Еще один шанс. Часть 1.
Шрифт:
– Панкрат Шерный, - донеслось снаружи.
– Ну, так... Удачи тебе, Панкрат!
– Рязанцев весло пожелал из камеры.
– И тебе не хворать... На Шевере!
– Вот и узнал фамилию своего врага, - подумал Алексей, осматривая оставшиеся комнаты подземелья.
– Кстати, у меня новая идея! Сейчас я им устрою небольшую заварушку! С песнями, плясками ну и дракой само собой...
Идейный организатор творческой самодеятельности сходил домой. Взял всё необходимое для осуществления своего плана.
Граффити на стене написал
Праздничный концерт на сегодня был закончен...
***
– Ну, и где ты был?
– Прохор спросил грозно у вернувшегося к утру Рязанцева. Купец свел брови, сжал кулаки. Он сидел хмурый в горнице на лавке, и молча уставившись, "злым взглядом" осмотривал "ночного гуляку".
Окна комты были ещё плотно закрыты темными занавесями. В дальнем углу в тяжелом серебреном поставце догорала оплывшая восковая свеча. Спертый воздух с привкусам ладана полностью заполнил душную комнату.
– А в чем собственно дело?
– Алексей изобразил саму невозмутимость вместе с покаянием.
– Я, между прочим, торговые связи налаживаю.
– Нужно было срочно что-то говорить - принял решение пришелец. Причем правдиво и достоверно.
Путешественник на всякий случай немного отошел от грозного нравоучителя.
– Я уже почти тысячу пудов... этой как её...
– гуляка подбоченись, и гордо выпятив грудь начал авторитетно оправдываться. Он широко открыв глаза. Начал щелкать пальцами. Вздернул головой. И громко с достоинством произнес.
– А, зьм - пеньку закупил! Кстати, желаю собственное пеньковое производство открыть!
– Мега торговец для пущей правдоподобности и значимости важно почесал подбородок и напущено надул щеки.
– Не паясничай!
– строгий родитель перебил "дитятю". Он глубоко вздохнул. Его щеки покраснели. На шее проступила синяя жилка.
– Тебя где всю ночь носило?
– Ещё более грозный вопрос. (Даже искры в глазах мелькнули.)
– Понимаешь,... встретил старых знакомых, - соловьем запел пришелец, рассказывая о своих ночных похождениях.
– Зашли в кабак. Поговорили о серьезных делах. Обсудили опять же покупку большой партии пеньки. Чуть - чуть выпили за удачную сделку. Потом посидели на дорожку, и пошли всей кумпанией меня провожать до дома. Так, что все хорошо! Все живы, все здоровы - чего и нам желают!
– Тебе сколько лет?
– взбешенный, угрюмый купец сделал шаг вперед. Он схватил странника за воротник и притянул к себе.
– А вот это... Прямо скажем - ненужный вопрос... И не по существу, - Алексей попытался освободиться от захвата. Тревожные мысли полезли в голову.
– Как же скажу я тебе, сколько мне
– У тебя молоко на губах - давно обсохло?
– купец начал трясти странника со всей силы.
– Забыл, когда охаживали дрыном по спине?
– Прохор, зачем про возраст напоминаешь?
– Рязанцев с трудом освободился от захвата.
– Силен чертяка. Держит как клещами.
– Нет, ты отвечай?
– купец схватил ночного повесу за одежду снова.
– Я же не учу тебя торговать, - путешественник безуспешно пытался выбраться из тисков.
– Так... тему про возраст нужно срочно закрывать.
– Он с трудом разжал одну руку торговца.
– И вообще! Я уже взрослый. Сам могу ответить за свои поступки, - совершеннолетний повеса произнес гордо как на митинге.
– Вот и я говорю!
– Прохор отпустил взъерошенного юнца, после чего расстроено махнул рукой.
– Скоро у тебя борода начнет расти! А ты ведешь себя - как последний недоросль или малолетка.
ПАУЗА...
– Так! Всё закончилась? Кто победил? А чего он кричал-то?
– тревожные мысли не покидали головы Рязанцева.
Не тут-то было... Купец, набрал в легкие воздуха. Продолжил...
– Эх, выдрал бы я тебя...
– на месте твоих родителей! Ох, крепко бы розгами отхлестал. Нет, маловато будет! Надо чтобы на всю жизнь запомнил! Вожжами бы исполосовал всю задницу!
– Ну, знаете ли Прохор Куприянович, - возмутительно дернул головой взрослый повеса. Вы, мне, кстати, не отец! Да и сечь на конюшне - это сейчас не педагогично. Молодежи надо все объяснять словами, убеждениями. Приводить яркие жизненные иллюстрации на примерах из жизни известных личностей. Ну, там...
– царей, королей, великих полководцев!
Рассуждая про высокие материи в воспитании детей с "нетрадиционным поведением", Рязанцев случайно посмотрел в глаза Прохора. Они излучали ледяное непонимание.
– Так, стоп!
– скомандовал себе пришелец.
– Надо успокоиться. Что-то сильно я вошел в роль. Могу переборщить... - Он опустил глаза. Посмотрел на землю и снисходительным голосом произнес. - В чем собственно дело? Я, между прочим, сказал Федору, где буду... И во сколько приду тоже сказал.
– Скиталец ненавязчиво улыбнулся. После чего моргая ресницами, добродушно посмотрел на купца.
– Послушай! Ляксей! В Москве-то, что твориться?
– Прохор, приняв раскаяние глупого отрока, продолжал возмущаться.
– Надысь тати половину города порезали... Сказывают, все улицы забрызганы были кровушкой.
– Он испуганно посмотрел на скитальца. Затем внезапно по отечески погладил по плечу.
– Потом ты со своим кладом всех взбунтовал. Заварил же ты, компаньон, кашу!
– А я-то здесь причем, - начал оправдываться Рязанцев.
– Знающие люди говорят, что сокровищ ты привез - невидимо! Так много, что за всю жизнь не истратишь. И большую часть - для потомков припрятал, - купец произнес фразу и заговорщицки, посмотрев по сторонам.