Эротический этюд № 52
Шрифт:
Она: Я тоже так думаю. Но Мыш с нами не согласен. Он часто вспоминал тебя.
Он: А ты?
Она: И я тоже. Но, наверное, не так, как тебе хотелось бы.
Он: Какая же ты, все-таки, сука.
Она: Да. И даже еще хуже.
Он: И все равно я чертовски рад тебя видеть.
Она: Я тоже.
Он: А знаешь… Я теперь умный. Я не забываю о мелочах и знаю, где платить за телефон, и где помойка, и сколько шагов до детского сада и обратно. Правда, без коляски.
Она:
Он: Я даже смогу, наверное, стать образцовым мужем.
Она: Да.
Он: Но ведь я опоздал, правда?
Она: Мы оба отстали от поезда. Но это еще не значит, что мы не успеем на следующий. А все лишнее оставим на перроне.
Он: Я, кажется, уже ответил за свои грехи.
Она: А я свои оплатила авансом. И теперь не чувствую себя должником.
Он: Ты придешь завтра?
Она: И завтра, и послезавтра, и каждый день. И ты не сможешь меня прогнать.
Он: Не больно хотелось.
Она: Вот и хорошо. А теперь я пойду. Мне пора забирать Мыша.
Он: Деловая женщина.
Она: Еще какая. Я, между прочим, теперь работаю.
Он: Слишком много новостей для первого раза. Давай прощаться.
Она: А говоришь, исправился. Как раз сейчас ты должен был сделать заинтересованное лицо и расспросить меня о работе во всех подробностях.
Он: А я не сделал?
Она: Даже не попытался.
Он: (улыбаясь) Ну вот. Подходящий повод для развода.
Она: Фигушки.
Он: Откуда у тебя камера?
Она: Оттуда же, откуда новости о твоем происшествии. У тебя – самые лучшие в мире друзья.
Он: И самая худшая в мире жена.
Она: Да. Я – монстр. Бедный дядька.
Он: Да. Мне всегда казалось, что в названии сказки «Красавица и чудовище» есть двойной смысл. И все равно все происходящее приятно попахивает хэппи-эндом.
Она: Думаешь, пора целоваться и пускть титры?
Он: Ну уж нет. Как горе – так полной чашей, а как счастье – так одну рюмку? Я так не играю.
Она: Хорошо. Тогда я просто выключаю камеру и иду домой – готовиться к твоему возвращению.
Камера гаснет.
Он – дома. Камера смотрит на дверь, в которой скребется ключ. Потом входит Она, изменившаяся почти до неузнаваемости. Она очень похорошела, хорошо одета. В движениях появилась почти мужская резкость. В глазах – уверенность и вызов.
Он: Мыш тебя не дождался. Заснул прямо на полу.
Она (раздеваясь): Как он?
Он: Прекрасно.
Она: Вспоминал про меня?
Он: Когда я его шлепнул за то, что он пролил чай. Тогда он сказал, что пожалуется на меня маме.
Она: Ябеда-карябеда.
Он: Ага. Интересно, в кого это.
Она: Как у тебя?
Он: У меня – все по плану.
Она:
Он: Сегодня дотянулся до носа. Он оказался мягким и теплым.
Она: И мокрым.
Он: Нет. Сухим и горячим.
Она: Ты поужинал?
Он: Ждал тебя.
Она: (к этому моменту переодевшаяся в домашнее) Я сейчас могу съесть быка вместе с рогами, копытами и шпагой тореадора. Где тут у вас кухня?
Он: Кухня за углом. Проводить?
Она: Проводите, молодой человек…
Камера следом за ней проходит на кухню, где уже сервирован ужин.
Она: (усаживаясь за стол) А говорят, что мужики не умеют готовить.
Он: Мы это скрываем.
Она: А что вы еще скрываете?
Он: Так я тебе и рассказал.
Она: (пробует и жмурится) Фантастика! А как насчет рюмочки?
Он: В морозилке. Доставать?
Она: Я сама.
Он: Нет. Я «сама». Мне надо руку разрабатывать. Подержи камеру.
Она снимает Его, который негнущейся рукой открывает холодильник и достает оттуда водку. Он выглядит по-домашнему: в спортивном костюме и шутовском грошовом фартуке. Он похудел и выглядит неважно. Он наливает водку.
Он: Готово. Отдавай камеру и ешь. А то все остынет.
Она: А ты?
Он: Не могу на тебя наглядеться. Ты красивая.
Она: Спасибо. Но я не могу пить и есть, когда ты стоишь над душой с камерой. Давай поедим, а потом опять включишь.
Он: Как скажешь.
Камера гаснет.
Она – у себя на работе, устраивает экскурсию с камерой.
Ее голос: Вот мое место. Как видишь, здесь тоже есть компьютер. Теперь я тоже знаю, что это такое, и знаю, что мышка – это не только герой ненавистных мультиков, но и устройство для интерактивного управления программами. Смешно сказать, но я занимаюсь сетями. Говорят, что это сложно, но я этого еще не заметила. Правда, золотые рыбки в мою сеть не заплывают. Так что столбовой дворянкой придется становиться самостоятельно… А пока что я читаю толстые книжки. Вот эти… А в перерывах вместе со всеми матерю Билла Гейтса…
Продолжение ужина.
Тарелки пусты. Заметно убыло и в бутылке. Она сидит сытая, довольная и слегка пьяная.
Она: На чем мы остановились?
Он: На том, что ты сказала «спасибо».
Она: Да. Все было просто потрясающе.
Он: На здоровье.
Она: Ты – гений. Я бы так никогда не приготовила.
Он: Как дела на работе?
Она: Нормально.
Он: Устала?
Она: Не настолько.
Он: Не настолько, чтобы что?
Она: Не настолько, чтобы оставить без благодарности своего верного шеф-повара.