Еще одно мгновение, или Каждый твой вздох
Шрифт:
Она не помнила, как они оказались в Мидуэе. Машина мчалась мимо ангаров с частными самолетами, усеявшими бетонное покрытие. Калли включил поворотник, въехал в открытые ворота, повернул еще раз и направился к большому, ярко освещенному ангару. Перед ним, на предангарной площадке, ожидал изящный реактивный самолет со стреловидными крыльями и большими черными буквами «12ТЕ», выведенными на хвосте. Трап был опущен, внутри горел свет.
– Я понесу Дэнни, – вызвался Калли, как пушинку, поднимая с заднего сиденья спящего мальчика.
Кейт
«Это прощание», – подумала она, словно только сейчас осознав все до конца.
Что-то укололо в самое сердце. Боль была такой мучительной, что Кейт поклялась больше никогда не позволять себе оказаться в таком положении.
Митчел выступил вперед и протянул ей руку. Кейт взяла ее и даже изобразила улыбку, входя в роскошно обставленный салон.
– По какой-то причине, – заметила она, – я никак не представляла тебя в интерьерах ар-деко.
– В какой же обстановке ты меня представляла? – поинтересовался Митчел, забирая Дэнни и внося его внутрь.
Калли деловито принялся разгружать мешки, которые ухитрился тайком умыкнуть из квартиры Кейт.
Кейт мгновенно забыла о вопросе, наблюдая, как Митчел осторожно укладывает спящего сына посреди большого серого кожаного дивана и нежно накрывает большой ладонью его руку. Большой ладонью... с маленькими синячками на костяшках пальцев. Кейт с зачарованным ужасом уставилась на неоспоримое свидетельство того, что Митчел оказался способен на жестокое насилие. Но почему-то не испугалась, испытав, к собственному стыду, необычайное удовлетворение. Наконец кто-то нашел в себе мужество хотя бы отчасти отплатить Эвану за все, что он натворил без всякого следа сочувствия или раскаяния.
Она так погрузилась в размышления, что не заметила, как Митчел протянул ремень безопасности поперек раскинувшегося во сне Дэнни.
– Очень важная поездка? – спросила она Митчела, когда помогал ей снять замшевую куртку.
– Очень, – подтвердил он так торжественно, что Кейт пристально присмотрелась к нему.
– Надолго улетаешь?
– Это зависит...
– От того, когда пройдут синяки? – язвительно хмыкнула она.
Митчел широко улыбнулся и покачал головой:
– Не совсем.
Безуспешно борясь с приступом неуместной тоски, Кейт оглядела роскошный интерьер.
– Похоже на шикарную гостиную.
Калли что-то сказал на итальянском. Митчел нагнулся, выглянул в окно и, подняв трубку телефона, что-то сказал на незнакомом Кейт языке. Кейт предположила, что он отдает приказания пилотам по внутреннему телефону, поскольку на аппарате не было ни циферблата, ни кнопок.
Еще минута – и в хвостовой части самолета раздался громкий звук. Улыбающийся Калли выступил вперед, прошел мимо нее и устроился на большом кожаном вращающемся кресле около кабины пилота.
– Что же, – вздохнула Кейт, глядя в веселые
Странная улыбка скривила губы Митчела, и Кейт импульсивно подалась вперед и поцеловала его, смаргивая слезы, когда его руки обвили ее. Самолет слегка дернулся, и Кейт, выглянув в окно, сообразила, что он начал двигаться.
– Хватай скорее Дэнни! – встревожилась она. – Мы едем! Нужно как можно скорее выходить...
– Это не автобус, Кейт.
– Знаю. Но нам нужно...
Она схватилась за спинку кресла, подозрительно прищурившись, когда Митчел уселся на диван и попытался потянуть ее вниз, на сиденье. Но Кейт продолжала стоять, не сводя глаз с окна, за которым по дороге, ведущей к площадке перед их ангаром, мчалась машина с мигалкой.
– Митчел, что все это значит? Что ты задумал?
Рев двигателей перешел в тонкий вой. Самолет стал набирать скорость, и голос второго пилота, донесшийся из переговорного устройства, ответил на все ее вопросы разом.
– Мидуэй-тауэр, это «Гольфстрим Один-Два-Танго-Фокс» требует срочного взлета. Назовите номер взлетной полосы.
– Вас понял, «Один-Два-Танго-Фокс», – ответил диспетчер. – рулите через Ки-Уай на взлетную полосу тридцать один в центре.
Сердце Кейт стучало в ритме все увеличивающейся скорости самолета. Чтобы скрыть замешательство, она наклонила голову, поспешно села и застегнула ремень. Она понятия не имела, куда и почему летит, но ей было все равно. Важнее всего, что Митчел хочет быть с ней и Дэнни, а это означало, что прошлой ночью он не лгал, говоря о своих чувствах.
Но ее по-прежнему беспокоило появление неизвестной полицейской машины, которая, похоже, гналась за ними.
Кейт бессознательно затаила дыхание, наблюдая за машиной до тех пор, пока самолет, резко свернув влево, еще набрал скорость и вырулил к взлетным полосам.
Наконец машина затормозила и остановилась. Только мигалка все еще работала. В переговорном устройстве снова раздался голос диспетчера:
– «Гольфстрим Один-Два-Танго-Фокс», это Мидуэй-тауэр. Разрешаю немедленный взлет. Взлетная полоса тридцать один, центр.
– Мидуэй-тауэр, – ответил второй пилот, – вас понял. «Гольфстрим Один-Два-Танго-Фокс» рулит на взлетную полосу тридцать один, центр.
Двигатели снова взревели, и самолет рванулся вперед.
Легонько гладя спинку Дэнни, Митчел изучал профиль Кейт, отмечая, что хотя она не противится похищению, все же не смотрит на него. Она по-прежнему не поднимала головы, а скулы заметно розовели. Митчел вдруг сообразил, что ей немного совестно за то, что так легко, не противясь хотя бы для вида, позволила ему увезти ее и сына. Улыбнувшись, он слегка качнул головой. Почему-то ему припомнился полет из Сен-Мартена в Чикаго, когда он был уверен, что Кейт навеки для него потеряна.