Эскадрон, сабли наголо!
Шрифт:
– Это точно, – кивнул Гончаров. – Только нам скоро обратно уходить. Унтера говорят, через пару недель третий эскадрон на замену должен прийти, а нас в Гянджу на квартирование и отдых пока отведут.
Вскоре послышался звук трубы, и заслон снялся со своего места. Три местных караульных так и сидели на том месте, где их усадили на землю. Проезжающий мимо урядник что-то сказал своим, пара казаков спрыгнули с лошадей и развязали стягивающие руки веревки.
– И больше чтобы не тыкали в русских железкой! – погрозил им нагайкой урядник. – В следующий раз секир башка будет! Понятно?!
Казаки проехали дальше, а перед продолжающими сидеть на земле караульными валялись плохенькая сабля, два копья и поломанные луки.
Глава 4. Бой в горах
– Здравия желаю, ваше благородие! – Тимофей, ведя Чайку, ловко перекинул повод в левую руку и вскинул ладонь к каске.
Офицер в егерской форме пристально его оглядел и заулыбался:
– А я уже пару раз тебя мельком видел, думал, неужто же это тот самый книгочей? Гончаров ведь? Правильно?
– Так точно, ваше благородие, он самый, – расплылся в улыбке Тимка. – А я хотел было подойти, да как-то неудобно.
– Отчего же, голубчик? – хмыкнул капитан. – Мы ведь с тобой так хорошо беседы о литературе вели, да и земляки ведь. Зря стеснялся. А ты возмужал, подрос за этот год. Даже глаза как-то по-другому смотрят. Нет в них уже того, отроческого, легкого взора. Да-а, война, Гончаров, она быстро меняет людей. Как с книгами у тебя, читаешь ли?
– Да когда же читать, ваше благородие? – ответил с легкой улыбкой драгун. – Все время служба, походы – как-то не до этого было. Попервой, пока в эскадроне не обжился, и минуты свободной даже не было. Да и откуда здесь книгам, ваше благородие, в этой глуши взяться?
– Здесь-то да, на этом выходе и у меня с этим туго, – согласился Одиноков. – Но не вечно же нам у этого горного аула торчать. – Давай так поступим: как только мы обратно в Гянджу вернемся, так ты сразу же меня там найди. У меня целых два чемодана книг в полковом обозе имеется. Ну и чего они там без дела пылятся? Ну что, найдешь? Обещай, Тимофей!
– Так точно, ваше благородие! Есть найти вас! – радостно выкрикнул драгун.
– Вот и молодец, – улыбнулся Петр Александрович. – Ну, давай, братец, удачи тебе, пойду я на командирский совет. Есть сведения, что татары со стороны Эривани зашевелились. Похоже, горячие деньки для нас скоро грядут.
– Спасибо, ваше благородие! И вам удачи! – Тимофей, провожая взглядом командира егерей, вскинул руку к каске в воинском приветствии.
Первый дозор эриванцев подскочил к русским укреплениям у Басаргечара уже в последних числах марта. Два десятка ханских воинов лихо выкатились из-за дорожного поворота. Первые двое выстрелили на ходу в стоящий возле укреплений пикет русских, и вся конная орава, завизжав, ринулась вперед.
– Тревога! Тревога! – бил ротный барабан егерей. Затрубил сигнал сбора эскадронный трубач – и сонное селение в речной долине вмиг ожило. Из домов выбегали драгуны и стрелки Семнадцатого полка. Седлала своих коней русская кавалерия, а егеря, быстро построившись в колонну, уже бежали на помощь своим товарищам. Возле придорожной крепости в это время слышалась частая стрекотня выстрелов.
Тимофей
– Ружья из бушмата долой! – донесся крик командира эскадрона. – Четвертый взвод, вперед! Марш, марш! Остальным занять место в походной колонне!
Фланкеры догнали егерей через полверсты на дорожном подъеме, и, опередив, прибавили ходу. Впереди бумкнула пушка, грохнуло еще несколько ружейных выстрелов, и затем все стихло.
– Стой! Стой! Отбились! – крикнул подскакивающим драгунам молодой егерский прапорщик. – Не догоните уже их теперь, братцы, вон, получили они от нас горячих, уже и след вовсе простыл! – махнул он рукой в западную сторону. – Постреляли, с десяток своих трупов на дороге оставили и потом в панике назад припустились.
Подъехавший через два дня новый ханский разъезд действовал уже с большей осмотрительностью. Эриванцы спешились с коней загодя и потом крались к укреплениям в вечерних сумерках. Кто-то из них неосторожно зацепил камень и тем всполошил русский караул. Опять били выстрелы укороченных егерских фузей и винтовальных штуцеров. Фальконет с пушкой прошлись по крепостным подступам картечью, и незваные гости отступили.
– Ну все, теперь, пока они хорошо по зубам не получат, уже и не отстанут от нас, – уверенно заявил на командирском совете Огнев. – Им или сбить нас отсюда нужно, или показать своему хану, что русские сильны и ничего уже тут с ними силой не поделать, а лучше бы договариваться. Так что простого отбития штурма здесь теперь явно будет мало. Неприятеля надобно непременно разгромить, а для этого против него нужна хорошая и решительная атака. Хуже всего, если эриванцы здесь в долгую осаду встанут и будут потом месяцами с нами перестреливаться, и на караулы наши наскакивать. Какие у кого будут мысли, господа?
– Тут нужна особая воинская хитрость, – заявил командир егерей. – Без нее с нашими малыми силами, если сюда большие из Эривани подойдут, весьма будет трудно противника одолеть. А он ведь, господа, уже ученый, вряд ли так опрометчиво, как раньше, сломя голову, на нас будет лезть.
И так, и эдак прикидывали офицеры сводного отряда – ничего хорошего в голову никому не приходило. Судя по всему, предстояло долгое оборонительное сражение.
– Сергей Иванович, староста селения до сих пор ведь у нас под арестом? – задумчиво спросил командира объединенного отряда Кравцов.
– Конечно, – ответил капитан. – Так и сидит в своем каменном амбаре под караулом. Расстрелять его рука у меня не поднимается. Хоть он, конечно, и против нас действовал, но ведь формально подданным эриванского хана оставался. Пускай уж по его дальнейшей судьбе большое начальство свое решение принимает, я со своей стороны ему уже обо всем в письме доложился.
– А что, если нам попробовать с ним втемную сыграть? – задумчиво проговорил подпоручик.
– Как это? – непонимающе посмотрел на него Огнев.