«Если», 1996 № 09
Шрифт:
Эллисон не сводила с него глаз.
— Мне гораздо легче поверить в одновременную амнезию, Ангус. Если бы только я могла сообразить, где мы находимся.
— Да, — кивнул пилот, — если не считать растительности, это место очень напоминает Калифорнийское побережье. С трех сторон мы окружены скалами, а с четвертой лес доходит почти до моря. И…
— И что?
— На побережье находится что-то очень странное, Эллисон. Гора, серебряная гора, которая на целые километры тянется прямо в небо. На Земле ничего подобного нет.
Теперь и Эллисон испытала тот же страх, что мучил Квиллера. Для многих людей столкнуться с совершенно необъяснимым явлением гораздо хуже смерти. Эллисон относилась именно к такой породе людей.
— Ты думаешь, мы оказались в каком-то параллельном мире или на другой планете, или даже в будущем? В будущем, где чуждая человечеству раса выстроила на Калифорнийском побережье свои серебряные замки размером с гору?
Квиллер пожал плечами, начал было что-то говорить, потом немного подумал и неожиданно выпалил:
— Эллисон, ты видела крест у края кратера?
Эллисон кивнула.
— Он оказался очень старым, а буквы, вырезанные на нем, почти невозможно прочитать, но я разглядел. Там было написано твое имя… и сегодняшнее число.
Только один крест и только одно имя. Эллисон Паркер и Ангус Квиллер долго ничего не говорили друг другу.
Глава 8
Наступил апрель. Трое путников пробирались сквозь лес под ослепительно голубым небом. Ветви деревьев качались на ветру, осыпая путешественников крошечными ледяными капельками. Однако на уровне покрытой грязью дороги воздух был теплым и неподвижным.
Вили шел по дороге, наслаждаясь силой, которая возвращалась в его тело. Последние несколько недель он чувствовал себя просто замечательно.
Вили было не по себе, когда они покинули дом в горах. Если бы Пола не было с ними, это путешествие было бы гораздо менее приятным. О том, что Пол намеревается отвезти его на побережье, а затем отправиться с ним дальше, в Ла-Джоллу, Вили узнал за неделю. Нейсмит надеялся, что там Вили смогут вылечить. Вили был очень возбужден и нервничал от одной лишь мысли о том, что он снова станет здоровым. Но только после того как они встретились с Джереми Каладзе в Санта-Инесе, Вили понял, какой необычной будет первая часть их путешествия. Вили пытался незаметно рассмотреть юношу. Джереми болтал обо всем, что попадалось ему на глаза, — то забегая немного вперед, чтобы показать им необычный камень, появившийся на дороге неизвестно как, то отставая от повозки Нейсмита, чтобы рассмотреть что-то, показавшееся шу особенно интересным. Они были знакомы уже целый день, а Вили все никак не мог определить, сколько же Джереми лет. Только очень маленькие дети в Нделанте не стеснялись столь открыто демонстрировать свой интерес к чему-нибудь. С другой стороны, Джереми был двухметрового роста и отлично играл в шахматы.
— Да, доктор Нейсмит, — сказал Джереми, — он был единственным человеком, который при Вили называл Пола доктором, — полковник Каладзе тоже путешествовал по этой дороге. Это было ночью, и они лишились трети батальона Красная Стрела, но мне кажется, русское правительство считало, что эта дорога может оказаться важной. Если бы мы с вами спустились всего на километр вот в эту низину, то увидели бы такую громадную кучу старых военных автомобилей, какой вы и представить себе не можете. У них не раскрылись парашюты.
Вили посмотрел в том направлении, куда показывал Джереми, но не увидел ничего, кроме буйно разросшихся зеленых кустов и едва различимой тропинки. В Лос-Анджелесе старики любили поговорить о славном прошлом, но Вили показалось странным,
Задание Красной Стрелы состояло в обнаружении и разгадке тайного оружия силового поля, только что изобретенного американцами. Они, естественно, довольно быстро выяснили, что сами американцы не знают, как относиться к странным серебряным пузырям, которые начали появляться таким необъяснимым образом, иногда предотвращая взрывы бомб, но чаще всего уничтожая важные военные объекты.
В этом хаосе, когда все проигрывали в Войне, которой никто не начинал, русские военно-воздушные силы и американская армия вели свою собственную войну, используя оружие, склады которого оказались постепенно под пузырями. Конфликт продолжался несколько месяцев, становясь все менее напряженным, пока не свелся к тому, что обе стороны прибегли к использованию исключительно стрелкового оружия. В этот момент, словно по мановению волшебной палочки, появилась Мирная Власть, которая объявила, что их единственная цель — всеобщий мир, и взяла на себя ответственность за производство силовых полей-пузырей.
Остатки русского десанта ушли в горы и укрылись там, в то время как нация, на которую они напали, начала приходить в себя. А затем пришло время бактериологического оружия — Мирная Власть утверждала, что американцы применили его в последней попытке выиграть Войну. Русские партизаны сидели и ждали, когда возникнет подходящая возможность вступить в бой.
Однако такой возможности им так и не представилось. Миллиарды людей погибли, а рождаемость в годы, последовавшие за Войной, резко упала. Русские, укрывшиеся в горах, состарились, теперь они возглавляли лишь небольшие, разрозненные группы. Однако полковник Каладзе попал в плен (хотя его вины в этом не было) еще до того как страну наводнили вирусы, когда еще функционировали госпитали. Там он познакомился с медсестрой, на которой впоследствии женился. Пятьдесят лет спустя ферма Каладзе занимала сотни гектаров земли вдоль южной границы Купола, под которым исчез Ванденберг. Это было одно из немногих мест в Центральной Америке, где можно было выращивать бананы и какао-бобы. Как и многое из того, что произошло с полковником Каладзе в предыдущие полстолетия, это было бы невозможно без пузырей, в данном случае — без Ванденбергского пузыря: двойной солнечный свет имеЛудивительную интенсивность, а огромный купол создавал в атмосфере препятствие, вызывавшее обильные осадки — на полях его фермы выпадало 250 сантиметров дождя в год, и это на земле, где раньше дожди были большой редкостью. Так Николай Сергеевич Каладзе превратился в самого обычного полковника из Кентукки.
Большую часть этих сведений Вили узнал из непрекращающейся болтовни Джереми.
После полудня они остановились, чтобы поесть. Несмотря на внешнюю мягкость, Джереми был охотником-энтузиастом, хотя и не очень опытным. Ему потребовалось несколько выстрелов, чтобы попасть в птицу.
Они двинулись дальше, только теперь энтузиазма заметно поубавилось. Это был кратчайший путь на ферму Красная Стрела, но им все равно еще предстоял десятичасовой переход от Санта-Инеса. Учитывая, что они довольно поздно пустились в дорогу, им скорее всего придется переночевать на этой стороне озера Ломпок, а уж потом переправляться на пароме. Болтовня Джереми начала слабеть по мере того как солнце стало клониться к Тихому океану, и у них за спиной появились двойные тени. В середине длинного обсуждения (точнее, это был монолог) его многочисленных подружек Джереми обернулся: