Эрзац человека
Шрифт:
– Не смей мешать мне думать, мразь!
Хлопки взрывов донеслись из коридора – при первом же выстреле Эдем поднял тревогу, и Холли встретила незваных гостей со всеми почестями. Андроид и киборг не нуждались в каких-то переговорах, обмене мнениями, сомнениях. Их боевые сопроцессоры работали в унисон, обмениваясь и осмысляя информацию быстрее, чем позволял любой человеческий язык.
Джонсон вышел из гаража навстречу Изабелле и Марку. Искин нёс бесчувственную приму на руках, а Холли неторопливо пятилась за ними, поливая плазмой коридор позади себя. Тяжёлая броня и массивный баул, болтавшийся на плече,
– Жестянка, складывай девку у стены и посмотри, что случилось с фларом. Если сможешь поднять его в воздух – будет восхитительно! – Эдем развёл руки по бокам, готовый стрелять и в коридор, и в ангар.
– Я рекомендую воздержаться от использования воздушного транспорта в данной ситуации, – Марк обошёл разодранный стрелками флар и коснулся дальней стены гаража. – Сервисный лифт. Нам нужно отступить в зону действия другого ретранслятора.
– Мысль богатая и весьма логичная, наверно, – Эдем видел, что Марк не собирается останавливаться, а тем более отпускать Изабеллу. – Тьма с тобой! Дорогая, где моя броня?
Они с Холли вошли в гараж, удерживая выжженный коридор под прицелом.
– Остался в ангаре, – пожала плечами секс-кукла. – Я успела схватить пару «Актинов», «трещётки» и «толстяка».
На последнем слове она ласково провела пальцами по цилиндрическому стволу плазмёра.
«Противотанковый», – отметил про себя Эдем.
– Лучше, чем ничего, согласись, милый.
– Да, дорогая, лучше.
Они дошли до распахнутых створок сервисного лифта, где их ждал Марк. Изабелла спала у него на руках. Киборг понял, что знал об этом с момента встречи в коридоре. Его совершенные сенсоры изучили женщину, соотнесли информацию с данными Холли и сбросили вывод в подсознание. Или в то, что теперь его заменяло.
Высшие когнитивные функции едва ли требовали больше пятнадцати процентов мощности процессора. Остальное удачно симулировало особенность человеческой личности, когда большая часть данных обрабатывается в фоновом режиме. Джонсона подобное не устраивало.
– Следующая остановка – стартовый стол и подземные коммуникации.
Двери лифта закрылись, и кабина едва заметно тронулась вниз.
«Бди!» – приказал Эдем Холли и погрузился в себя.
Безопасность утлой коробки, в которой он оказался, не беспокоила киборга. Память уже вычленила необходимые данные: сервисные лифты здания управлялись отдельной системой, физически изолированной от удалённого доступа. Иными словами, если один из маленьких дронов-убийц не подключился к армированному кабеля напрямую, то взломать управление кабиной невозможно.
Джонсон замкнулся в себе, погружаясь в сакральный для любой искусственной личности процесс: адаптацию кода.
Изменять себя оказалось и страшно, и восхитительно. Клубок ядра системы медленно кружился перед Эдемом, тускло бликуя под лучами солнца. Визуализацию внутреннего мира Джонсон сделал похожей на морской курорт, на котором несколько раз отдыхал с женой.
— Давай попробуем.
Киборг прикоснулся к разрозненным нитям кода, пытаясь разобраться, что с чем необходимо свести. Тончайшая полупрозрачная лента символов казалось может испариться в загорелой руке Эдема.
– Потихоньку…
Строчка,
Клубок разорванных нитей и уходящих в пустоту лент из символов поддавался командам бывшего флаг-инженера неохотно, сопротивляясь попыткам упорядочить самоорганизовавшуюся систему. Но Джонсон не отступал.
– Давай, маленькая дрянь, вставай на место!..
Пока что он пытался воссоздать наиболее эффективную из известных ему форм программного ядра – шар, вписанный в куб. С каждой следующей секундой субъективного времени, киборг всё сильнее понимал бесполезность этого подхода. Человеческое сознание, каким его распознал квантовый процессор, представляло из себя мусорку. Как работала эта мешанина направлений, Эдем не понимал.
При всей нелюбви к искусственным интеллектам Джонсон потратил значительное время, чтобы разобраться в вопросе их создания. Они выстраивались вокруг статичного этического ядра. В дальнейшем системе придавали одну из возможных форм. Конкретный объём ограничивал развитие личности, позволяя массово производить «искусственные разумы».
Архитектура искина в свою очередь была разомкнутой. Всю цифровую жизнь их ядра обрастали блоками, которые просто оптимизировались время от времени. Часто такая система превращалась в идеальный шар со сложной внутренней геометрией взаимосвязанных элементов.
В случае Эдема речь шла о хаосе, но никак не об идеальной стройности. Визуализированный код его сознания постоянно двигался, строчки уравнений теряли переменные и всё равно сохраняли подобие результатов. Целые блоки данных морфировали из одной формы в другую, заменяя функции константами. Джонсон сплюнул и уселся на песок.
ЗАПРОС ДОСТУПА
Киборг бросил взгляд на зелёное уведомление, повисшее справа от него.
– Валяй…
В следующее мгновение над морской кромкой прорезался чернильно-чёрный квадрат, из которого вылетела шаровая молния.
— Какое интересное место, я хочу здесь побывать, — Аватара Холли мгновенно поменяла форму, превращаясь в красотку в купальнике.
— Плагиат образа виртуальной реальности, а равно использование образа реально существующего человека карается штрафом в тысячу кредитов, – хмуро заметил Эдем.
– Дорогой, не будь букой. Наводишь порядок? — она присела рядом с ним, положив голову на его плечо.
– Да, пока у меня не начался какой-нибудь новый синдром. Не хочу, чтобы в мою честь назвали новую болезнь.
— Да, сомнительная слава. Я могу помочь?
— Только если откроешь полный доступ к коду системы, – хмыкнул Эдем, наблюдая за гаммой эмоций, вызванных этими словами.
Визуализация отразила на очаровательном лице Холли полный набор из гнева, страха, радости и стыда. Она помолчала. Киборг продолжал изучать свой код, висевший над песком, аватар секс-куклы прижимался к его плечу.
– Только посмотреть. Не трогать.
Джонсон с трудом удержался от хохота: его первый раз с девушкой начался именно с этих слов. Воспоминание было тёплым и ярким, словно всё случилось вчера.