Еще посмотрим, кто попал
Шрифт:
От наглого облизывания Вазирека взглядом меня отвлекают действия распорядителя. Тот выходит чуть вперед, останавливается напротив трона и громким голосом говорит:
— С позволения Великого Князя Аметиуса, объявляю десятый, юбилейный отбор невест в канун Самой Черной ночи, открытым!
Короткая музыкальная пауза. А потом распорядитель продолжает:
— Сегодня, в этой праздничной зале собрались самые достойные молодые девушки двух континентов, чтобы побороться за великую честь стать супругой Князя Аметиуса Великолепного, справедливейшего правителя и величайшего
Оу, сколько меда налил, не слипнется? Классический пример подчиненного-подлизы. Меня даже затошнило от приторности. Я слегка отвлеклась на рассматривание собравшейся публики, а распорядитель лил реки патоки и меда еще какое-то время.
Из размышлений меня вытянула очередная музыкальная пауза и последовавшие после нее слова министра по увеселениям:
— А теперь, Ваше Темнейшество и достопочтенная знать, позвольте представить вам невест. И первой к нам выйдет прекраснейшая эльфийская княжна Луриэниэль.
Под легкую музычку, типа нашей классики, выплывает выше названная красотка. Походка ее легка и грациозна, белое платье струится и сверкает жемчугом при ходьбе, белокурые волосы развиваются. В общем, вы поняли, да? Редкий образчик красоты и грации. А ее реверанс перед Князем так вообще — отдельный вид искусства.
Эльфиечка уплывает в другую сторону, а второй идет вампирша. Ооо, это ходячий соблазн. Белая кожа и черные, как смоль волосы. Гибкая походка, как у пантеры, и такая же животная грация. Резкий контраст с предыдущей соискательницей. Реверанс в ее исполнении — это приглашение спариваться. Думаю, у многих мужчин в зале перехватило дыхание от вида ее декольте, особенно в наклоненной позе.
И вот так, друг за дружкой, представлены все отборные невесты, кроме меня. Я оставлена на закуску. Подхожу к распорядителю. Пока стояла, заметила, что имена всех эльфиек заканчиваются на — эль, а вампирш — на — эн. Подумав, решила слегка переделать свое имя. Поэтому распорядитель огласил на всю залу:
— Ну и последняя претендентка на княжескую корону и сердце нашего Повелителя — прекрасная и загадочная Ирэн Семенова.
И тут грянул марш. Шучу. Хотя мне бы больше подошел именно он. Снова легкая музычка, и я топаю в сторону трона, стараясь не отвлекаться на стоящего справа Вазирека. На его зеленющие глаза, блестящие сейчас в мою сторону очень активно, красивое лицо, аппетитные губы, в краешках которых спряталась улыбка и классную фигуру, упакованную по высшему разряду.
Наверное, я все же слегка засмотрелась на Дариуса. Иначе как еще объяснить тот факт, что я буквально на ровном месте споткнулась и начала заваливаться назад на зад? В смысле задница моя потянулась к приключениям…опять.
Закончилось бы это весьма неприличным конфузом, но буквально в нескольких сантиметрах от пола меня подхватывают крепкие мужские руки. Открываю сначала один зажмуренный глаз, закрываю. Блииин. Потом открываю другой. Твою гипотенузу. Закрываю. Музыка уже не играет. Если бы в зале летали мухи, их было бы слышно.
Так, ладно Ируся, надо встречать неприятности смело и бесшабашно. Да! Открываю оба глаза и мило улыбаюсь склонившемуся
Но нет, не бросает. Более того, Князь очень нежно и аккуратно придает мне прежнее вертикальное положение.
— Благодарю вас — говорю, мило улыбаясь.
— Раз уж мы стоим обнявшись, то окажите честь, откройте со мной бал — говорит Его Темнейшество низким, рокочущим голосом, от которого у меня все волоски разом встают по стойке смирно.
Вааауу, с таком голосом в опере петь. Потом до меня доходит смысл сказанного. Упс, я вообще-то не умею их танцы выплясывать. Что делать? Бросаю испуганный взгляд на стоящего неподалеку Вазирека. Он улыбается краем губ и едва заметно кивает головой. Типа, верю в вашу сообразительность. Вот, гад!
Понятное дело, что отказать в танце самому Правителю я не имею права, меня за такой финт ушами, скорее всего, придадут огню, или как тут они казнят? Поэтому, я согласно киваю головой на столь щедрое предложение Князя. И все же я обязана вампа предупредить, поэтому, едва по его кивку начинаются вступительные аккорды, говорю:
— Я заранее прошу прощения, но я ужасно танцую.
Все, сообщила, ответственность с себя сняла. Выжидающе смотрю на Князя. В глубине его абсолютно черных глаз, без белков и зрачков не видно никаких эмоций. Но губы слегка вздрагивают улыбкой, прежде чем он отвечает:
— Зато я в этом вопросе великолепен. Думаю, мы станцуемся.
Оу, прям великолепен? Эээ, таки да. Это становится понятно буквально с первых па. На мое счастье, мы танцуем вальс. Типа рааааз-два-три. Помню эти нехитрые движения еще с выпускного в школе, когда мы танцевали в школьном дворе. Тут, правда, движений горааааздо больше, я это понимаю, когда меня уже в третий раз кружат вокруг партнера. Но Князь, конечно, крут. Спина прямая, руки нежные, но не дают мне совершить ни одного неправильного движения, направляя и управляя.
— Вот видите, а говорили, что плохо танцуете — говорит он, когда мы в очередной раз соединяем руки и скользим по бальной зале.
— Я этого не говорила — возражаю, усмехнувшись.
Князь удивленно приподнимает бровь, типа, алло, девушка, ты с кем сейчас споришь?
— Я говорила, что ужасно танцую — весело добавляю.
И снова по черным глазам Повелителя сложно что-либо угадать, но у меня стойкое ощущение, что ему нравится наш разговор. Мы снова расходимся. Он касается своими пальцами моих, заводя на очередной поворот в танце. Обхожу партнера кругом, и Князь снова притягивает меня к себе. Не прижимает, нет, все так, как положено в танце. Его широкая ладонь на моих лопатках ощущается теплой и сильной. А еще странно будоражащей.