Еще один великолепный миф (сборник)
Шрифт:
Последнее было сказано таким удивленным тоном, что внимание всех присутствующих немедленно обратилось к точке, на которую он смотрел.
В воздухе завис, не далее чем в двух ладонях от головы Иштвана, маленький красный дротик с черно-золотым оперением.
– Дротик убийцы! – удивленно воскликнул Иштван, осторожно выдергивая дротик оттуда, где он парил. – Ну-ка, кто это тут такой озорной? Кто это пытается ужалить меня сзади?
Его взгляд медленно переместился на небрежно сидящего на лестнице Брокхерста. Тот вдруг сообразил,
– Нет! Я… Подождите! Иштван! – Он приподнялся, вскидывая руку, словно защищаясь от удара. – Я не… Нет! Не надо, не…
При последних словах его руки вдруг взлетели к его же горлу и принялись с силой душить его.
– И-э-эх… у-у-у… э-э-э…
Он упал спиной на лестницу и принялся неистово кататься туда-сюда.
– Иштван, – неуверенно начал Хиггенс, – я не стал бы вмешиваться, но тебе не кажется, что сначала надо бы выслушать, что он хочет сказать?
– Но я ничего не делаю, – моргнул Иштван с видом оскорбленной невинности.
Я глянул в другой конец балюстрады. Танда пригнулась там, закрыв глаза. Она, казалось, душила кого-то невидимого на полу перед собой. С запоздалым пониманием я начал все больше и больше ценить тонкую работу тренированного убийцы.
– Ты ничего не делаешь? – завизжал Хиггенс. – Ну так сделай что-нибудь! Он же умирает!
Я думал, что это нелепое заявление снова ввергнет Иштвана в приступ смеха, но на сей раз этого не случилось.
– Ах, – вздохнул он. – Все это так запутанно. Да, я полагаю, ты прав.
Он щелкнул пальцами, и Брокхерст перестал метаться и опять смог дышать свободно, делая длинные неровные вздохи.
– Вот, старик, – предложил Ааз. – Хлебни малость винца.
Он предложил Брокхерсту наполненный до краев графин, и бес принялся благодарно пить большими глотками.
– Ааз, – строго сказал Иштван, – я думаю, ты с нами нечестен.
– А? – невинно переспросил Ааз.
– Даже ты не смог бы без посторонней помощи учинить столько безобразий. Так кто же тебе помогает?
Он прикрыл лицо рукой и на мгновение обратил его к потолку.
– А-а! – вдруг провозгласил он. – Вот оно.
С другого конца балюстрады донесся крик, и невидимые руки вытянули Танду в поле зрения сидящей внизу компании.
– Хиггенс! – воскликнул Иштван. – Еще один! Ну и ну, день полон сюрпризов.
Танда хранила молчание, пока ее левитировали к стулу на один уровень с другими.
– Посмотрим еще, – пробормотал про себя Иштван. – Не упустили ли мы кого.
Я почувствовал внезапное давление невидимых сил и понял, что следующим буду я. Я отчаянно попытался придумать личину, но единственное, что пришло мне на ум, это Глип… его-то я и попробовал.
– Дракон! – воскликнул Брокхерст, когда я вдруг появился в поле зрения.
– Глип! – заявил я, отчаянно вращая глазами.
– Ну, это уж чересчур, – надулся Иштван. –
Он рассеянно взмахнул рукой, и личины исчезли. Все до одной. Я стал собой. Квигли стал Квигли. Танда стала Тандой, бесы стали бесами, а девол – деволом. Ааз, конечно, остался Аазом. На личины явно объявили мораторий… большинством голосов одного Иштвана.
Я подплыл к столу и присоединился к другим, но мое прибытие, в общем, не произвело впечатления на фоне всего остального.
– Танда! – с восторгом воскликнул Иштван. – Ну и ну! Вот так встреча!
– Лай себе на луну, Иштван, – вызывающе огрызнулась Танда.
Квигли переводил взгляд с одного на другого с такой скоростью, что я испугался, что у него отвалится голова или выскочат глаза.
– Ничего не понимаю! – жалобно взвыл он.
– Заткнись, Квигли, – проворчал Ааз, – позже объясним.
– Это заявление подразумевает, что будет какое-то «позже», – фыркнул Фрумпель.
Я склонен был с ним согласиться. В той атмосфере, что теперь воцарилась в помещении, больше не чувствовалось даже намека на веселье. Все было кончено. Мы проиграли. Мы все раскрыты и взяты в плен, а Иштван остался сильным, как всегда. Чем бы ни было тайное оружие Ааза, оно явно не сработало.
– Ну, боюсь, что все хорошее когда-нибудь кончается, – вздохнул Иштван, осушая свою кружку. – Боюсь, мне придется от вас отделаться.
Он казался искренне опечаленным, но я почему-то не мог найти в себе сочувствия к его бедственному положению.
– Только один вопрос, Ааз, прежде чем мы приступим, – сказал он на удивление нормальным тоном.
– Какой именно? – отозвался Ааз.
– Зачем ты это устроил? Я имею в виду, как ты мог надеяться побить меня с такой слабой командой?
Иштван, казалось, совершенно искренне недоумевал.
– Ну, Иштван, – потянул Ааз, – это твое личное мнение.
– Что ты хочешь этим сказать? – с подозрением спросил Иштван.
– Я не «надеюсь», что мы сможем побить тебя, – улыбнулся Ааз. – Я знаю, что мы сможем.
– В самом деле? – хохотнул Иштван. – И на чем основывается это твое мнение?
– Да как же иначе? Оно основывается на том факте, что мы уже выиграли, – заявил Ааз, невинно моргая. – Все кончено, Иштван, независимо от того, понимаешь ты это или нет.
Глава двадцать пятая
Одно лишь то, что вы побили колдуна, не означает, что вы побили колдуна.
Тот-Амон
– Ааз, – строго сказал Иштван, – даже твой юмор в какой-то момент становится таким тонким, что его уже и не видно.
– Я не шучу, Иштван, – заверил его Ааз. – Ты потерял свои способности. Валяй попробуй что-нибудь. Что угодно!
Иштван колебался. Он закрыл глаза. Ничего не произошло.