Ермак. Телохранитель
Шрифт:
Набросав всё сначала на черновике, потом написал чистовик и вручил его хорунжему. За время моего написания в кабинет пару раз заходили два штабс-капитана и войсковой старшина. Из их разговоров с хорунжим, я понял, что все остальные кандидаты русский письменный сдали еще неделю назад и им интересно, для кого же организовали отдельный экзамен.
"Вот что значит телефонное, точнее право писем-прошений. Есть у тебя письмо с просьбой принять в училище от Августейшей особы. И ты считай, стопроцентно принят, — думал я, слушая краем уха эти разговоры. — Для тебя даже отдельный экзамен организовали. Нет, никто и разговаривать не будет. Ничего в этом мире
Вечером от пришедшего со службы Филинова узнал, что сочинение я написал на восемь баллов и могу считать себя поступившим в училище. Завтра меня ждёт вахмистр Чернов, который в училище командует нижними чинами, вольнонаемными и отвечает за всё хозяйство училища. Если я соглашусь, то в течении недели, что осталось до начала занятий надо будет помочь в хозяйственных работах. В этой группе уже есть три согласившихся счастливчика, с усмешкой пояснил мне урядник.
В первый же день я понял усмешку дядьки Игната. Гонял нас вахмистр в хвост и в гриву. В обед нашу группу кормили как на убой, но к вечеру еле-еле приползал к Филинову. И так, неделю. Мне показалось, я за эту неделю даже похудел.
Кроме меня, в группу счастливчиков вошли двое вольноопределяющихся с Восточно-Сибирских линейных батальонов и один гражданский гонористый шляхтич лет двадцати. Звался сей гордый отпрыск польского дворянства Казимир Заславский. Неоднократно за неделю слышал от него, как я должен быть горд тем, что на меня обратил свой взор и соизволил говорить потомок князей Заславских-Острожских, которые в родстве пусть и по женской линии были с королевской династией Пястов.
В общем, за неделю совместной деятельности этот княжеский потомок достал всех окружающих. Мы узнали, всё о его родословной, о том, что его семья была одна из двадцати двух семей шляхтичей, которых в 1668 году Сибирский приказ расписал служить в сибирских городах. Бывает, что неприязнь к человеку возникает с первого взгляда. Вот и у меня к юнкеру-шляхтичу и видимо у него ко мне возникла обоюдная неприязнь.
Первого сентября, пусть "не первый раз в первый класс", но в десять ноль-ноль на доске объявлений вывесили приказ со списками поступивших в училище. Я себя быстро нашёл в этом списке по алфавиту. Моя фамилия была первой. Рядом с приказом висело объявление, что в 12.00 поступившие будут "введены в училище".
"Что ж, осталось чуть меньше двух часов до того момента, как я переступлю порог альма-матер. Я снова курсант, точнее юнкер!" — подумал я, отходя от доски объявления.
Глава 6. Дружеская беседа
Высокий и грузный мужчина стоял перед окном кабинета на третьем этаже северо-западного ризалита Зимнего дворца. За стеклом в сгущающихся сумерках и водной взвеси над хмурой Невой еле проглядывался золотой шпиль Петропавловского собора. Небольшой дождь барабанил по карнизу, стекая ручейками.
Император Александр III, развернувшись от окна, направился к кожаному глубокому креслу, расстегивая верхние пуговицы на мундире.
— Владимир Анатольевич, ты считаешь, что покушение на Николая в Японии — это дело только одного ненормального самурая? — задав вопрос князю Барятинскому, император тяжело опустился в кресло. — Уфф, как же этот церемониал иногда утомляет. Родного сына не могу встретить, как хочется!
— Александр Александрович, до определённого
— И кому? — император поудобнее устроился в кресле.
— Я думаю, Александр Александрович, тому, кто в окружении микадо считает, что война между нашими империями именно сегодня принесёт победу Стране восходящего солнца.
— И ты думаешь, такие люди есть в окружении Императора Муцухито?
— Я думаю, имеются. И в Тайном совете, и в Кабинете министров Японии, и в парламенте, и тем более в Генеральном штабе армии. В любом правительстве всегда есть и будет партия войны, которая кормится с войны и желает её. Микадо, начав переустройство политической, законодательной, исполнительной, судебной и военной систем своей страны очень быстрыми темпами превращает Японию в ведущую державу на Востоке.
— Это так! Как бы ни было для нас неприятно! Разве мог кто-нибудь предположить двадцать с небольшим лет назад, что принц Сати за эти годы приведёт Японию к такому успеху и в политическом, и в экономическом плане.
— А с этими успехами, Государь, растут и амбиции. Барон Корф сообщил мне, что его генштабисты получили информацию о высокой вероятности начала в ближайшее время войны между Китаем и Японией. Цель Японии контроль Королевства Чосон и захват острова Формоза. Счастливый Принц, точнее император Муцухито по совету своего Генштаба к шести гарнизонным дивизиям добавил седьмую гвардейскую и довёл численность пехоты до ста двадцати тысяч человек. И это не ополчение, а регулярная армия, которую усиленно обучают. Кроме того, эти дивизии начали перевооружать на свои винтовки. Заметь, Александр Александрович, свои винтовки калибра 8-мм с восьмизарядным магазином под стволом. В общем, почти та же винтовка Гра-Кропачека, только японская и с японскими 8-мм патронами на бездымном порохе.
Император встал из кресла, молча сделал пару шагов до секретера, из шкафчика которого достал коробку с сигарами, две серебряных рюмки и небольшую фляжку. Вернувшись к креслу, поставил всё на стол. Налив из фляжки в рюмки тёмно-коричневой жидкости, одну подвинул князю Барятинскому. После этого, открыв коробку, достал сигару и, проделав все необходимые манипуляции, прикурил.
Сев в кресло и выпустив клубы сигарного дыма, император тихо спросил:
— Владимир Анатольевич, думаешь, рискнут напасть?
— В настоящий момент, думаю, что нет. Всё время, что вместе с Ники находился в Японии, я не заметил каких-либо признаков охлаждения отношений японцев к русским, начиная от императора и заканчивая обычным рикшей. — Барятинский задумался, что-то вспоминая. — Хотя наш представитель в Токио Дмитрий Егорович Шевич докладывал о неспокойной внутриполитической обстановке и распространении среди японцев ксенофобских настроений. Говорил, что в ноябре девяностого года было даже нападение на российское посольство. Также до приезда цесаревича в уголовное законодательство Японии так и не ввели статьи, предусматривающей наказание за нападение на представителей царских семей и миссий иностранных государств. Но я никаких волнений или нападок в прессе не увидел! Нас везде принимали очень хорошо. Позволяли полностью использовать все возможности портов для приведения кораблей в порядок после длительного перехода. В общем, всё как раньше. И тут как гром среди ясного неба — это нападение!