Эрика
Шрифт:
Но в Германии Эрике было скучно. Она пыталась устроиться на работу. Однако Николай, который имел уже крупный счет в банке, не разрешил ей работать. Он объяснил Эрике, что нет нужды в ее работе. Он сам заработает на все, что нужно будет для семьи. И Эрика смирилась. Но ей хотелось хоть чем–нибудь помочь мужу. И она, вспомнив о своих богатых свадебных подарках, поехала посоветоваться с Ильей Павловичем и его супругой, как выгодней продать часть из них, чтобы купить приличный особняк в Германии и преподнести Николаю сюрприз ко дню рождения.
Илья Павлович пообещал ей заняться этим делом, сказав
Привез Николая в дом, прямо с работы, сам Илья Павлович. И Николай нашел в нем свою счастливую супругу, княгиню Ольгу и Сашу в новенькой офицерской форме, в которую он нарядился специально в честь именинника.
По дому сновали туда–сюда слуги, и Николаю показалось, что их несметное количество. Он пришел в полную растерянность от этой сделки жены, представляя заранее, в какую копеечку все это ему влетит.
Илья Павлович, заметив его растерянность, успокоил его, объяснив, что все оплачено на десять лет вперед. А через такой большой промежуток времени у него, Николая, дела пойдут еще лучше.
Николай расстроился, потому что Эрика посоветовалась не с ним, а с Ильей Павловичем, и взял с нее слово, что она никогда впредь ничего не будет решать без него. И заодно распределил обязанности по дому, в которых Эрике отводилось забота о душе, своем гардеробе и духах. А домом и управляющим будет заниматься он сам. И чтобы она не вздумала впредь продавать свое приданное, Николай напомнил ей, что у них растет дочь.
Теперь, когда Эрике исполнилось тридцать пять лет, а выглядела она на двадцать пять, Николая это вовсе не радовало. Он располнел и выглядел старше своих лет и уже поговаривали, что Адель — дочь Николая от первого брака. И он к тому же был ревнив. И как же ему было не ревновать? Повзрослев, Эрика хотела блистать, пока она молода и прекрасна. Уж слишком большим успехом пользовалась его супруга на балах, которые устраивал Илья Павлович. Но после переезда в Германию Николай немного успокоился.
Прошло еще восемь долгих лет, и в начале 1974 года Эрика смогла, наконец, вызвать в Германию мать с семьей. Николай же нашел немецкие корни своего отца и вызволил наконец–то свою тетю, Марию Ивановну, с мужем.
Саша Невельский, усыновленный когда–то своим дядей Ильей, теперь был князем Александром Гедеминовым–младшим, и далеко не юнцом. Мечта его послужить во французском Иностранном легионе исполнилась. Но сначала он все же закончил Кембриджский университет. Его младший брат Альберт, конечно, пошел по стопам старшего брата. А последнии три года братья выполняли какие–то особые задания.
Наш герой, Александр Гедеминов, вернувшись в Париж, нашел свою комнату такой же, какой оставил ее пятьдесят четыре года назад. Илья сказал ему:
— Когда я подрос, хотел занять твою комнату, но матушка не разрешила, она верила, что ты вернешься.
Адель к пятидесяти четырем годам располнела, что очень пошло ее статной фигуре.
Шесть лет назад Александр Гедеминов хорошо распорядился украденными в юности драгоценностями, которые вывез в Европу Эдуард. Большую часть из них он продал
Там же Гедеминов построил сначала школу наездников для мальчиков, будущих работников ипподрома. Затем, по просьбе Адели, еще и школу для девочек из бедных семей казаков, чтобы они могли научиться ухаживать за больными. На этом же участке была построена и больница, и небольшая церквушка. Ее Гедеминов поставил в первую очередь для себя. Как он говорил, «грехи замаливать»
Лошадей сначала объезжали, в свободное от службы время, сыновья Гедеминова, Саша и Альберт. Потом Эдуард привел и устроил на работу при ипподроме несколько цирковых наездников во главе со своим приемным сыном Валерием. Ну, и «пираты» из охраны молодых князей помогали объезжать лошадей. Так прозвала их за свирепый вид Адель.
Спустя два года после переезда в Париж Гедеминов слетал с сыновьями в Сибирь и перевез прах своего отца, похоронив его возле вновь построенной церкви. Перезахоронил и прах матери.
Своего брата Илью шесть лет назад Александр Гедеминов застал уже больным. Когда брат умер, он похоронил его рядом с матерью. Себе он определил место рядом с отцом.
Устроив дела, связанные с благотворительностью, Гедеминов взялся за восстановление коллекции холодного оружия, которое «любимое государство», конечно же, присвоило, оставив хозяину возможность любоваться коллекцией в буклетах. Работа эта спорилась. Сил у Гедеминова–старшего было еще много, да и сыновья помогали, особенно Альберт, который занимался этим с отцом чуть ли ни с детства.
Восстановив коллекцию своего оружия — она стала даже лучше, чем была (на украшения рукояток и ножен он пустил драгоценные камни) — Гедеминов сел писать историю своего рода. Когда он закончит эту работу, неизвестно, но параллельно он пишет мемуары, которые назвал «Любовь и творчество».
К своей серебряной свадьбе с Аделью Гедеминов приобрел (на часть процентов от отцовского наследства) летний домик на берегу Сены и роскошную белую двухпалубную яхту, с блестящей отделкой салона и шестнадцатью каютами. Назвал он яхту «Княгиня Адель». На ее борту красуется герб рода Гедеминовых, который он сам же и изготовил.
Сейчас август, и вся большая семья, впервые собравшись вместе, поплывет в Грецию, где у Саши своя вилла. Осталось только дождаться Николая, который должен был приехать с минуту на минуту. У Александра Гедеминова–старшего было к нему дело.
Как читатель помнит, мать Николая, Амалия, вышла замуж за Эдуарда. К сожалению, она сильно сдала за эти годы. Сам Эдуард к старости стал ниже прежнего на пол головы. И хотя был еще очень подвижен, характер его сильно изменился — не в лучшую сторону. Он вечно всем недоволен и ворчит без причины, раздражая этим Амалию. Правда, рядом с Гедеминовым он замолкал, но был недоволен тем, что тот пригласил жить в свое поместье князя Андрея Герша, старого и больного, только потому что Герш учился вместе с ним в Петербурге в Пажеском корпусе и был интересным собеседником.