Эрсус. Пришествие

Павлов Вел

Император Мечей решил самолично вмешаться в возникшую перепалку.

– Ты что удумал, Акиа?! Ты бунтуешь! ПРЕДАЕШЬ ГЕГЕМОНА?! – проскрежетал зубам мужчина, силой отбросив Императора Духов в противоположную от себя сторону, но меч в ножны за спиной так и не убрал.

– Язык этой старой развалюхи стал слишком длинным! Его надобно укоротить! – не остался в долгу Акиа, приняв стойку для атаки. – Он оскорбил почтенную Басимит! И да. Читай по губам. Мне. Плевать. На. Гегемона. В его понимании мы лишь вещи и рабы.

– Теперь не думаю, что она действительно будет почтенной,

за её дерзость ей теперь век не выбраться из самых грязных борделей этого мира! А ты уже мертвец, мелкий выродок! Гегемон это так просто не оставит! – вновь подключился к ссоре Император Артефактов с ехидной улыбкой на губах, которая переросла в каркающий смех.

– Гегемона еще здесь нет, а я есть! – рядом с Акиа сформировалась фигура Мазауна, а руки его налились густейшей тьмой.

– Значит, таков твой ответ? Ладно… в таком случае у меня нет выбора… – раздался голос Гифарлана, а воздухе мгновенно повеяло морозной свежестью и прохладой.

Мужчина сделал несколько шагов и встал рядом с Чалдином и Хазулом.

– Калайна! Ты что скажешь? – громко рявкнул Император Мечей, скосив глаза на женщину, которая даже не шелохнулась и молчала с самого начала перепалки, она не сводила взгляда с наёмника, а стоило её окликнуть, как Калайна, словно очнулась от многовекового сна. – Надеюсь, ты еще не лишилась разума? Помоги нам схватить этих двух предателей и передать Гегемону! С этой изменщицей и богохульницей… – Хазул кивнул в сторону спокойно стоящей Басимит, – … пусть разбирается сам повелитель.

Но Императрица Звука, будто не слышала его и сладко улыбнувшись, перевела взгляд со своих соратников на наёмника, тот с непринужденным видом опирался плечом на резную мраморную колону и с лёгкой усмешкой наблюдал за развернувшейся перед ним сценой.

– Не торопись, Хазул. Я, например, хочу узнать мнение нашего гостя… ведь он житель этого мира… – изрекла Калайна, указав курительной трубкой на силуэт человека.

– Червю не место на барском столе… убить его, да и дело с концом, его ведь привела эта несносная изменщица, – фыркнул недовольно Чалдин, с презрением глядя на наёмника.

– А ты, действительно, много болтаешь, старикашка… – засмеялся человек, как-будто услышал хорошую шутку. – Да и сказать мне нечего, – развел он скрещенными на груди руками. – Это ваши дрязги, к тому же, все мы когда-нибудь умрём. Рано или поздно, какая разница…

– Тебе плевать на родной мир? – с игривой улыбкой вопросила Калайна.

– В какой-то степени да, в какой-то степени нет… – улыбнулся широко мужчина. – Кто знает…

– Тогда не мешайся под ногами и умри! Бессмертному не нужны такие нерадивые рабы, вроде тебя! – выкрикнул озлобленно Император Мечей, обращаясь за помощью к своей силе.

– СТОЙ, ХАЗУЛ! НЕ СМЕЙ! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! – завопила императорская наложница, на плече даже материализовалась маленькая фигура белой змеи, но ничего предпринимать та не стала. – НЕТ, АКИА, МАЗАУН, НЕ ДВИГАЙТЕСЬ! – она приказным тоном остановила рванувших на помощь мужчин и те тотчас застыли, изумлённо глядя на Басимит.

В следующий миг в руках Хазула сформировался клинок из небесной ци, и с молниеносной

скоростью тот метнул орудие в грудь наёмника. Раздался жалкий и болезненный вскрик, и за долю вздоха тело мужчины отлетело вглубь сада, затерявшись среди густых деревьев и кустов, а еще через пару секунд след его ауры и вовсе пропал.

А это значит, наёмник перестал дышать и был убит.

Басимит же испуганным и паническим взглядом проводила тело человека глазами, но с места так и не сдвинулась, словно её нечто удерживало.

– ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?! – зарычала со злостью она. – ТЫ ИДИОТ! Я ВЕДЬ ГОВОРИЛА ТЕБЕ, ПОДУ…

– Нерадивый мусор не имеет право осквернять взор Бессмертного! – величаво бросил ей Хазул, перебив на полуслове, не дав договорить до конца.

– Я же говорю жалким червям место в выгребной яме! Ты молодец, мой друг! – довольно хихикнул Чалдин, хлопнув того по плечу. – Как и вам двоим место там же, где и этому отбросу! – хрюкнул удовлетворённо он, указывая на Мазауна и Акиа костлявым пальцем. – Мне уже не терпится узнать, что с вами сделает Гегемон.

– Ну что, Калайна, ты выслушала этого смертного? Теперь довольна? – грубо спросил Хазул, испепеляя женщину взглядом. – Каково твоё решение?

Впервые за долгое время игривая улыбка Калайны быстро увяла, обнажая эмоции крайнего раздражения, досады и зачатки гнева.

– Знаешь, Хазул, у меня двоякое отношение к тебе, – начала говорить Императрицы Звука, постукивая курительной трубкой по руке, и выбив из неё весь перегоревший табак, та подняла взгляд пурпурных глаз на мужчину. – Сейчас я чувствую безграничное удивление и… огорчение из-за того, что ты натворил. Я всегда тебе неоднократно напоминала, чтобы ты думал, перед тем как что-нибудь предпринять. Ты настолько привык быть рабом и вечно подчиняться, что уже и забыл, как жить в своё удовольствие и самому решать свою судьбу. И сейчас вам троим дали возможность освободиться и сражаться за свою жизнь и свободу, но вы его отвергли! Если я не совсем дура, прямо сейчас вы похоронили все шансы уйти отсюда живыми, не так ли, моя дорогая Басимит?

Пару мгновений императорская наложница колебалась, но затем согласно кивнула.

– И почему ты чувствуешь огорчение и удивление, Калайна? – вклинился с вопросом Гифарлан.

– Я огорчена тем, какие вы кретины и глупцы, и удивлена вашим мужеством и отвагой, ведь вы обидели не того человека… – хмыкнула разочаровано девушка.

– Так каков твой ответ? – нетерпеливо спросил Хазул.

– Прости, но я вынуждена отказаться от твоего предложения, – женщина вновь вернула свой вид бывалой лисицы. – Я лучше приму предложение Басимит…

– Что же, значит, это ты глупа… – зло выпалил Император мечей, но женщина вдруг остановила его взмахом руки.

– Я еще не договорила. Ранее я уже давала тебе слово, что ты первым заговоришь с Могильщиком. Так вперед, говори! – и после Императрица Звука не удержалась и радостно рассмеялась.

– Чего смешного? – рявкнул Чалдин. – От своего курева совсем свихнулась? Или от недотра…

– Нет, старый пердун, она смеется над вами… – раздался вдруг веселый или даже насмешливый голос откуда-то сбоку.