Еще можно все вернуть
Шрифт:
– Вы что, наблюдаете за мной? Следите? – Она уже находилась на грани нервного срыва.
Со стороны здоровяков телохранителей у стойки бара раздался легкий шум. Видимо, планировали отреагировать на ее слова. Однако мужчина поднял указательный палец. И все. На его руках были перчатки из мягкой кожи. Мэгги побоялась бы дотронуться до них загрубевшими руками. Итак, он просто поднял палец, и мгновенно все стихло.
– Вы не знаете, кто я.
Не вопрос, а скорее, обвинение.
– Вы ведь понимаете, очевидно? – Мэгги размышляла, сможет ли
Его брови поползи вверх, будто он никогда в жизни не слышал такого слова. Но, судя по тому, как сверкнули его глаза, стало ясно, что до него дошел оскорбительный смысл. Конечно, он не привык к оскорблениям и поразился, как она осмелилась внести изменения в его привычки. Значит, по своему положению он явно выше, чем Мэгги себе вообразила. Почему-то у нее захватило дыхание от этой мысли.
– Прошу прощения. Кретин? Вы назвали меня кретином?
Мэгги задрала подбородок, хотя многочисленные знакомые и прежние работодатели говорили, что выглядит она при этом агрессивно. Притворилась, что не поняла, о чем это он.
– Кофейня закрыта. Прошу вас, соберите охрану и уходите. Если получится, подумайте о том, что, если хочется выпить кофе, не обязательно брать с собой команду накачанных стероидами охранников.
На секунду он замер и оценивающе смотрел на нее. От его взгляда у нее по телу побежали мурашки. Он засунул руки в карманы и попытался принять более расслабленное положение. Ничего не получилось.
– Скажите, у вас есть маленькое родимое пятно за левым ухом? В форме скошенного сердечка?
Мэгги стало холодно, будто в помещение ворвался морозный зимний воздух.
– Нет.
Это была неправда. И ей стоило огромных усилий не поднять руку и не дотронуться до родимого пятна. Он изучающе смотрел на нее, сжав губы.
– Вы врете.
– А вы меня пугаете, – парировала Мэгги и встала, заметив, что охранники вновь зашевелились, но мужчина по-прежнему остановил их легким движением руки. – Что происходит? Чего вы хотите? Полагаю, не мокко с соевым молоком?
– Ваше имя, случайно, не Магдалена?
Мэгги поняла, что он заранее знает ответы на свои вопросы, и снова соврала.
– Нет! – Интересно, почему она так напугана. – Мое имя Мэгги. И это не сокращенное.
Она достала телефон из кармана джинсов, крепко сжала его в руке и почти угрожающе помахала им перед носом гостя.
– Если вы сейчас же не уйдете, я вызову полицию.
Мужчина не улыбнулся, будто и не умел вовсе. В его глазах все еще таился стальной блеск, от которого сбивалось дыхание.
– Боюсь вас разочаровать, но, если хотите связаться с местными правоохранительными органами, я не против. С моей стороны было бы упущением не предупредить, что, позвонив в полицию, вы не достигнете результата, которого, вероятно, ожидаете.
Мэгги почему-то поверила.
– Тогда почему вы просто не уйдете? – У нее онемели губы, сжался
Незваный посетитель не послушался. Проницательные серые глаза внимательно разглядывали ее, а ей очень хотелось прикрыться от всепроникающего взгляда. Да когда ее последний раз беспокоило, что какой-то парень смотрит на нее? Она не носит джинсы скинни, обтягивающие, как вторая кожа, рубашки.
Складывалось впечатление, что он пялится не на ее пятую точку, как другие богатые парни.
– Поразительно, – заметил гость уже тише. – Вы могли бы быть ее сестрой-близнецом, если не принимать во внимание этот омерзительный цвет волос.
– У меня нет сестры-близнеца! – рявкнула Мэгги и услышала в своем голосе отголоски надежды, которая просыпалась каждый раз, когда ей в детстве кто-то заявлял, что она похожа на чью-то племянницу, подружку или двоюродную сестру. Повзрослев, она стала гораздо мудрее, поняла, что это пустые высказывания, брошенные невзначай людьми, которые понятия не имеют, каково это – быть брошенной.
– У меня вообще нет родственников. Меня нашли на краю дороги в возрасте восьми лет. Я не помню, что было до этого. Вот и все.
– Это лишь подтверждает мою версию. – Мужчина стянул перчатки, будто это было частью древней церемонии.
Мэгги терялась в догадках, почему смутилась при виде его сильных рук. Он вынул из кармана смартфон, гораздо больше и технически совершеннее, чем ее, приобретенный недавно на первую зарплату. Его пальцы скользили по экрану, наконец он равнодушно протянул ей телефон, тем не менее сверкая глазами.
Мэгги смотрела на блестящий смартфон, как на осиное гнездо.
– Я не хочу на это смотреть.
Этот человек – пугающий и непостижимый. Она достаточно сообразительна, чтобы не дать ему вовлечь себя в авантюры и не пасть их жертвой. И откуда это чувство пустоты изнутри? Кто бы знал.
– Я хочу, чтобы вы немедленно ушли.
– Прошу вас, взгляните на эту фотографию.
Он не просил, его голос звучал так, словно он никогда ни о чем не просил. Мэгги отметила, что он не пообещал уйти, если она последует его приказу и посмотрит фотографию.
Сама не понимая, почему это делает, она взяла этот проклятый смартфон, стараясь ни в коем случае не коснуться руки гостя. Но почему-то слабый отблеск одобрения в суровом взгляде серых глаз на нее подействовал. Она с трудом сглотнула, посмотрела на экран смартфона и замерла.
Это была фотография женщины. Она стояла где-то, красивая, в украшениях из сверкающих драгоценных камней, обернувшись через обнаженное плечо и широко улыбаясь. Ее темные каштановые волосы были зачесаны назад и уложены в сложный пучок. На ней было сказочное платье из тех, что женщины не носят в реальной жизни. Длинное, блестящее, оно, казалось, сверху донизу расшито сверкающими камнями, подходящими к колье.