Ещё одна жизнь. Том 2
Шрифт:
Джаред по ту сторону окна приподнял бровь. Не в силах выдержать его взгляд – брат не мог видеть меня за зеркальной поверхностью, но почему мне казалось, что он жилы из меня вытягивал? – я резко отвернулся.
– Сильно, сильно! Твой брат разбирается в поэзии?
Я тупо кивнул, прекрасно понимая, что Джаред пытался сказать мне этими строчками. А в том, что он обращался ко мне, не было никаких сомнений.
– Разносторонняя он личность. Эй, ты чего побледнел?
Коннор коснулся моего плеча, и я дернулся. В глазах потемнело от злости.
Дверь с грохотом распахнулась.
– Вот вы где! Джаред обшарил все углы и закутки и пошел на второй круг по периметру, прихватив Командора. Он параноик или… Вы чего?
Я поднял тяжелый взгляд на Джеймса. Он разглядывал нас с любопытством.
– Собачитесь, что ли? Почему без меня?
Я невесело ухмыльнулся.
Наш бугай был в своем репертуаре. Большой, смешливый, вечно пытающийся разрядить обстановку своими странными и не всем понятными шутками.
Снайпер недвусмысленно округлил глаза. Камрад добродушно улыбнулся, но не сумел скрыть тревогу во взгляде.
– Ладно, шутки в сторону. Что не так?
Я устало вздохнул и посмотрел на парней по очереди.
Большой и сильный Джеймс. Грубый, ругающийся матом. Надежный, как скала. Он был каменной стеной, за которой можно было спрятаться от пуль и ножей. Он постоянно шутил, был нашим буфером, тем, кто мог одним хлопком по столу прекратить любой спор. Потому что от его хлопков на пару секунд все глохли.
Юркий и ловкий Коннор. Мудрый, проницательный, смелый. Очень сильный. Он пережил столько, что любой на его месте сломался бы. Но, несмотря ни на какие свои переживания, он всегда был рядом, когда был нужен. Чтобы подставить плечо. Потому что знал, каково это – тащить все на себе.
Мои камрады, мои братья. Они всегда были рядом. Они всегда были готовы помочь, даже не зная, что происходит.
Моя новая семья. Самая настоящая.
Они были такими разными, но сейчас их делало невероятно похожими одно – выражение их лиц.
Я собрался с духом и начал говорить, с трудом проталкивая слова через сжимающееся в спазмах горло. Сердце пронзали слабые разряды тока, пока я пересказывал ночной разговор с братом. Ту его часть, которая касалась нас с Хоуп.
– Она должна не просто уехать из города. Мы должны разойтись. Чтобы все, кто может следить за нами, решили, что она бросила меня. Или я ее, не знаю! Я не представляю, как это провернуть! Я не могу предупредить Хоуп.
«Потому что она – плохая актриса. И может все запороть. А я не могу рисковать ее безопасностью».
– И я боюсь представить, насколько хреново ей будет.
После моих слов в комнате воцарилась тишина. Настолько тяжелая, что под ее давлением мои плечи поникли.
Джеймс сосредоточенно думал. Он жевал щеку изнутри, и мне казалось, что я слышу, как поскрипывают шестеренки у него в голове. Коннор с несчастным видом уставился в пол. Мне стало стыдно перед ним за собственные эмоции, за сжигающую все живое злость, но я вспомнил слова Джареда: это нормально –
«Нельзя позволить злости победить…».
– Знаешь, это довольно логично.
Я перевел взгляд на Джеймса.
– Дерьмовая логика.
Он развел руки в стороны.
– Какая есть. Но посуди сам! После того, что произошло в офисе…
– Джаспер от нее не отцепится.
Коннор повернулся ко мне, и я встретился с суровым, ледяным взглядом Сокола.
Джеймс согласно кивнул.
– Я тоже так думаю. А если о великий и могущественный Сапсан прихватит его, когда нагрянет к нам в гости? Вдруг он прихватит команду Стоуна?
Снайпер вцепился в стол с такой силой, что побелели пальцы. На его лице застыло хищное выражение.
– Нужно сделать так, чтобы они сконцентрировали все внимание на нас. Нужно сделать так, чтобы вольники уцепились за убийцу их командира.
Мы с Джеймсом обменялись тревожными взглядами.
– Какая блажь пришла в твою голову? Скажи сразу. Сам. Здесь и сейчас.
Коннор перевел на амбала невидящий взгляд и оскалился.
– Я знаю, что нужно сделать, чтобы они наверняка не полезли к Хоуп. Если парни появятся в Бостоне, я сознаюсь в убийстве.
Джеймс издал булькающий звук. Видимо, слюной подавился. Или язык проглотил.
Я застыл, ошарашенно моргая. Брови взлетели так высоко, что лоб заболел. Слова, которые вертелись на языке, были настолько неприличными, что жгли небо.
Коннор скрестил руки и окинул нас равнодушным взглядом.
– Это – единственный выход.
– ТЫ СОВСЕМ ОХРЕНЕЛ, ПРИДУРОК?
Джеймс вышел из ступора и взорвался. Он схватил стол и рванул его на себя. Мы едва успели отпрыгнуть, чем определенно спасли себе жизнь. Тяжеленный предмет мебели со страшным грохотом влетел в стену.
– ТЫ С УМА СОШЕЛ?! НА КОЙ ХЕР МЫ ТОГДА СТОЛЬКО ВРЕМЕНИ ПОТРАТИЛИ?! СТОЛЬКО ТРУДИЛИСЬ! ЧТОБЫ ТЫ ВЗЯЛ И СДАЛСЯ ЭТИМ УБЛЮДКАМ, ДА?!
Я ахнул, когда камрад схватил Коннора за горло и впечатал его спиной в стену. Ноги снайпера оторвались от пола.
– ТЫ НАЧНЕШЬ СВОЕЙ БАШКОЙ ДУМАТЬ? ИЛИ ЧТО? ДУМАТЬ ТЕПЕРЬ НЕ В МОДЕ?! А ДАВАЙТЕ СНАЧАЛА НАТВОРИМ ХЕРНЮ, А ПОТОМ ПОПЫТАЕМСЯ ВЫЛЕЗТИ ИЗ ЗАДНИЦЫ! СУКА! МОЗГ ВКЛЮЧИ!
Я впервые видел Джеймса настолько взбешенным. Когда Коннор захрипел, непритворно закатывая глаза, я схватил амбала за плечо.
– Камрад, отпусти его. ОТПУСТИ!
Я схватил его за запястье и дернул на себя.
Проще было гору с места сдвинуть.
– Джеймс, хватит! Отпусти! Ты его душишь!
Это было чистой правдой – лицо снайпера покраснело, в глазах начали лопаться капилляры. Совсем как у Джеймса после той голубой дряни на мальчишнике у Стива.
Камрад хищно оскалился и прорычал:
– И что?! Один хрен он сдохнуть хочет! Так я помогу!
– ДЖЕЙМС!
Я изо всех сил двинул его кулаком в бок. Мужчина зашипел и выпустил Коннора. Тот рухнул на пол и закашлялся, потирая горло и поглядывая на друга с опаской.