Еще один шанс. Дилогия
Шрифт:
— Куда? — из головы Ворденхоффа мгновенно улетучился весь хмель. Он удивленно вскинул брови. — Я не ослышался... вы хотите идти... — в испанскую Малагу? Сударь! Мало того, что вы из Московии, так ещё сумасшедший идиот! Идти морем, под охраной ОДНОГО корабля, с ДВУМЯ легкими пушками, в Испанские воды, особенно в западное Средиземноморье и Гибралтарский пролив, которые кишат берберийскими пиратами — это высшая глупость которую я слышал за последние двадцать лет! Эскадры легких, маневренных парусников рыщут там, в поисках добычи. И далее, вдоль всего берега у берберийцев имеется достаточно укромных бухт, где прячутся их быстроходные средиземноморские галеры, многочисленные
Странный наниматель расположился поудобнее на стуле, самодовольно закинул ногу на ногу и положил на колено свою длинную шпагу. — На случай, если берберийцы полезут на абордаж, у меня есть военный корабль на котором пятьдесят три молодых русских моряка! И им срочно требуется морская и боевая практика.
— Сударь! Неужели вы говорите всерьез? — на лице Ворденхоффа появилась хорошо заметная презрительная ухмылка, ехидно искривившая губы седого капитана. — Ни за что! Тем более с молодыми, не обученными матросами из далёкой Московии! Да, военный корабль в моем понимании должен быть тяжелым фрегатом с двумя — тремя орудийными палубами, а кроме того, иметь добрую дюжину стволов приличного калибра на баке и на корме. И в составе команды должно быть не менее четырех сотен обученных в постоянных походах матросов.
— Три тысячи талеров! — громкое заявление на всю таверну.
Шум стих в зале. Все удивленно повернули головы в сторону Ворденхоффа и его странного собеседника. Гости стали заворожено следить за результатом беседы.
— Даже за четыре! Не упрашивайте, — мореход отмахнулся от незнакомца как от назойливой мухи.
— Хорошо! — не сбавляя голоса, продолжил наниматель. — Первый раз и в качестве рекламы, в том, что моя компания очень надежная и с ней выгодно иметь дело... — Я дам вам пять тысяч! И мы завтра же с утра поднимаем паруса и отплываем.
— Нет! Разговор окончен, герр Алексей. Я не самоубийца, — произнеся последнюю фразу, Иоахим резким движением отодвинув наполовину заполненную кружку, встал из-за стола и
направился к двери, бросив на ходу фразу о том, что мертвым деньги не к чему.
Пока Иоахим Ворденхофф разговаривал с незнакомцем, за ним внимательно наблюдали несколько широкоплечих молодцов, сидевших неподалеку. И как только стало понятно, что парочке не удаться договориться, эти люди, словно по команде, исчезли за дверью.
Дождь, шедший весь вечер без перерыва, наконец-то прекратился. Яркая луна выглянула из-за рваных облаков. Осветила мокрую мостовую, покрытую вязким слоем помоев и грязи. На улице было сыро и ветрено. В воздухе ночного города стойко пахло рыбой и ворванью. Редкие фонари едва теплились, освещая кривые картонные улочки и переулки. Обшарпанные здания мрачно смотрели на улицу своими трухлявыми рамами окон.
Ворденхофф шагал по еле освещенной дороге, погруженный в свои мысли. Он не любил тратить деньги по-пустому и всегда ходил пешком. Вот и сейчас удрученный бесцельно потраченным временем, прижимистый скряга, месил грязь ногами в сторону дома.
В сгустившихся сумерках за ним по пятам следовали неизвестные в темных плащах и широкополых шляпах, надвинутых по самые брови. Преследователей было трое. Они
— Добрый вечер, господин хороший! — со страшным акцентом прохрипел один из них по-английски. Он, словно петух, важно выставил одну ногу вперед, неуклюже снял дырявую старую шляпу с драным пером и помахал ею перед собой, окуная в мокрую мостовую.
— Добрый, — машинально ответил моряк. — Вы кто такие? Что нужно?
— Сейчас узнаешь, — нагло в ответ бросил другой. Он выразительно сплюнул сквозь выбитый зуб и страшно ощерился.
Загулявший допоздна горожанин мгновенно огляделся. Только сейчас он заметил, что окружен тремя незнакомцами, каждый из которых чуть ли не на голову выше его. Прежде чем нападающие успели опомниться, он проскочил вперед, повернулся и выхватил из ножен шпагу. Теперь за спиной у него никого не было. Трое ночных проходимцев сгрудились в кучу. Разбойники вытащили клинки и начали стремительно наступать на капитана. Он едва сумел отстраниться от первого удара, увернуться и отбить выпад другого соперника. А затем моряк завертелся волчком: Удар, отскок, еще удар. Атака, блок, скрещенные клинки. Звон металла и искры в глазах.
Иоахим всё время перемещался, извиваясь всем телом, уходил от летевших на него лезвий и наносил ответные выпады. К счастью для морехода переулок был настолько узок, что нападающие только мешали друг другу. Это был плюс. Он медленно пятился под напором двоих нападавших вверх по круто поднимающейся дорожке. Третий разбойник из-за узости переулка вообще не принимал участия в поединке.
Преимущество в росте у соперников исчезло. Но! Их было все-таки трое! Это большой минус. И хотя Ворденхофф довольно неплохо фехтовал, долго ему явно не продержаться. Моряк продолжал понемногу отступать, зная, что где-то за спиной проходит поперечная многолюдная улица. Может быть, там кто-нибудь из прохожих придет ему на помощь.
— Сколько же я ещё смогу сражаться? — недобрые мысли предательски лезли в голову седовласого морехода. — Может, стоить позвать на помощь? Хорошая идея! Только кто отзовётся? Да еще ночью? И в этом месте?
Стиснув зубы, Ворденхофф продолжал отбиваться, парировал выпады, ловко уворачивался от встречных ударов. Внезапно Иоахим сделал резкий, глубокий выпад... Один из незнакомцев схватился за руку и громко закричал от боли. Второй испугавшись крика и мастерства капитана, резво отскочил в сторону. На освободившееся место с мягкой кошачьей легкостью и проворством, выдвинулся разбойник, окутанный с головы до ног во всё черное. Даже его лицо было закрыто темной тканью. Гибкий, ловкий как пантера он обнажил два клинка и стал вращать ими с такой скоростью, что невольно стал походить на мельницу. Луна серебреным блеском отражалась в крыльях закалённой стали. Новый противник двигался настолько быстро и изящно. Казалось, будто он не идет, а танцует.
Резкий отвлекающий взмах одной саблей, выпад другой и Ворденхофф тут же почувствовал тупой удар в левое плечо. По руке предательски побежала кровь. В глазах морехода от ужаса, что его ранили, потемнело, колени стали ватными, холодный пот побежал по лбу. Но он сделал над собой нечеловеческое усилие и продолжил сражаться, отступая чуть быстрее.
— Нет, подлые твари! — подбадривал себя капитан, отмахиваясь клинком от серебристой молнии, летевшей в него, точно стрела из лука... — Я не побегу! Вы, этого не дождетесь!