Эрийская маска
Шрифт:
Нико
Челси – сама любезность – протянул Чаре руку, и они пошли к выходу. Я потянулся за деньгами, чтобы заплатить за ужин, но хозяин, наблюдавший за нами, сразу замахал руками. Судя по его лицу, он прекрасно знал, кто такой Челси, и был просто счастлив, что мы уходим. Ну и ладно. Я слышал, что иногда угощают «за счет заведения», но сам столкнулся с подобным первый раз.
На улице ждала богато украшенная открытая коляска. Как только мы уселись и тронулись, нас сразу взяли в кольцо всадники. Не обращая на них внимания, Челси, как радушный хозяин, стал рассказывать обо всех встречающихся достопримечательностях. Вот этого у него было не отнять. За полчаса езды я узнал об истории города больше, чем за неделю одиноких гуляний. Чара держалась великолепно. Даже я почти поверил, что она – обычная восторженная девчонка, которая
Сам дворец был великолепен. Время еще не позднее, и центральный вход ярко освещали магические фонари, дававшие чистый белый свет. Выйдя из коляски, Чара сразу взяла меня под руку, и дальше мы уже шли как настоящая влюбленная парочка, которые я часто видел на вечерних прогулках. Во всяком случае, Чара вела себя так же. Ахала, охала, делала восторженные глаза, время от времени прижимаясь ко мне. Ей было простительно – она видела дворец в первый раз. Да и я, при ярком свете, в спокойной обстановке, с удовольствием смотрел по сторонам. Были и не совсем приятные детали. Судя по звукам, двери в тех коридорах, через которые мы прошли, закрывали. Потом появилась группа из нескольких мужчин, которые стали сопровождать нас, не приближаясь. Человек пять гвардейцев, парочка магов, если я правильно понял. Один Челси, казалось, ничего не замечал. О каждом гобелене, картине, статуе он, похоже, был готов говорить часами. Несколько раз, сделав вид, что задумался, вел нас не в тот коридор, потом извинялся. Я только усмехался. Я здесь в ПЕРВЫЙ раз и поправлять его не буду. Непонятно только, зачем нас ведут в тронный зал. Главная задача вроде выполнена – мы доставлены во дворец, двери за нами закрыты, маги и стража рядышком, но Челси почему-то продолжает играть роль радушного хозяина. Или он придумал что-то интересное?
Когда мы вошли в тронный зал, Челси просто протянул руку в сторону статуй:
– А это самое главное наше сокровище – статуя короля Инкара с его настоящим оружием.
Сам он остался у двери, а мы пошли к статуям. И чем ближе мы подходили, тем больше Чара забывала про меня. Потом она совсем отпустила мою руку и замерла, разглядывая эту красоту. В зале поставили дополнительные светильники, и теперь статуи выглядели по-настоящему живыми. Меч снова на месте, стекло заменено, и ничто не напоминало о моем ночном визите. Дав нам возможность полюбоваться, Челси снова подошел к нам. На этот раз он стал рассказывать о короле Инкаре. Я хоть и нарыл немного информации, но слушал с интересом. Потом обратил внимание, что изложение ведется немного странно. Основные факты были рассказаны суховато, как бы вскользь, а вот о знаменитом испытании «мечом правды» Челси рассказывал очень подробно, в лицах, с трагическими интонациями. Даже подвел нас к одному из мест у стены, где все и происходило. Оказывается, в назидание потомкам здесь ничего не стали менять. Челси показал отметину от меча и бурые следы крови. Внимательно глядя на меня, вдруг сменил тему:
– Я ведь не просто так вам это рассказываю. Повод для нашего знакомства был чрезвычайным. Явных доказательств у меня нет, а вот подозрения остались, и очень сильные. Пытки заставят вас сказать даже то, что вы не делали. В данном случае это нежелательно, так как нам нужна только правда. Не согласитесь ли вы тоже пройти испытание мечом? – закончил он неожиданно.
Я немного растерялся:
– Вы хотите расследовать с помощью реликвии случай предполагаемого воровства?!
– В данном случае целью был сам меч. Думаю, его использование будет оправданно. Меч сам укажет на вора. – Челси не сводил с меня настороженного взгляда.
Интересно, а как я должен себя вести? Если как вор,
– А почему бы и нет? Скрывать мне нечего, а подобная проверка снимет с меня все подозрения. Только хотелось бы иметь несколько свидетелей, которые смогут подтвердить правильность проведения испытания и его результаты.
– О, не беспокойтесь, каждый из этих людей – уважаемый человек, к слову которого прислушивается сам король!
После небольшого сомнения пришлось кивнуть:
– Тогда я согласен.
Челси сделал какое-то движение рукой, и пара солдат, как будто вышедших из стены, подтащила высокую подставку (наверное, ту самую, из легенды). Один из магов подошел к стеклянному саркофагу, провел рукой по ребру, и дверка открылась. Очень осторожно он достал меч, на вытянутых руках поднес к нам и бережно положил на подставку. Делалось все очень слаженно и быстро. Не знаю как Чара, а я смотрел на все это действо с огромным интересом. Немного мешали взгляды стражников и магов, которые сторожили каждое мое движение. Я понимаю, что это их работа, но нельзя же так предвзято относиться к человеку! Когда «инструмент» был приготовлен, Челси торжествующе улыбнулся и протянул руку:
– Прошу к судному месту.
Чему он так радуется и на что рассчитывает? Что я по малолетству испугаюсь и в слезах сразу все ему расскажу? Странная уверенность. У нас даже был специальный курс – «поведение при пытках». Учили и боль приглушать, и настраиваться на абсолютную уверенность в своей правоте. Если бы он стал задавать быстрые неожиданные вопросы, я, может, и не сумел бы правдоподобно соврать. А сейчас, когда мне дали время прийти в себя… Или он так уверен, что я поверю во все эти сказки про «меч правды»?!
Встав у стенки, не удержался от бравады. Подняв руку, произнес:
– Клянусь говорить только правду!
Шутку никто не понял. Несколько стражников и один маг следили за Чарой, все остальные – за мной. Челси встал рядом с мечом и каким-то глухим торжественным голосом стал спрашивать:
– Нико – это ваше настоящее имя?
Я на всякий случай поставил мысленную стенку между нами – вдруг он еще и гипнозом владеет.
– Да, настоящее.
Челси покосился на меч. Я, непроизвольно, тоже. Но меч лежал спокойно. Ну и ладушки. Значит, мое вранье он не считает преступлением. Если он вообще может что-то решать. Сразу стало веселее. Челси это заметил и стал говорить еще более суровым тоном:
– Вы раньше были в этом зале?
– Никогда!
Мы снова покосились на меч – никаких движений.
– Вы хотели украсть этот меч?
– Никогда!
– Вы хотели нанести вред Румании?
– Никогда! – и улыбнулся. Приятно все-таки говорить правду.
Но поведение меча Челси нисколько не убедило. Ну ни капельки. Похоже, он ожидал от испытания большего и строил расчет на том, что я испугаюсь и все выложу сам. Но после всех его речей об испытании заявить, что меч не работает, он уже не мог. Возникла заминка. Мне бы промолчать, и нас бы, возможно, отпустили. Но мне захотелось его подковырнуть:
– Господин Челси, я вижу, вас мои ответы и реакция меча не устроили. Мы можем сделать по-другому – к стене встанете вы, а вопросы буду задавать я. Вы пару раз соврете – и все сразу станет понятно.
Сказал и чуть не откусил свой язык за болтливость, осознав, что сказал. Одной фразой я сделал себя врагом государства номер один. И что живым меня отсюда теперь не выпустят. Враг – потому что посмел усомниться в государственной святыне. Не выпустят – потому что достаточно Челси принять предложение, сказать пару раз неправду, меч не среагирует, и все мои ответы сразу поставят под сомнение. А там уже и до пыток недалеко. Правда, и для Челси это чревато – если он развенчает легенду, то и его могут запрятать куда-нибудь глубоко, может, даже на пару метров под землю, во избежание разглашения. Я даже с некоторым сочувствием посмотрел на остальных участников этого представления. И их жизнь теперь висит на волоске.