Еще раз про любовь, деньги и женское счастье ...
Шрифт:
Николай, в это время подошедший ко мне и тоже наблюдавший эту сцену, сказал:
— Это Мирон, очень хороший знакомый Алексея. Этот дом принадлежит его дочери. Он и есть хозяин ресторана, в котором готовят мясо по-монастырски.
— А какие у него дела с Линой?
— Честно, сам не знаю.
Мирон с Линой поднялись на веранду. Лина уже не плакала. Она познакомила отца с Мироном, представила ему гостей. Лема и Дени заулыбались, пожимая его руку, как оказалось, они уже знакомы, какие-то общие дела.
Лина ушла в комнату
— Я тут подружился с твоей дочкой. Извини, что допустил такое. Поверь, у нас в городе никому бы не пришло в голову даже волос на голове моих гостей тронуть. Своими руками удушил бы того, кто это задумал и сделал. Очень он меня обидел. Ничего, земля круглая, даст Бог, еще встретимся.
Он глотнул принесенный Линой кофе, печально сказал:
— Моя дочь тоже варит очень вкусный кофе. — Отставил чашку, глянул на Павлова: — Ты знаешь, где меня найти. Все, что только может понадобиться, будет доставлено. Машина, деньги?
Павлов качнул головой, сказал:
— Машину подготовили. Ребята ждут. Деньги через час будут здесь.
Мирон поднял глаза на Павла, повторил:
— Все, что только понадобится. — Он повернулся к Лине: — Я заехал, только чтобы предложить помощь и передать факс. Ты плакала, когда звонила мне, и я не хотел, чтобы эту бумагу тебе передал чужой человек.
Алексей насторожился:
— Лина, ты опять занялась самодеятельностью? Мало мне тайн вокруг, так еще ты загадки загадываешь!
Лина развернула листок, вздохнула и сказала:
— По крайней мере, одной тайной уже меньше. — Она обернулась к отцу: — Папа, я знаю, кто и каким образом украл эти деньги.
Мы все ошеломленно замолчали.
Павел и Лема переглянулись и внимательно посмотрели на нее.
— А где деньги сейчас, ты тоже знаешь?
Лина смутилась:
— Нет, этого я пока не знаю. Но мы можем спросить у человека, без которого тут не обошлось. Папа, давай, я расскажу все по порядку.
Она достала из кармана еще один листок, развернула его.
— Вчера мне не давала покоя мысль о том, что кто-то мог узнать мой код. Я точно знала, что никому его не называла. Потом мне пришла в голову мысль, что человек, воспользовавшийся им, мог его не знать, а пытаться подобрать. Вчера, когда все разошлись, я пошла к Николаю и, пока Алексей был в душе, мы позвонили в Москву его заму. Он подтвердил мою мысль о попытках воспользоваться кодом и продиктовал мне вот эти пять цифр: 18141841, 18941940, 19041983, 19041989, 18601904. Пятая попытка — мой код.
Подбородок Лины дрогнул, глаза наполнились слезами. Она тут же поморгала, сглотнула, и продолжила:
— И еще он сказал, что твои спецы, папа, установили, что мою ячейку открывали ключом из более мягкого сплава.
Павел глянул на Лему, тот молча кивнул.
— Само по себе это значило немного, я ведь могла передать кому-нибудь ключ и он или
Мы все склонились над бумагой.
Я неуверенно сказала:
— Какие-то даты.
Павел присмотрелся и сказал, укоризненно глянув на Лину:
— Ну, конечно, юбилейные даты.
Лина подхватила:
— Конечно, я сразу это увидела. А вот попробуйте угадать, чьи это даты?
Ася присмотрелась и сказала со смехом:
— Линка, ты прямо детектив! А я все думаю, в кого наша Марета пошла. Ясно, что первая запись — это даты жизни Лермонтова, даже троечники должны помнить, что погиб он в 27 лет. В этом году, стало быть, сто девяносто лет со дня рождения.
Тут подключилась и я. Внимательно прочитав даты еще раз, я уверенно назвала последнюю :
— А это годы жизни Чехова. Во МХАТе намечаются серьезные торжества по поводу столетия со дня смерти. Конечно, Чехова ты с детства обожаешь, теперь я поняла, почему ты выбрала именно эти цифры. Но с другими я, честно сказать, совершенно затрудняюсь. К величайшему стыду. Судя по датам, отмечать должны столетия со дня рождения и сто десятую годовщину.
Лина прихлопнула рукой по столу.
— Вот, и я рассуждала так же! Коля, к кому ты обратился бы, если бы хотел проконсультироваться по подобному поводу?
Николай подумал:
— Ну, в библиотеку бы сходил, или в музей. В интернет бы полез, наконец.
Лина улыбнулась:
— А если ты не дома, а, например, в отъезде?
Коля засмеялся:
— Остается звонок другу.
Лина кивнула:
— Совершенно верно. И друг должен быть компетентен в этих вопросах. Вот и назови навскидку какого-нибудь своего приятеля, чтобы был осведомлен о культурной жизни столицы?
— Да нет у меня таких. — Он задумался, улыбнулся и щелкнул пальцами: — А вот и нет, пожалуй, я знаю, кому позвонил бы: энциклопедически образованной и подкованной в вопросах культуры Аде Михайловне, нашему заму по кадрам.
Неожиданно Лина погрустнела.
— Коля, ты прав, как всегда. Я и позвонила ей. И милейшая Ада Михайловна сразу назвала мне известного писателя Исаака Бабеля, коему исполняется 110 лет, и Джорджа Баланчина, и Сальвадора Дали, столетие которых предстоит отметить в этом году. А когда я, потрясенная столь высоким уровнем знаний, просто благоговейно замолчала, она поведала мне, что рада в лице нашей с Морозовым семьи встретить такую редкую ныне жажду к подлинной литературе и искусству. И сказала, что мой муж разрабатывает новую рекламную концепцию, в которой найдется место подлинному меценатству. Даже будучи в командировке за границей он не предается развращающему отдыху, а продолжает работать. В связи с чем просил подготовить для него список деятелей культуры, которые будут отмечать юбилеи в этом году.