Эрл Стенли Гарднер
Шрифт:
Свидетель помедлил.
— Не так ли?
— Нет, сэр.
— Следовательно, то, что вы сказали, — это всего лишь предположение?
— Ну, когда человек начинает манипулировать с банковскими счетами, как это делал он, для этого наверняка есть какая-то причина.
— Совершенно справедливо, — сказал Гамильтон Бергер. — Таким образом, если бы вы занимались этим, то делали бы это с целью обмануть налоговое управление; следовательно, исходя из этого вы и предположили, что
— Вы решили, — спросил Мейсон, — устроить перекрестный допрос своему собственному свидетелю?
— Видите ли, — сказал Гамильтон Бергер, — хотя замечание ваше, скорее всего, излишне, но в конце концов мистер Эддикс не может сам заступиться за себя.
— Ну что ж, — непринужденно обратился Натан Фэллон к Гамильтону Бергеру, — возможно, вы придумаете объяснение получше.
Публика в зале суда грохнула от смеха, и даже судья Манди улыбнулся.
— Мистер Эддикс не посвящал вас в свои секреты?
— Мистер Эддикс не любил меня. Я не любил мистера Эддикса. Полагаю, что в самое ближайшее время я был бы уволен, если бы не смерть мистера Эддикса.
— Вы уехали из Стоунхенджа в среду, в день убийства?
— Да, сэр.
— Во сколько примерно?
— Я вылетел в Лас-Вегас, днем, двухчасовым рейсом.
— Вы получили инструкции касательно того, что должны были делать в Лас-Вегасе?
— Да, сэр. Я должен был вернуться со ста пятьюдесятью тысячами долларов наличными.
— Вы выполнили эту инструкцию?
— Нет, сэр. Не выполнил.
— Почему?
— Потому что не решился носить с собой такую большую сумму наличными. Когда я услышал о смерти мистера Эддикса, я отнес всю наличность в банк и положил ее на счет мистера Эддикса. Я известил по телефону поверенного мистера Эддикса о том, что собираюсь предпринять.
— А мистер Херши покинул Стоунхендж до вас?
— Нет, сэр. Мы ушли с ним одновременно. Мистер Херши отвез меня в аэропорт, а затем поехал в Санта-Барбару.
— Кто находился в Стоунхендже в тот момент, когда вы уходили?
— Бенджамин Эддикс.
— Кто еще?
— Больше никого.
— Но ведь это было довольно необычно?
— Да, сэр. Это было в высшей степени необычно.
— Начинайте перекрестный допрос, — обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.
— Почему вы считаете это необычным, мистер Фэллон?
— Потому что обычно кто-то ухаживал за животными, да и дом требовал присмотра со стороны экономки; кроме того, обычно приходили несколько слуг.
— Но когда вы уходили, в доме не было никого, кроме мистера Эддикса?
— Совершенно верно. Несколькими днями раньше мистер Эддикс выразил сильное неудовольствие тем, как содержалась
— А кто кормил животных, чистил клетки, ну и все остальное, после того как дрессировщики были уволены?
— Мы, — проговорил Фэллон с явным отвращением. — Это как раз и было одной из главных причин возникших между моим хозяином и иной трений. На такого рода работу я не нанимался.
— Вам помогал мистер Херши?
— Мистер Херши и Бенджамин Эддикс. Мы делали это втроем.
— А слуги, кто занимался домашним хозяйством?
— Никаких слуг не было. Домашним хозяйством никто не занимался.
— Случались ли вследствие этого какие-нибудь происшествия?
— Да, сэр.
— Какие?
— На мистера Эддикса напала одна из горилл, она просунула лапу сквозь прутья решетки, схватила Эддикса за пиджак и притянула его к клетке. Я закричал и принялся стучать по решетке скребком, которым чистил клетки, а мистер Эддикс рванулся, и ему удалось высвободиться.
— Он получил какие-нибудь повреждения?
— Да, сэр. У него был серьезный вывих ноги, а также глубокие царапины на лице.
— Когда это произошло?
— В понедельник утром.
— У меня все, — сказал Мейсон, — больше вопросов нет.
Гамильтон Бергер вызвал в качестве свидетеля фотографа, который продемонстрировал фотографии лежащего на полу тела и расположение пятен крови, брызнувшей из раны на шее на стену и ковер. Он также представил снимки лица мистера Эддикса, на котором были видны царапины от когтей гориллы.
— Задавайте вопросы, — сказал Гамильтон Бергер.
— Я обратил внимание, что здесь две разные фотографии лица убитого, — сказал Мейсон, — на одной из них хорошо заметна щетина, а на другой лицо убитого чисто выбрито.
— Первая была сделана до того, как тело перевезли в морг, а вторая — вскоре после вскрытия. Служащий морга побрил лицо покойника, когда готовил того для погребальной церемонии.
— То есть вы сфотографировали тело, а после этого вас послали сделать еще несколько фотографий? Я правильно понял?
— Да, сэр.
— С какой целью это было сделано?
— Я не знаю.
— Но вы получили инструкцию пойти в морг и сделать еще несколько фотографий, на которых были бы хорошо видны черты лица?
— Да.
— Чисто выбритого?
— Да.
— С целью опознания?
— Мне неизвестно, с какой целью. Мне велели их сделать, и я сделал.
— Благодарю вас, — проговорил с улыбкой Мейсон. — У меня все.
— У нас по этому делу все, Ваша Честь, — сказал Гамильтон Бергер.