Еще раз про любовь, деньги и женское счастье ...
Шрифт:
— Марета, ты где? — закричала я. — Алло, алло!
В трубке глухо и монотонно ответили:
— Девочка у нас. Шум не поднимай, в милицию не звони. Трубку не отключай, мы свяжемся с тобой завтра, в двенадцать часов дня.
— Послушайте, отпустите ребенка, умоляю вас! Она больна, возьмите и меня с ней вместе, ей нужны уколы, она погибнет без них! — Я сорвалась на крик: — Я прошу вас, мы выполним все ваши условия!
— Девочка будет под врачебным присмотром. Единственное, что ты сейчас можешь сделать для своего ребенка, — это сохранить все в
Я опустила трубку.
— Отключились.
Николай присел передо мной, аккуратно забрал у меня трубку и за руку отвел к Лине.
Лина спустила ноги на пол:
— Алексей, звони Мирону.
Он кивнул, достал сотовый и договорился о встрече, попросив Мирона войти во двор через калитку в саду, и там же оставить машину.
Не прошло и нескольких минут, как в комнату вошли трое мужчин. Двое, видимо, охрана, остались у дверей. Мужчина постарше за руку поздоровался с Алексеем и Николаем, прошел и сел в кресло рядом с Линой.
Он встревоженно глянул на ее бледное расстроенное лицо.
— Что случилось?— Его низкий бас заполнил комнату.
Алексей быстро рассказал ему о случившемся. Мирон задумался.
— Никто из местных не решился бы на подобное. Говоришь, и машина стояла у ворот? В городе эту машину знают все, никто не посмел бы даже подойти к вам. Отморозки, надо же такое придумать?
Парень у двери кашлянул. Мирон глянул на него, кивнул, и тот быстро вышел.
— Пусть Гена поспрашивает, — пояснил Мирон. — Как давно это произошло?
Алексей ответил:
— Не больше получаса назад.
Мирон прозвонил начальнику роты ДПС, попросил смотреть на выездах из города темно-синий или темно-серый «Gelandewagen», в салоне мужчина, пожилая женщина и ребенок.
Я закрыла лицо ладонями. Лина обхватила меня руками, и мы заплакали.
Он вздохнул:
— Могли уже выскочить из города.
Вернулся Гена. По его словам, машину, на которой увезли Марету, видели на соседней улице два дня подряд. Соседский парень ее хорошо запомнил, машина крутая, прошла тюнинговую обработку. На бампере спереди врезаны две дополнительные фары. На запаске сзади логотип «Lorinser“. Номер он не запомнил, но регион московский, он уверен.
Мирон утвердительно кивнул:
— Значит, за домом следили минимум два дня. Когда, говоришь, приехала? — глянул он на меня.
Я всхлипнула:
— Два дня назад мы и прилетели. Но почти все время были в пансионате.
Николай и Алексей переглянулись.
— Машина там может подъехать только к стоянке, поэтому они решили, что здесь будет удобнее. Вот и пасли около дома.
Мирон уверенно сказал:
— Местных с ними не было. Нет таких, чтобы захотели связаться со мной. Ищите московский след.
Николай и Алексей еще раз переглянулись. Мирон отметил их переглядывания, но ничего не сказал. Мы решили, что будем ждать звонка от похитителей, и мужчины спустились проводить гостей. Их не было минут пятнадцать. Я поняла, что они говорят с Мироном о чем-то, что боятся обсуждать при мне.
До их ухода
Вернувшийся Николай порылся в аптечке, заставил выпить какую-то противную жидкость, подхватил меня на руки и унес в спальню. Линка ринулась было за ним, но он выставил ее за дверь. Он прижал мое лицо к своей рубашке, которая мгновенно промокла на груди, и я выла, уже не стесняясь никого. Он сжимал меня в руках, гладил волосы, целовал куда-то в ухо. Измотанная истерикой, я уснула прямо у него в руках.
Глава 12. Лина Морозова.
Алексей присел около меня, спросил:
— Как ты?
Я честно ответила:
— Для данной ситуации — нормально.
Он потер лицо руками:
— Ты меня здорово напугала.
Я вяло кивнула.
— Мой обморок, или что там со мной было, этим ребятам сыграл на руку. Все отвлеклись на меня, и они провернули все, что хотели. А вообще, все проделано смело, с наглостью, — заговорила я после непродолжительного молчания. — Алеша, сделай мне чаю, пожалуйста, у меня руки ледяные.
Пока он бродил по кухне, я продолжала перебирать в памяти события последних дней и часов, ища зацепки. Нет, определенно что-то должно быть, чего я не заметила, или что показалось мне малозначительным.
Когда Алексей принес чай, я уже почти пришла в себя. Грея холодные пальцы о чашку, я медленно начала:
— Алеша, нужно начать с московской клиники, где наблюдалась Марета. Они сказали, что она находится под наблюдением врача, так? Даже я знаю, что нужно подбирать необходимые дозы инсулина крайне осторожно. Значит, они должны иметь на руках информацию о состоянии ее здоровья, которую может знать только лечащий врач, или которая есть в медицинской карте Мареты.
Я глянула на часы, конечно, поздновато для звонков, но потом я объяснюсь со всеми. Мама работает в той клинике, где наблюдается Марета, и я хорошо знаю ее заведующего, Климова Станислава Павловича.
Извинившись за поздний звонок, я спросила, не мог бы он завтра с утра поднять медкарту Мареты и кое-что выяснить для меня. Звонку моему в позднее время Станислав Павлович нисколько не удивился, а вот про карту сказал, что еще в пятницу приходила женщина, просила передать для Аси карту дочки. Мол, выезжали на курорт и впопыхах забыли карту взять с собой. Естественно, из регистратуры женщину отправили к заведующему, он ей карту лично в руки и отдал. Неужто еще не передала?
Я подняла глаза на Алексея, он шепотом попросил, чтобы заведующий завтра поговорил с человеком, который от меня подойдет к нему. Ошарашив и обеспокоив Станислава Павловича своей просьбой, сто раз заверив его, что ничего не случилось, я наконец отключилась.