Эсеры. Борис Савинков против Империи

Андреев Александр Радьевич

«Газеты постоянно приносили тревожные вести об политических убийствах, расстрелах, забастовках, крестьянских волнениях, о заговорщицкой партии, о военных судах и бомбах. Эти вести волновали общество».

1. «Никакими постановлениями партии нельзя заставить людей бунтовать, если они этого не хотят».

1905

год.

«Бесчисленные партийные товарищи каждый день ждали революции, верили в ее неотвратимую близость и надеялись на ее обновляющую победу. Они озабочено делали сое тайное партийное дело, спорили в комитетах, готовили бомбы, организовывали крестьян, рабочих, солдат, писали воззвания, печатали их, говорили пылкие речи. Хлопотливо жужжало прочно налаженное, огромное партийное веретено и революция стучалась в ворота.

Революция застала врасплох Зимний дворец. И жандармы, и сыщики, и чиновники, и министры, хотя и боялись ее, чувствовали ее приближение, не верили, что-то небывалое, что происходило у них на глазах, и есть та страшная революция, которую они тщетно пытались предотвратить. И вот сверкнула молния, наяву свершился сказочный сон».

2. «Говорить об убийстве имеет право только тот, кто сам убивает, а о смерти – только тот, кто сам готов умереть!»

3. «Нет таких слов, которые могут заставить людей убивать, если они этого не хотят, и нет той власти, которая может запретить умереть, если человек бесповоротно решил отдать свою жизнь».

Разгром, 1907–1908 годы.

«Огромная, разбросанная по всей России партия, вчера еще грозная, внушавшая доверие и страх, слабела и истекала кровью, как слабеет и истекает кровью израненный, обессиленный, затравленный собаками зверь. Всюду шныряли жандармы и арестовывали без повода и разбора. Бесчисленные аресты стали часты, как осенний, неугомонный дождь».

«Провокация Азефа подрезала партию, как коса подрезает траву. Истощенная арестами партия, потерявшая лучших

людей, разочарованная в собственных силах, уже не могла рассчитывать на победу».

После разгрома стали раздаваться голоса: «Нужно сделать генеральную чистку. Нужен террор массовый, всеобъемлющий, беспощадный, универсальный.

Есть две расы людей – эксплуататоры и эксплуатируемые. Эксплуататоры злы, хищны и жадны наследственно. Жизнь рядом с ними немыслима. Их нужно истребить, всех до единого, до последнего. Если их сто тысяч – надо истребить сто тысяч, если их миллион – миллион, если сто миллионов – сто миллионов. Стесняться нечего, надо спасать революцию».

«Конь вороной»: набег на Беларусь, 1920 год

«Полюбили сгорячаРусские рабочиеТроцкого да Ильича,И все такое прочее…»

Что значит победа большевиков? Итог революции.

«Мне все равно, кто именно ездит к Яру, – пьяный великий князь или пьяный матрос с серьгой. Мне все равно, кто именно «обогащается», то есть ворует, – царский чиновник или коммунист. Мне все равно, чья именно власть владеет страной – Лубянка или Охранное отделение. Кто сеет плохо – плохо и жнет. Изменились только слова. Разве для суеты поднимают меч?

Но я ненавижу большевиков. Для них Родина – предрассудок. Я хочу драться – даже если нельзя победить».

Крестьянин:

«Я поверил большевикам, как дурак. А они все наврали. Никому жить не дают, подлецы, в свой карман только норовят».

Почему народ не поддержал белых:

«Я гол, как сокол, зато сам себе барин. А придут генералы, и я стану не хозяином в своей хате, а холопом на барском дворе».

Большевики:

«Мы перестроим мир, все равно какой ценой».