то, что у тех есть чем поживиться?
— Вы считаете меня недостаточно учёным? — Гонорий потупил взгляд и чуть покраснел.
— Но ты… а ведь ты
— Я ей пренебрёг, так как она не может быть верной. Он слишком самостоятелен. Я же служу святой церкви, а он — никому.
— Вы замечательно поработали. Возвращайтесь в Боспор и продолжайте в том же духе. Поработайте с его женой, может, она прольёт свет на эту ходячую мистификацию.
Гонорий поклонился и тихо удалился, прикрыв за собой дверь, а Иннокентий остался сидеть в кресле и с задумчивым видом крутить в руках ножик из странного железа.