Еще один попаданец
Шрифт:
– Вот это правильно, командир должен быть образцом. Есть вода, даже помыться найдем. У тебя вроде гимнастерка еще запасная есть, может эту постираешь? Она на солнышке быстро высохнет?
– с хитритцой в голосе спросил старшина.
– Да нет, Петрович, спасибо, в этой пока похожу. А кстати откуда портянки свежие?
– Разбирали найденные у немцев вещи и нашлись. Одну пару я себе взял, а вторую тебе отдал. Старые вот эти молодцы постирали, пока ты спал. Григорьев, принеси ведро теплой воды командиру помыться.
– Вот спасибо. Ладно давай полей что ли, умоюсь - сказал я снимая
– Не придирайся. Не барин - тепленькой обойдешься. Купаться не захотел ... Я тут ему мыла трофейного приготовил, а он...Бриться будешь? Вот тогда и будет тебе теплая. Кстати, может подстрижешься, а то вот как зарос ?.
– Было бы неплохо, из наших вроде никто не стрижет. Надо будет потом найти кого, чтобы как у людей - свой парикмахер был - стричься , бриться, освежиться.
– А что его искать, есть у нас. Ночью , несколько гражданских беженцев к нашим прибилось - вот там и есть один мастер - Шмит Исаак Лаврентьевич. Мастер - парикмахер из Минска. А чтобы просто так не сидели, к нашим тыловикам их приспособил помогать. Покормить я их из наших запасов разрешил. Не обеднеем. А то оголодали люди...
– А что ж сразу ничего не сказал, что за люди. Откуда? Ну ладно зови своего цирюльника.
– Беженцы 26 человек с детьми, в большинстве своем - евреи обоего пола, из Минска и пригорода. По их словам отступали с нашими войсками, а потом отбились - присели отдохнуть в леске, а наши ночью снялись. Ну а эти отстали. Днем во время боя прятались в болоте. А ночью, вышли к нашим позициям. Вот я их к делу и пристроил..
– Понятно все с тобой, ладно пусть пока с нами побудут. Конечно лучше бы было их в тыл отправить. Пока бой не начался. А то погибнут тут вместе с нами...
– Что думаешь не удержимся?
– Будем держаться. Но сам знаешь , что у нас осталось. А подкреплений вряд ли дождемся. Приказа отступать нет. Так что будем держаться и до конца. Не впервой... Ты попозже, как людей накормишь, отводи обоз за вторую линию подальше. Да организуешь там патрулирование ездовыми края болота - чтобы немцы не обошли. Тут оставь пару повозок медикам - чтобы раненых вывозить, а остальных долой с позиций. Может хоть так кого спасем. Ну и где там твой мастер. Хоть побриться успеть пока не началось.
– Вон идет. Михаил Григорьевич, воду горячую и простынь неси. А ты пока вон садись на ящик. Сейчас все организуем лучшим видом.
– ответил Петрович.
– Здравствуйте, и кто тут мой клиент? Ви , Александр Петрович, или этот молодой человек?
– спросил нас подошедший пожилой, не высокий еврей, одетый в мятый темный костюм с жилеткой и светлую чистую рубашку, доставая из кожаного саквояжа бритву и помазок.
– Ну что, Вы, не я. Вот командира нашего надо привести в порядок - побрить и подстричь.
– Такой молодой , а уже командир . Ви, далеко пойдете. Я это ,Вам, точно говорю. А, Шмит , никогда
– обматывая меня простыней и готовя пену говорил Шмит.
– Ви, знаете , я живу так долго, что уже пережил несколько войн. Я знаю, что обычно нужно военным. И у меня есть, что Вам предложить . И могу предложить лишь только подстричь покороче, или ви, хотите под товарища Котовского?
– Лучше покороче - ответил я. Мне нравился этот человек. В нем отражалась вся сущность этого народа. Не унывающий даже в тяжелой обстановке.
Под разговор Исаак Лаврентьевич быстро меня подстриг и побрил.
– Ну вот , совсем красивый, жаль что нет большого зеркала, а то бы, ви могли оценить мою работу. Сейчас бы вам, одеколона и хоть сейчас в Менск, в парк имени товарища Горького, девушек соблазнять...
– Спасибо огромное. Что вы, Исаак Лаврентьевич, я вам верю, что сделано отлично. Но увы, в Минске сейчас немцы. Но вот когда мы выбьем их оттуда, обязательно посещу парк, но перед этим обязательно посещу вашу мастерскую.
– Скорее бы...
– Будем надеяться на лучшее. Никто вас, не обижает здесь? Какие у вас планы на дальнейшее? Скоро будет бой. И оставаться с нами не безопасно. Хотя конечно мне бы хотелось иметь такого специалиста как вы, в нашем батальоне. Но лучше бы вам уходить подальше от нас... Продуктов на дорогу дадим.
– Я, это понял, но куда нам... С нами дети... Одни погибнем , устали и так давно отступаем... Лучше уж мы с вами, до конца...
– Как хотите. Оставайтесь, но я бы рекомендовал все - таки уйти.
– Но увидев отрицательный жест Шмита, продолжил.
– Петрович, беженцев давай к тылу пусть помогают, поставь на котловое довольствие. Скажешь Николаеву пусть внесет в Книгу учета батальона, да проверь чтобы он остальные сведения внес как следует. Всех женщин, и тех кто знает медицину - на помощь Лене отправь. Остальных на свое усмотрение. И еще, если там нужно вещами помочь - выдай из наших запасов. Еще приготовь побольше воды, пока есть время , пусть ребята помоются . Ладно, пошел на КП. Ну а вам , Исаак Лаврентьевич, еще раз спасибо. Если уж кто еще соберется из наших привести себя в порядок, то я на вас надеюсь.
– Конечно, в чем вопрос, сделаем как надо. Только знаете ... Как бы это сказать?...
– замялся Шмит.
Поняв о чем вопрос, я сказал -" Если вопрос об оплате, то не беспокойтесь. Петрович, потом рассчитаешься из наших сумм за всех. Время военное , но оплату за работу никто не отменял."
– Вот это правильно, скажите, а у вас, мама случаем не еврейка? В наше время там трудно найти понимающих людей...- спросил Шмит.
– А что похож? Но увы, нет.
– одеваясь ответил я.- Не было у меня в родных евреев. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество. Все дальнейшее обсудите с Александром Петровичем.