Эскадрилья-призрак
Шрифт:
– Будут они завтра готовы или нет?
Куббер с сомнением принялся ожесточенно чесаться.
– Ну, две штуки сделаем, сэр. Тайнер подпел: - Если первичная диагностика пойдет хорошо, то три. Куббер сказал: - А если на испытаниях экструдера системы охлаждения произойдет чудо, то теоретически и все четыре, сэр. Может быть.
Тайнер чуть было не заржал, испортив картину. Конструкция "крестокрыла" не предусматривала никакого экструдера.
Антиллес погрустнел.
– Ладно, сделайте, что сможете. Келл отсалютовал.
– Будет сделано, сэр!
– А когда отыщете среди непосильных забот
– Будет сделано!
– Келл был сама услужливость.
Когда командир убыл к своему личному "крестокрылу", стоящему в стороне от других, Тайнер повернулся к толстячку-механику.
– Что скажете? Один час или два? Куббер что-то высчитывал на пальцах.
– Один. Если только не займемся покраской. А мы не займемся. Ты играешь в сабакк, сынок?
– Немного. И не слишком хорошо, сэр.
Куббер гулко похлопал себя по объемистому животу.
– Я что, похож на дурака? "И не слишком хорошо, сэр"!
– передразнил он.
– Моя шестилетняя дочь врет лучше тебя.
– Ну, я не часто вру. И не слишком хорошо, сэр. Старший механик фыркнул и ввинтился под капот двигателя.
Весь следующий час Ведж Антиллес слонялся без дела по ангару и доводил механиков до нервного срыва. Он не вмешивался в работу, не задавал вопросов, он просто периодически останавливался неподалеку, саркастически хмыкал и шел дальше. Техники платили комэску тем, что деланными громкими голосами повествовали о страшных и необычайных поломках и том, как в результате неполадок пилоты теряли свои молодые и буйные головы. Работа была давно окончена, но Куббер не мог распустить команду, пока здесь был Антиллес, а тот не уходил и только весело подмигивал старшему механику, проходя мимо.
Когда напряжение доросло до критической точки, с дальнего конца входного туннеля раздался характерный звук: басовитое негромкое гудение поля. Затем откатились тяжелые створки ворот. В проеме были видны пыльная лунная поверхность, гребни кратеров, силуэты геоде-зиков, близкая кромка горизонта и звезды.
Одна из звезд стремительно увеличивалась в размерах. Метров за сто до входа в туннель объект приобрел вполне узнаваемые очертания.
– Кореллианский транспортник, - предположил Келл.
– ИТ-1300.
– Не просто какой-нибудь ИТ-1300, - невнятно пробурчал Куббер; из двигателя торчала только его задняя часть.
– Это "Тысячелетний сокол".
Келл присмотрелся.
– Вы уверены?
– О да. Я год просидел на Хоте и каждый день ходил мимо этой кучи ржавчины и перегоревшей изоляции. Вот только обслуживать ее мне не дали, потому что Соло выходит из себя, если кто-то другой хоть пальцем прикоснется к его драгоценной девочке. А его косматый приятель ненавидит всех, кто не нравится Соло. Один раз эта парочка выказала твоему комэску, сынок, высшую степень расположения - доверили прикрутить гайку. Всегда можно узнать эту птичку по специфическому рисунку коррозии.
В ушах негромко щелкнуло, когда фрахтовик прорвал тонкую пленку защитного щита, который пропускал транспортные средства, одновременно удерживая внутри базы воздух. "Сокол" грациозно проплыл к самой просторной полосе, развернулся,
Антиллес уже стоял рядом и ждал, когда опустится трап. Еще через несколько минут вниз по рампе прошагал генерал Соло; Келл даже не сразу узнал его. Он привык видеть генерала в новостях, но вместо человека, который себя чувствовал неуютно, затянутого в мундир, сейчас видел лихого контрабандиста в застиранной свободной рубахе, жилете и штанах военного образца с кореллианскими "кровавыми полосами". А еще на физиономии Соло цвела широчайшая довольная ухмылка.
Генерал облапил Антиллеса, отвесил ему дружеский хлопок по плечу, от которого комэск едва устоял на ногах. Потом, обняв, поволок Веджа к выходу в коридор. До Тайнера долетели обрывки фраз: "… пошло оно все к ситхам… дипломатия эта, чтоб ее… Зсинж…" Начальство скрылось из глаз.
Куббер стукнул Келла кулаком промеж лопаток.
– Тебя коснулась слава, сосунок. Можешь рассказывать своим отпрыскам: "Я видел как-то раз, как Хэн Соло выходил из своего корабля. Он не обратил на меня ни малейшего внимания". Пошли, хватит на сегодня.
– Ага…
Но спешить Келл не хотел и стал свидетелем еще одного великого момента. По трапу спустился антропоид потрясающего роста, от макушки до пяток поросший рыже-бурой шерстью. Знаменитый вуки постоял, озираясь и нюхая воздух, а потом запрокинул голову и оглушительно взревел. Без угрозы, но басовито и основательно - оповещая о своем присутствии и объявляя эту часть ангара своей территорией. Затем вуки недобро глянул на притихших механиков и потопал на выход.
Келл тряхнул головой и посмотрел на вверенный его заботам "крестокрыл". В ушах еще звенело, но быстрый торопливый топоток Тайнер услышал. Алдераанец крутанулся на каблуках, озираясь по сторонам в поисках источника странного звука Больше всего было похоже на то, будто насекомое размером с небольшого дроида-полотера пробежало через ангар. Но ничего подобного в поле зрения не обнаружилось, а звук неожиданно оборвался.
Куббер уже распустил команду на отдых и махал Келлу рукой.
– Пошли, детка. Забыл о сабакке?
– Ага, - только и сумел сказать Тайнер, приглаживая вставшие дыбом волосы.
Потом закрыл кожух "крестокрыла" и поспешил за старшим механиком.
– Как долетел?
– Скучно, а ты что подумал? Да пошло оно все к ситхам! Но гораздо веселее, чем вся эта дипломатия, чтоб ее… Прости, малой, упустил, когда ты вернулся с Тайферры, но меня опять услали ловить Зсинжа, Они миновали арку и вышли в центральный коридор, куда выходили двери почти всех ангаров базы.
– Охота закончилась, что ли? Я почему-то считал, что ты - на "Мон Ремонде", а "Сокол" - на консервации, ждет твоего возвращения.
Хэн ухмыльнулся - той особой разбойной улыбкой, которую он приберегал для друзей и врагов и о которой напрочь забывал на официальных приемах, а уж жаждущим заснять ее журналистам и репортерам вообще ничего не перепадало.
– Я сбежал, - признался Соло.
– "Мон Ремонду" затаскали по дипломатическим миссиям, никакого успеха в поисках Зсинжа нет и не предвидится. Скучища, ремонт и протокольные процедуры.