«Если», 2006 № 07
Шрифт:
— Пятьсот шесть, — ответил Эмиль тихим, но ясным голосом, который был отлично слышен во внезапно наступившей тишине.
— Сколько?
— Пятьсот шесть, — повторил Эмиль чуть громче.
— Ну, уважаемый господин полицмейстер, не откажитесь сообщить нам записанную вами цифру, — сказал Голеску, снова поворачиваясь к начальнику полиции.
— Пятьсот шесть, — ответил тот и прищурился.
— Вот! — радостно воскликнул Голеску и, сунув кувшин в руки опешившему сыну цирюльника, ловко вытолкал его со сцены. — Хотите видеть еще доказательства? Пожалуйста! Кто еще принес
Теперь над толпой возникло около полудюжины кувшинов сразу. Дети с пронзительным визгом проталкивались вперед, желая поскорее попасть на сцену. Кряхтя от натуги, Голеску подсадил на помост следующего мальчика.
— А ты у нас кто? — спросил он.
— Это мой сын, — сказал полицмейстер.
— Отлично. Скажи-ка своему папе, сколько у тебя зернышек! — выкрикнул Голеску, и мальчик что-то шепнул отцу. — Запишите, господин полицмейстер!
Потом Голеску выхватил у мальчика кувшин и поднес к лицу Эмиля.
— О, последний из мирмидионцев, сколько горошин здесь?
— Триста семнадцать, — был ответ.
— Ты уверен? — с некоторым беспокойством переспросил Голеску.
— Ведь этот кувшин намного больше первого.
— Триста семнадцать, — повторил Эмиль.
— Какое число вы записали, господин полицмейстер?
— Триста семнадцать, — ответил тот.
— Я спрятал в горохе большую луковицу, — с гордостью сообщил сын блюстителя порядка.
— Молодец, — похвалил Голеску, ссаживая паренька со сцены на землю, где он тут же удостоился отцовского подзатыльника.
Теперь уже взрослые мужчины стали проталкиваться вперед, размахивая кувшинами и банками с семенами бобовых, а также с просом и ячменем. Эмиль отвечал правильно; он не ошибся, даже когда ему предъявили горшочек с рисом, на дне которого находилась пара скомканных носков. Наконец Голеску, сияя улыбкой, поднял вверх руки.
— Итак, вы своими глазами видели доказательство того, что я действительно побывал в тайном храме древнего бога Осириса! — прокричал он. — Но это было только вступление, любезные господа. Сейчас вы будете удивлены по-настоящему, потому что мы переходим к основной цели моего приезда в ваш благословенный городок. Вот они, главные дары Осириса!
С этими словами он сдернул плотную серую ткань со штабеля каких-то коробок, стоявших в углу сцены, и свет факелов заиграл на стеклянных горлышках медицинских бутылок.
— Вот они, превосходные лекарства, составленные мною в точном соответствии с древнеегипетскими рецептами. Эти лекарства исцеляют не болезни, а человеческие несчастья. Цена — одна крона за бутылку — во многих случаях не покрывает и половины стоимости редких ингредиентов, истраченных на их изготовление, но я все равно готов продать вам эти лекарства даже себе в ущерб, потому что мое главное желание заключается в том, чтобы видеть людей здоровыми и счастливыми. Ну, кто первый? Всего одна крона!
Гробовое молчание было ответом на его последние слова. В наступившей тишине явственно прозвучал голос полицмейстера:
— Я так и знал, что этим кончится…
— Всего одна крона за бутылку? — переспросил чей-то дрожащий от ярости голос. — Ну и наглец!
— Я
Означенный господин вскарабкался на сцену и с вызывающим видом встал на краю.
— Человеческие несчастья! — воззвал Голеску к зрителям. — Что является их первопричиной? Одиночество. Старость. Немощь. Импотенция. Сами по себе они не могут убить вас, но они способны сделать вашу жизнь невыносимой, не так ли?… А теперь, господин, — повернулся он к стоявшему рядом с ним скептику, — снимите, пожалуйста, шляпу. Я вижу, вы страдаете от облысения?
Мужчина густо покраснел и сделал такое движение, словно собирался ударить Голеску, но в публике засмеялись, и он только низко опустил голову и набычился.
— Не стесняйтесь, — уговаривал его Голеску. — Что бы вы сказали, если бы у вас вдруг отросли чудесные, густые волосы?
— Я бы, гм-м…
— Держите! — Голеску вытащил из коробки бутылочку и протянул мужчине. — «Лосьон Птолемея». Поразительный результат, причем почти мгновенно. Сейчас я вам покажу.
И, не дав клиенту опомниться, он вынул пробку и аккуратно капнул несколько капель на голову мужчины, которая действительно оказалась совершенно лысой. Привстав на цыпочки, Голеску равномерно размазал средство по коже носовым платком.
— Эй, что ты со мной сделал?! — взвыл мужчина. — Оно же жжется! У меня вся голова горит!
— Терпение, мой друг! Настоящее лекарство всегда сначала жжется, или щиплет, или… Давайте, друзья, сосчитаем до шестидесяти, ну-ка!..
Зрители послушно начали считать. Не успели они, однако, добраться и до сорока, как в передних рядах раздались первые удивленные восклицания. И удивляться было чему! На лысине мужчины-скептика — во всех местах, куда попал лосьон — начали расти густые черные волосы.
— О-ох!.. — воскликнул мужчина, ощупывая голову. — Не может быть!
— Еще как может, — откликнулся Голеску и снова повернулся к зрителям. — Теперь вы видели, как действуют древние лекарства! Не прошло и минуты, а этот счастливец уже вернул себе не только утраченную шевелюру, но и молодость вместе с потенцией. Кстати, о мужской силе… — Голеску толкнул посрамленного скептика между лопаток, так что тот буквально слетел со сцены. — Как известно, неспособность доставить удовольствие прекрасной даме является подлинной трагедией для многих представителей сильного пола. Ну-ка, кто из вас заметил, что с некоторых пор перестало хватать того, чем он мог похвастаться в молодости? Нет таких? Я так и думал! И все же нельзя исключать, что никому из вас не придется столкнуться с подобной проблемой в будущем. Каждый может однажды обнаружить, что пытается открыть замок ключом, который ведет себя как снулая рыба. А теперь подумайте, желали бы вы, чтобы, когда этот день придет, при вас оказался флакончик «Фараоновой Силы»? Всего одна крона за бутылку, господа! Надеюсь, всем понятно, почему в данном случае бесплатная демонстрация несколько затруднительна?